Советник, казалось, ничуть не смутился. Он походил на задиру, который ударил воспитанного домашнего мальчика и всем своим видом говорил ему: «А что ты можешь сделать в ответ?».
Вильгирих ухмыльнулся. Вряд ли удастся с наскока сбить эту спесь. С другой стороны, отчего не попробовать?
– До меня дошли слухи, господин Редералих, – затянул принц строго, – что вы вдруг озаботились моими отношениями с женщинами. Сказать, что меня разозлил подобный интерес, значит, ничего не сказать. Я в ярости и готов предпринять самые неприятные меры. Моя постель, полагаю, не вашего ума дела.
Редералих собрался ответить, но Вильгирих махнул рукой, давая понять, что еще не закончил.
– Этикет велит демонстрировать снисхождение к подданным и мужчинам не первой свежести, простите, преклонных лет. Отлично понимаю, что в вашем случае интерес – лишь отголосок воспоминаний о бурной молодости. Поэтому я решил принять вашу помощь. Что скажете?
– Скажу, что моя молодость не так далека, как кажется вашему высочеству.
– Прекрасно! – Вильгирих развел руками и деланно улыбнулся. – Употребим ваши силы в нужном направлении. Готовы?
– Всегда рад услужить вашему высочеству, – Редералих с вызовом заглянул принцу в глаза.
– Я счастливейший из принцев! – Вильгирих понимающе кивнул. – А теперь к делу. Через три-четыре дня в королевской резиденции в Акидане меня будут ждать девушки – кандидатки в невесты. Я хочу, чтобы вы сегодня же отправились туда, подготовили к приему все необходимое и дождались гостей. Думаю, вы все успеете. Уверен, сделаете все в лучшем виде. Заодно испытаете свою харизму в действии. Как знать, может, в Акидане найдется женщина и для вас, помнится, там есть несколько вдов с подходящей родословной и состоянием. Что думаете по поводу акиданской невесты?
Принц смерил советника победным взглядом. Знал, что отец давно уговаривал приятеля жениться, но тот только отнекивался и отшучивался. В конце концов, принц тоже имеет возможность влиять на короля, и старший советник отлично об этом осведомлен. Что до акиданских женщин, то они горячи и прекрасны, разве что излишне ревнивы.
– Невеста мне ни к чему, – скривился в ухмылке маг, – обойдусь связями со столичными штучками.
– Осторожнее… Может так случиться, что после столичных штучек вам просто незачем будет бегать за женщинами. Сами понимаете, город большой, всякое может произойти. Или магическая неприятность, или какой-нибудь агрессивный пес оторвет вам лишние с его точки зрения части. Безопаснее ухаживать за акиданскими вдовами. Провинция тихая, мирная.
– У меня намечены дела с его величеством завтра, – Редералих пропустил наставления принца мимо ушей. Или сделал вид, что не слышит.
– Я поговорю с отцом сегодня вечером, думаю, он с радостью отпустит вас проветриться. Отправляйтесь домой и собирайтесь в дорогу.
– Как прикажете, ваше высочество, – советник отвесил поклон и пошел к выходу.
Вильгирих шумно вздохнул. Все получилось не так, как рассчитывал, но уже как есть. Вечером поторгуется с отцом, согласится посмотреть на невест в обмен на то, что Редералиха Толинга на пару недель уберут из столицы.
Посмотрел на часы и охнул. Самое время бежать к Летиции! Его славной нежной огненной самке. В очередной раз обругал трость, но привычно прихватил ее и быстрым шагом направился в сад.
Глава семнадцатая. После огня
Летти летела во дворец ошпаренной овечкой. Вильгирих ценил пунктуальность, и ей так хотелось произвести приятное впечатление. Бежала и ворчала на себя. Утро началось поздно и выдалось суетным, времени на возню с нарядом почти не осталось. Летти пыталась успеть все и сразу, но в итоге не сделала толком ничего. И выглядела зауряднее некуда, и, похоже, заставила его высочество ждать.
Замедлила ход ближе к воротам дворцового сада, но тут же ускорилась снова. Вильгирих с другой стороны мерил шагами дорожку. Заметив гостью, он тоже поспешил навстречу. Летти подавила желание броситься ему на шею. Рядом с дворцом уже привычно поутихла самка, но сердце стучало взбесившимся маятником, и до тьмы в глазах хотелось обнять мужчину. Пусть до ипостаси не достучаться, но Вильгирих все равно ее кавалер. Надежный, добрый и ласковый.
– Летиция, сладкая, – прошептал он, бегло целуя в губы. – Безумно скучал.
Летти собралась было напомнить, что вокруг ходят люди и их могут увидеть, но не стала. Его запах дурманил, тепло обжигало и делало неважным все вокруг. Хотелось смотреть в его глаза, улыбаться, целовать в уголок губ и не думать ни о чем. Вильгирих совладал с собой, отступил на шаг и как приличный позволил взять себя под руку.
– Прогуляемся по саду?
– С удовольствием, – согласилась Летти.
Уже забыла о своих волнениях. Ее принц шел рядом, смотрел с нескрываемым восхищением и гладил ладонь так нежно, будто спутница была самым хрупким созданием на свете. Вряд ли он вел бы себя подобным образом, если бы Летти не нравилась ему.
– Я принесла браслет, – сообщила гостья, когда они подошли к одному из садовых фонтанов и остановились полюбоваться на неугомонные струи воды, – забыла вам отдать сразу.
– Оставьте себе, – принц положил трость у подножия стоящей рядом статуи и приблизился так, чтобы касаться боком спины Летти. Вокруг не было ни души, и он, похоже, не видел причин бояться посторонних глаз. – Они недолговечны, но вашего хватит по меньшей мере до осени. Думаю, он еще не раз пригодится нам.
Летти вдохнула знакомый аромат лаванды с цитрусовыми нотками и откинула голову Вильгириху на плечо. Его «нам» дурманило даже больше запаха и тепла. Облизнулась и прикрыла глаза. Губы зудели. Хотелось, чтобы мужчина впился в них жадным поцелуем.
– Мы должны, наверное, поговорить о деле, – прошептала она, пытаясь задействовать остатки разума и удержать себя в рамках.
– Должны, – в тон ей ответил Вильгирих. Осторожно опустил руки ей на плечи и пробежался пальцами к локтям. – Но я не хочу.
А потом сжал ее предплечья, развернул Летти к себе лицом и исполнил ее желание. Захватил губы в плен жаркого поцелуя. Она охнула, но не стала сопротивляться. Не видела смысла останавливать невинную игру, если та нравится всем участникам процесса.
Кажется, потеряла контроль. Не остановила и когда, сама не понимая как, оказалась в спальне его высочества, когда стягивала с него одежду и скрупулезно исследовала каждый участок кожи. Когда покрывала ласковыми поцелуями оставленную вчерашним утром рану и доводила до исступления бесстыдными прикосновениями в других местах. Хотела заполучить мужчину целиком и ничего себе не запрещала.
Когда Вильгирих добрался до ее наряда, останавливаться уже было поздно. Оставалось только покориться страсти принца и постараться не сойти с ума от его горячей нежности. После Летти хрипела, кусала губы, но прижималась к мужчине всем телом и погружалась в омут от каждого нового вторжения на свою территорию. Утопала в тепле любовника и уже не могла ничего ему запретить.
