Выхожу в парк.
Глотаю прохладный ночной воздух.
Протираю лицо.
Как дурман.
Как пуля, на хрен. В самое сердце!
Саида.
Как дурак последний. Как пацан ее имя повторяю.
Вкусное. Тягучее. Как сама ночь! Как ее запах и ее глаза!
Плевать.
Плевать на Алиева и его махинации!
Понимаю, в тысячный раз взъерошивая волосы.
Я ее заберу.
Увезу отсюда!
Губы ее хочу. И чтоб смотрела своими глазами невозможными! Как тогда! В парке! И не опускала их при виде меня!
Или все бросить и уехать на хрен?
Сбить это наваждение? Забыть?
Утро забивается в окна серым рассветом.
Выхожу снова из душа с ледяной водой.
Ни хрена не решил.
Но вдруг. Ударом сердца. Так, что ребра пробивает.
Бросаю взгляд на окно.
И вижу ее.
Такую маленькую. Такую хрупкую. Но с глазами дерзкими. Смелыми. Уверенными.
И оторваться, на хрен, не могу!
Смотрю, а внутри все разрывает.
И желание. Дикое. Адское. Бешеное!
Какого никогда. Даже во времена первых женщин не было!
Мы будто замираем, схлестываясь глазами. Впечатываясь остриями глаз.
Блядь.
Кажется, сейчас стекло окна трещинами пойдет! Я даже будто слышу. Чувствую. Ее дыхание!
Сжимаю кулаки и челюсти.
Куда? Куда сбегает спозаранку? К кому?
Я уже. Прямо сейчас. Ему шею голыми руками свернуть готов!
– Моя, – шепчу в окно одними губами.
Инстинкт какой-то дикий. Адский. Во мне разбудила. Зверя настоящего. Который свое не отдаст! Уже рычит внутри!
А она почти срывается. Сбегает. Одни пятки сверкают!
От меня?
Нет!
От меня ты не сбежишь, девочка!
глава 17
* * *
Спрашивать, куда с самого утра понеслась Саида, я, безусловно, не стал.
Ни хера не стал спрашивать.
Просто умчался в столицу. Заехал в привычный номер, который принадлежит только мне.
Иначе не сдержался бы.
Сдавил бы Алиеву горло!
Вытряхнул бы из него всю правду!
Пар.
Мне надо сбросить пар!
– Давид! Ну наконец-то!
– Ждала?
Усмехаюсь, когда мне навстречу вылетает Линда.
Привычная любовница.
– Конечно. Я же всегда. Всегда тебя жду!
Трет сонные глаза.
Улыбается.
И тут же. Не тратя времени на лишние разговоры, опускается на колени. Дергает пряжку ремня. Выпускает на волю одеревеневший член, налитый кровью.
– О…
Проводит по всему стволу рукой, потираясь губами о уже дернувшуюся головку.
– Ты соскучился по мне… Так соскучился.
Сжимаю кулаки.
Стояк адский.
Выдыхаю в шумом сквозь зубы, когда умелые, привычные и знающие все, что я люблю, губки, мощно втягивают мой член внутрь.
Искры из глаз.
Блядь.
Оно мне было нужно. Это облегчение!
– Давай, Линда.
Дергаю за волосы, наматывая их на кулак, когда она отстраняется.
Заглядывает в глаза, и, облизнув губы, начинает водить языком по разбухшей плоти.
Мне не до игр. Не до растягивания удовольствия! Я сейчас стены членом пробивать готов!
Жестко вбиваюсь. В самую глотку.
Так, что Линда хрипит и задыхается.
Из глаз брызгают слезы.
Подбородок заливает слюной.
Ее глаза распахиваются так, что, кажется, сейчас лопнут.
Но я как одержимый. Не могу сдерживаться.
Натягиваю ее голову до самого упора.
Жестко. Быстро.
Как нищий набрасывается на еду, не разбирая.
Под хриплые влажные звуки долблюсь прямо в глотку. Вбиваю лицом в самый пах.
– Давид!
Линда не выдерживает. Вся багровеет. Отшатывается, упираясь мне в бедра обеими руками.
Жадно хватает воздух распахнутым ртом.
– Это… Ты такой голодный! Никогда таким не был! Подожди. Я так не могу. Давай. Помедленнее. Аккуратнее. Пожалуйста!
Медленно всасывает член в рот. Обхватывает губами. Поглаживает языком.
А я снова дергаю на себя.
Вбиваюсь, как бешеный.
Но полную длину, выходя так же. Почти полностью. С хлипким звуком и полным вязкой слюны членом. И обратно. В горло. На самый максимум.
Яйца сводит прямо до боли.
Долблю ее, как отбойным молотком.
Аж вспышки перед глазами.
– Давид!
Черт!
Она снова вырывается.
Аж трясет ее всю. Колотит.
Меня тоже!
– Я… Я не могу так… Подожди!
– Давай не так.
Линда стирает с подбородка слюну.
– Давай… Я сама тебя раздену, и…
Спускает вниз брюки, так и оставаясь на коленях.
Переступаю их, чувствуя, что яйца сейчас просто взорвутся!
– Давай… Помедленнее… Я вижу, как ты соскучился!
Пытается привычно ворковать, но голос сорван на хрип.
Да. Видно, я и правда перестарался!
В конце концов, Линда не какая-нибудь шлюха. А моя постоянная любовница. Не надо было с ней так. Но…
Блядь. Я на грани! Сдержаться крайне трудно!
Обхватывает пышные груди обеими руками. Подползает ближе, зажимая между ними в ложбинку мой пульсирующий до вспышек перед глазами член.
Медленно, плавно начинает скользить, проводя до самой головки от основания. Опускает голову, слизывая шершавым язычком смазку. Чуть втягивает головку, посасывая и выпуская ее с влажным шлепком изо рта…
– Вот. Ты успокоился. Выпустил первый пар, – хрипло шепчет, разворачиваясь ко мне спиной.
Прогибается на максимум.
Широко раздвигает ноги.
Призывно подмахивает попкой.
А меня вдруг словно ослепляет.
