Проводив их взглядом, я пошел в сторону шатра командования. Амурский боярин Казанцев остался контролировать лагерь Ефремовых на том берегу, так что под навесом защитного цвета собрались одни только представители княжеского сословия.
На совещании еще раз обговорили план и утвердили его. Теперь весь собранный нами кулак пойдет выбивать юго-западные укрепления. Авиация, затем артиллерия, и только после того, как будут израсходованы их боеприпасы, в дело вступят наши солдаты.
Все понимали, что единственный шанс удержать наше побережье — это нагло идти в атаку. Иначе Толстой перебросит войска к столице и выдавит нас обратно за Амур. Однако стянуть имеющиеся силы в направлении нашего нападения он обязан.
— Семен Константинович, — обратился я к другу, — подразделения Романовых переходят к вам в подчинение.
— Отец уже предупредил, — кивнул тот. — Ты уверен, что можешь так рисковать?
— Я уже так делал, — улыбнулся я в ответ. — Кроме того, я должен лично доставить голову великого князя Хабаровского Руслану Александровичу Демидову. Я дал слово.
Ефремов еще несколько секунд смотрел мне в лицо, после чего вздохнул.
— Ты идешь на очень большой риск, Дмитрий, — сказал он. — И я сейчас понимаю отца, почему он не хотел, чтобы я совался в атаки лично. Это крайне опасно.
Мне оставалось только улыбнуться.
— Я все продумал, — заверил я друга, кладя руку ему на плечо. — Обо мне не волнуйся, проследи, чтобы силы Толстого были заняты вами, а с остальным я справлюсь.
Объединенное войско должно отвлечь силы великого князя, пока я подбираюсь к нему в одиночку.
Рискованно? Конечно. Но в отличие от всех остальных, у меня есть все шансы добиться успеха и остаться в живых. Забывать о том, что великий князь решится использовать еще какое-нибудь оружие массового поражения по примеру Измайлова, я и не думал. А потому он не должен чувствовать себя загнанным в угол. Толстой должен видеть наш напор, оказывать сопротивление, но ни в коем случае не паниковать.
Простившись с Семеном, я сел в машину, и мы поехали обратно к реке. Расстояние было небольшое, но подниматься в воздух у лагеря было бы опрометчиво. Это системы обороны я могу вывести из строя усилием мысли, но любой солдат с гранатометом может сбить борт на взлете.
— Все готово, княжич, — сообщил мне пилот, сопровождая слова наклоном головы.
— Поехали, — ответил я, пристегнувшись.
Самолет развернул сопла, готовясь к горизонтальному взлету. Благодаря доспеху я не испытывал ни малейшего неудобства. Вскоре мы забрались на нужную высоту, и пилот развернул борт хвостом к Хабаровску.
Я следил за обстановкой, пока самолет уходил от города, чтобы сделать небольшой крюк. Наконец, мы развернулись, и устремились к столице великого княжества.
Я в последний раз окинул лежащий подо мной Хабаровск взглядом с высоты и шагнул в пустоту.
Самолет стал стремительно отдаляться, встречный ветер бессильно бился в забрало шлема.
Чуть подправив полет, чтобы не промахнуться с точкой приземления, я отдал сигнал «Оракулу», и во всем городе подо мной погас свет. Дальше — перехватить связь командования, подставляя заранее сгенерированные ответы на случай, если кто-то решит проверить обстановку снаружи штаба. Следующий шаг — полное отключение систем обороны, оставив Хабаровск абсолютно слепым.
Как раз в это время прилетели первые снаряды по укреплениям. Княжичи вступили в дело. Со своей позиции я видел точки уходящих самолетов, сбросивших на головы врагов свои бомбы.
Алые всполохи взрывов на подступах к столице совпали по времени с моим появлением в зоне видимости радаров Хабаровска. Вот только оборудование сейчас слушалось меня, и потому ничего не показывало обороняющимся.
На улицах уже можно было разглядеть технику, баррикады, скопления солдат. На секунду я даже испытал чувство дежа вю — в Красноярске было почти также. Разве что тогда я шел практически вслепую, рассчитывая исключительно на свой дар. Теперь у меня есть куда более полезные средства ведения войны.
Штаб уже был подо мной, я стал сбрасывать скорость, поднимая щиты. На этот раз никаких гербов и фейерверков. Ни к чему лишний раз сообщать Толстому, что его смерть уже близко.
Крыша двухэтажного здания даже не просела под моими ногами, и еще секунду я потратил, проверяя насколько удачно мне удалось приземлиться. По счастью, если кто и смотрел в небо, то явно глядел в сторону горящих укреплений. По крайней мере, никакой паники относительно упавшего с неба человека не было заметно. Лишь рабочая суета из-за перебоев с питанием.
«Оракул» следил за ситуацией, но так как мы обесточили город, местную сеть еще не восстановили. Я снял со спины сумку и освободил прихваченных с собой дронов. Во избежание возможных подозрений маркировка на них принадлежала Хабаровскому княжеству. Под контролем искусственного интеллекта они послужат моими глазами на затылке.
Собрав в два движения винтовку, я вставил магазин и, больше не скрываясь, пошел к лестнице, уводящей с крыши штаба. Великий князь Хабаровский сейчас сидит на первом этаже, у него как раз было совещание, когда начался обстрел позиций.
Из штаба есть два выхода, о которых мне известно. После встречи с великим князем Московским я подозревал, что может существовать и третий, не обнаруживаемый «Оракулом», но в итоге отбросил эти сомнения. Другого шанса подобраться к последнему мятежному Рюриковичу уже не появится. Либо я расправлюсь с ним сейчас, либо он сбежит в сегунат или еще черт знает куда.
Выход на крышу охранялся, однако солдаты смотрели в коридор, а не на дверь. Так что две силовых нити обезглавили дежурных бойцов раньше, чем они повернулись ко мне. Переступив через тела, я вышел в коридор, следя краем глаза за картой с точками — дроны облетали здание, поправляя данные.
Двери кабинетов были распахнуты, но на этаже никого видно не было. Проверять помещения мне не требовалось, так что я решительно шагал к лестнице на другой стороне здания.
И вот там уже были враги в броне. Судя по видео с дронов, ребята оделись в устаревший доспех Японского сегуната. Он не предусматривал защиты от магии, но выстрел в упор держал легко.
Силовая пряжа окружила фигуры бойцов, и сжалась, разрубая тела вместе с броней. На пол с лязгом посыпались останки и оружие.
Я перемахнул через перила и рухнул на колено, вскинув винтовку. Троица солдат в униформе открыла огонь из автоматов, но пули просвистели мимо. За моей спиной пошло трещинами окно. Я трижды нажал на спуск, и враги повалились на пол.
Бросившись по коридору, я сорвал с пояса первую гранату и, ударив ногой в дверь кабинета для совещаний, швырнул подарок внутрь, тут же поднимая щит.
Шквального огня не случилось. Генералы Толстого были вооружены не в пример хуже подчиненных. Пистолетные выстрелы оборвались, когда хлопнула граната. Осколками посекло часть обороняющихся. Еще четверо перевернули тяжелый стол, чтобы за ним укрыться и выиграть время. Самого великого князя в помещении уже не было.
