За спиной мамы появилась «подмога», на кухне вслед за нами и отец нарисовался.
— Всё верно ты, Лена, говоришь. И я эту тему хотел обсудить. Алиса, а как давно ты знаешь Кирилла? Ничего плохого о нём сказать не могу, но как-то подозрительно он нашего Вадика опекает, а ведь чужой он ему. Дочка, я передачу смотрел, так там тоже одна девушка с ребёнком мужика себе нашла, а он….
— Тихо, — подняв руки, велела всем замолчать. — Вадим не чужой Киру, он его родной сын!
Мама ойкнула и осела, благо, что рядом с ней стоял табурет, а вот лицо отца ожесточилось.
— Шею бы ему, гаду, намылить! Где же его носило пять лет?
— Шесть, — не отнимая ладони от рта, поправила мама. — Беременность же ещё.
— Вот-вот, шесть, а сейчас, значит, опомнился, когда дитё подрастили да вынянчили.
С грехом пополам, но угомонила родителей. С пеной у рта защищала и оправдывала Кирилла, а то они уже хотели вооружаться, жечь факелы и идти на Бермана стеной, чтобы лишить его жизненно важных органов, как выразился папа: «Выдеру с корнем».
После того как вернулись, погода за ужином заметно похолодела, но Кир своей неустанной заботой и беспокойством не только о Вадиме, но и обо мне, обстановку за столом отогрел. В конце концов, когда мы прощались, родители приняли от Бермана приглашение и в начале следующего месяца обещали нас навестить.
До гостиницы мы добрались уже за полночь, мама, конечно, пыталась нас уговорить остаться у них, но мы наотрез отказались их теснить.
Берман снял номер в своём духе — то есть самый дорогой и большой. Две спальни — каждая с туалетом и душем, кабинет, общая комната и терраса с красивейшим видом на город.
День для меня показался уж очень длинным, ещё бы, столько эмоций, переживаний, событий, поэтому, когда Кир начал читать Вадику сказку, прилегла рядом с сыном, укрылась одеялом и как только закрыла глаза, тут же уснула.
— М-м, — мычу и хмурюсь я, потому как кому-то потребовалось потревожить мой сон.
— Тш-ш, — в полудрёме слышу я и ощущаю, что меня берут на руки и несут.
— Куда? — ещё ничего не соображая, интересуюсь я.
Ответ всё тот же.
— Тш-ш.
Отголоски ещё не до конца пробудившегося сознания напоминают мне, что нахожусь отнюдь не дома и уснула не у себя в комнате, а в гостиничном номере в одной кровати вместе с сыном.
Глубоко вздохнув, ярко ощутила терпкий аромат парфюма Кирилла, перемешанный с его естественным, и на мой взгляд, ещё более приятным запахом. Кое-как разлепила глаза, но из-за кромешной темени ничего не увидела, зато тактильные ощущения работали хорошо. Когда Берман поднял меня с кровати, неосознанно, подчиняясь инстинкту, обхватила его за шею. Кожа у мужчины не то, чтобы тёплая, она горячая, почти такая же, как при ознобе, а ещё Кир определённо раздет, до какой степени — точно сказать не возьмусь, но что по пояс — это определённо.
Кирилл полностью остановился, и та его рука, что придерживала меня за пятую точку, начала что-то делать, тихо скрипнула дверь — это, я так понимаю, мы вышли, а лично я выехала из спальни, где посапывает Вадим. Да, всё верно, в тусклом свете ночника различаю очертания общей комнаты.
— Ой, — ахнула я, потому как Кир резко набрал скорость, да такую, что у меня почти ветер в ушах свистит, а ведь до этого Берман двигался плавно, медленно и аккуратно.
Ёперный театр! А что у Кирилла с лицом? Оно у него сосредоточено-измученное. Такое ощущение, что он год, бедняга, крепился, в туалет не ходил, и вот настал момент, когда можно, осталось лишь до белого друга дойти. Цель видна, и Берман, ни на что не обращая внимания и сметая всё на своём пути, к ней приближается.
К тому моменту, когда мы добрались до двери второй спальни, с меня слетели остатки сна, и мысленный процесс полностью восстановился.
Конечно же, сразу сообразила, куда и, главное, для чего меня тащит Берман, а ещё догадалась, что его лицо выглядит озадаченным не из-за желания справить нужду, мужчину словно палкой подгоняет совсем другая человеческая потребность, которая в классическом исполнении подразумевает двух участников, а именно — мужчину и женщину.
— Алиса, может, ты уберёшь от двери ногу, ты же видишь, я из-за неё открыть не могу, — безуспешно дёргая за ручку, возмутился Кирилл.
— Зачем мне её убирать? Я специально ногой в дверь упираюсь, чтобы ты меня в своё логово не утащил, — шиплю в ответ.
Берман на секунду прикрыл глаза и, видимо для успокоения, выдохнул.
— Алиса, мне сейчас совсем не до игр. С самолёта терпел. Всё, уже не могу. Ещё чуть-чуть и кровь носом пойдёт, а ещё кое-что разорвётся.
— А я тут при чём?!
Кирилл посмотрел на меня с таким недоумением, словно на моей переносице третий глаз только что образовался и вдобавок моргнул.
— После того, как ты выставила претензию, что многое себе позволяю, целую, трогаю, когда захочу. Сам себе дал слово не домогаться тебя, пока сама не позовёшь. Алиса, ты позвала! В самолёте! Я вообще не понимаю, как до этой минуты дожил!
— Да я же пошутила, — бойко заявила я, но тут же вжала голову в плечи и постаралась в размере уменьшиться.
Брови Кирилла сошлись, челюсть нервно ходуном заходила, и хоть его рот мне ничего не сказал, зато глаза вполне ясно выразились — «Удавлю».
— Да хрен там, у тебя этот номер пройдёт, — рявкнул мужчина, резко развернулся так, что моя нога по инерции оторвалась от двери, и пока я барахталась у него в руках, беспрепятственно попал в спальню.
Не совсем уж небрежно, но Кир именно бросил меня на постель, затем вернулся и запер дверь, а теперь стоит ко мне лицом и смотрит так, словно явственно видит, что и в каких конкретно позициях он со мной будет делать.
Либо в комнате душно, либо воспламеняющий взгляд Кирилла меня до такой степени обжигает, что щёки огнём горят, а на лбу испарина выступила.
Берман одним слитным движением избавился от брюк, которые всё-таки на нём были.
— Ох, ничего себе! — непроизвольно вырвалось у меня, когда взору предстало орудие, что непосредственно участвовало в зачатии моего сына. В прошлый раз оно не показалось мне уж настолько массивным. Как он с этой штуковиной ещё ходит нормально — загадка. Кир, а может, не надо, а? — отползая на попе и на локтях в сторону окна, взмолилась я, когда мужчина оттолкнулся от двери и начал ко мне двигаться.
— Алиса, ты что, не видишь, данный вопрос не обсуждается, — глянув вниз на то место, что, судя по всему, его очень-очень мучает, высказался Берман и, поймав меня за лодыжку, резко на себя дёрнул.
Глазом моргнуть не успела, как вся тяжесть мужчины на меня опустилась. Казалось бы, всего лишь лежим, и если исключить, что мы тяжело и глубоко дышим, то можно сказать, абсолютно не двигаемся, просто смотрим друг другу в глаза. Но ещё ни разу в жизни меня момент так не возбуждал и не будоражил.
