Принц поежился: показалось, сейчас не начало лета, а конец осени. Воздух обжигал легкие холодом. Вильгирих помедлил мгновение, раздумывая, нужна ли животная ипостась, но потом потянулся к зверю. Как ни крути, пес лучше чувствует запахи и звуки.
Краски вокруг поблекли, но пространство наполнилось множеством ароматов. Его высочество чихнул и с удовлетворением посмотрел на свои черные с огненными прожилками лапы. Пес ответил и готов помочь. Дернул мордой, принюхиваясь. Читал в книгах, что драконы пахли как-то по-особенному, серой с цветочно-розовыми отголосками, и сейчас пытался вычленить именно такой запах. Времени и впрямь прошло много, но и усиленные древней магией носы огненных псов были куда чувствительнее обычных собачьих.
Медленно двинулся к пещере. Густая тишина вокруг заставляла ощетиниться. Даже ветер, и тот умудрялся дуть неслышно. Вильгирих отлично помнил, что место называют мертвым именно из-за отсутствия звуков, но знание не помогало. Тревога протягивала к принцу свои скользкие лапы и с каждым шагом норовила все сильнее сковать мысли. Пес фыркнул и чихнул: когда станет невмоготу, обратится в человека. Соображала двуногая ипостась немного лучше.
У самого входа, кажется, уловил похожий на нужный запах и весь сосредоточился на кончике собственного носа. Где запах, там и следы, а где следы, там и отгадки, так что важно не потерять уже пойманное.
Заглянул в пещеру. В конце концов, там, в хранимой камнем тьме, самое место для крылатых чудовищ. Вздохнул и сразу поспешил прочь. Испугался потерять след. Если верить носу, внутри пещеры не было никого похожего на рептилий. Скорее всего, зимой здесь спали саблезубые медведи, а вот драконами даже не пахло. Медленно и вдумчиво обнюхал камни вокруг. Ничего нового. Серный дух еле различим. Может, вояки ошиблись и неверно указали место приземления?
Тряхнул мордой и решил обойти вход, как знать, может, зверюга пряталась где-то неподалеку. Ничего… Только едва заметная нитка запаха почти до самого озера. Похоже, он взял ложный след.
Постоял у пахнущей тиной воды. Под ногами был смешанный с мелким острым камнем песок, и лишний раз бегать по нему не хотелось. Каменная крошка так и норовила забраться в лапы. Вильгирих хватил пастью воздух, собираясь с силами, и развернулся. Надо идти к пещере, возможно, отыщется другой шлейф. Взгляд упал на почти круглый, вскопанный неизвестным зверем участок в нескольких шагах. Он напоминал отцовскую клумбу по весне. Кто-то разбередил смесь песка и камня, чтобы посадить туда неприхотливые цветы. «У садовника явно длинные когти и большой хвост, – ехидно подумал Вильгирих и затрусил мимо, – жаль только местечко выбрал несолнечное».
Остановился, фыркнул и обозвал себя тупицей. Такую «грядку» вполне мог оставить дракон, если бы приземлился на берегу озера! Вернулся к вскопанному участку и принюхался. Запах оказался не таким, как писали в книгах. Скорее напоминал аромат сушеных розовых лепестков, присыпанных не остывшей толком золой. Сосредоточился на запахе и попытался отследить путь зверюшки.
Дракон, если это был он, шел вдоль берега, точно до того места, где озеро теряло глубину и становилось похожим на лягушатник для не умеющих плавать подростков. Взрослому человеку там было где-то по пояс. К смеси камня и песка здесь примешалась мокрая глина, и берег казался особенно противным. Не желающая уходить грязная вода раздражала лапы похлеще мелких камушков. Нет, ни один огненный пес еще не умер от луж, но влага в животной ипостаси была неприятна. Вильгирих отступил на шаг в сухое место и принялся рассматривать берег. Вряд ли дракон пришел сюда просто так. Скорее всего, крылатые зверюги тоже не в восторге от купания. Внутренний огонь мешает любить воду.
В шаге от него, в месте, где озеро еще не размывало грязь, Вильгирих разглядел отчетливый след человеческой ноги. Тряхнул головой, отгоняя наваждение. Нет, след никуда не исчез. Наплевал на неприятные ощущения и приблизился. Понюхал, убеждаясь, что след пахнет сушеными лепестками с золой. Призвал человеческую ипостась и уселся на корточки, чтобы лучше разглядеть находку. Не верил своим глазам. В книгах четко говорилось, что драконы не имеют второй формы, только животную, а тут на тебе! Прикинул размер следа и прищурился. Для взрослого слишком мал. Неужели границу потревожил ребенок? Драконья мелочь сбежала из-под присмотра и выдала их с потрохами? Впрочем, нет. Не ребенок. Действовал кто-то бывалый. Ушел по воде, чтобы невозможно было взять след.
Попытался подняться и поморщился от боли. Старая рана почти не беспокоила, когда он постоянно находился в человеческой ипостаси, зато при превращениях отыгрывалась вволю. Ухмыльнулся. Может, и хорошо, что вояки не попытались отловить дракона сразу. Есть такие открытия, о которых должно знать можно меньше народу. Снова призвал животную ипостась и, побегав вокруг в поисках пропущенных следов, поспешил прочь. Успеет к людям до рассвета, а после отправится домой, обдумают новости вместе с отцом и братом.
***
Остаться в одиночестве Летти так и не удалось. До обеда они с секретарем писали письма поставщикам-цветочникам, а после госпожа Траэль вместе со своими работницами доводила декор парадного зала дворца до совершенства. Времени до торжества оставалось все меньше, и лишние руки были очень кстати.
Ушла пораньше, сразу после вечернего чая. Собиралась навестить больных артистов. Надеялась, что ее внезапный визит мгновенно излечит их от всех недугов. Одно дело петь о жизненных бедах Керралиху, а другое ей, отлично понимая, что в следующий раз работу могут и не предложить. Для приличия прихватила с собой купленные по случаю порошки от живота. В конце концов, изобразит заботу, если кто-то из ребят действительно болен.
Труппа – двое мужчин и три женщины – жила в самой дальней от побережья части города. Снимали в складчину три комнаты с отдельным входом в доходном доме. Если не брать в расчет непрестижность района, не самое худшее жилье. Все городские радости были рукой подать, и жилось здесь гораздо лучше, чем в кибитке. Летти превосходно отдавала себе отчет, что артисты давно привыкли к оседлому образу жизни, и не собиралась церемониться. Она платит им вовсе не за фортели в самый ответственный момент. Отчего-то не верила в повальную хворь и жаждала навести порядок.
О районе ходила дурная слава, но Летти бывала здесь не раз и почти не боялась. Разве что немного поторапливалась, чтобы успеть до темноты. Вряд ли кто-то решится обидеть оборотня, но проверять, насколько среди местных сильны суеверия, не хотелось. Она миновала пахнущую лежалыми овощами бакалейную лавку, нырнула в узкую полутемную улочку и, обогнув пару домов, оказалась у нужного места. Усмехнулась и остановилась понаблюдать за происходящим.
Танцовщица Тереза, худая и мелкая, но самая бойкая из артистов, сидела у входа на табурете и чистила ботинки. Выглядела хоть и бледнее обычного, но вполне бодро орудовала щеткой и даже напевала песенку. Летти мысленно выругалась: хоть разбейся, эта женщина ничем не походила на больную. Госпожа Траэль нацепила светскую улыбку и направилась к Терезе. Похоже, предстояло пройти по тонкой грани между упреками и легким шантажом.
