«Оракул» тем временем собрал данные об аварии и отложил в папку. Позже посмотрю, как часто у меня случаются такие аварии. Я, конечно, не обязан реагировать на каждый инцидент лично, однако если это не единичный случай, а систематически всплывающая проблема, вмешаться я обязан.
Мы проехали по тихой улочке, где даже в домах не всегда горел свет — хозяева гуляли на праздничных мероприятиях. Я вернул «Монстра» на основное шоссе вслед за машиной охраны, и вскоре мы уже останавливались возле особняка, где поселилась Виктория.
Я свой дом, конечно, выбирал из расчета для жизни вдвоем с Морозовой. Но въехать в него на постоянное место жительства она сможет только после свадьбы. Не стоит дразнить местное общество, подбрасывая им темы для пересудов. А кроме того — таково было решение Инги Валентиновны. Кажется, боярыня не слишком верила, что я удержу себя в руках, если ее дочь будет жить со мной под одной крышей.
Остановив машину перед крыльцом, я заглушил двигатель и выбрался на улицу. Небо хоть и было по-зимнему темным, однако ощущения мрачности не было. А благодаря освещению по всему Красноярску, наоборот, получалась достаточно радостная картина.
Григорий уже ждал меня возле дверей особняка. Поздоровавшись со слугой Морозовых кивком, я вошел внутрь.
Горничная приняла у меня плащ, и меня провели в гостиную. Я заказал себе кофе и, заняв свободное кресло, принялся листать новости. С уходом Кристины мои амбиции на бирже нисколько не угасли — теперь команды исполнял «Оракул». На счету красовались приятные цифры, однако настала пора избавиться от нескольких акций, пока они не рухнули в связи с событиями в мире.
Убрав телефон в карман, я допил кофе и поднялся на ноги за секунду до того, как в гостиную вошла боярышня Морозова.
— Дмитрий, — с улыбкой поздоровалась она, — добрый вечер.
— Здравствуй, Виктория, — ответил я, любуясь своей невестой.
Черные кожаные брюки, белая рубашка с рукавом в три четверти и небольшим элегантным вырезом на груди, украшенном воздушным кружевом. Волосы заколоты в толстый высокий хвост, свободно болтающийся за спиной. Довершали наряд высокие сапоги на аккуратном каблуке. С учетом места, куда мы ехали, вполне подходящая одежда.
— Прекрасно выглядишь, — сказал я, взяв девушку за руку и целуя пальцы.
— Спасибо, — чуть тише ответила она. — Мы едем?
— Да, конечно.
Перед выходом на улицу Григорий подал мне длинный черный пиджак, который я помог надеть Виктории. Накинув собственный плащ на плечи, я подал девушке руку и проводил до своего внедорожника.
Через минуту мы уже выезжали за пределы особняка. Виктория откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Я не гнал, помня про ее отношение к быстрой езде, так что машины неспешно двигались через город.
— Как прошла поездка в Енисейск? — спросил я, первым начиная разговор.
Моя невеста хмыкнула в ответ.
— Люди Романовых серьезное подспорье, — произнесла она, бросив на меня взгляд. — Кажется, меня скоро бояться начнут собственные подданные. Не привыкли здесь к такому количеству вооруженных людей.
— Ты без пяти минут княгиня, — пожал плечами я. — Так что привыкнут. Я пока не готов доверять твою безопасность случаю. Вот охватим все княжество тотальным наблюдением...
— И тогда я буду под охраной, — не поддержала моих слов Морозова. — Ведь нужно будет оперативно реагировать на угрозы.
Я улыбнулся в ответ и, взяв ее за руку, погладил по пальцам.
— Вот видишь, ты все правильно понимаешь. А люди привыкнут. Ты ведь не устраиваешь казней и вообще очень добрая и мягкая.
Виктория усмехнулась.
— Порой мне кажется, ты специально не подпускаешь меня к проблемам, где нужно проявлять жесткость, — сказала она, тоже поглаживая мои пальцы.
Я кивнул, не отвлекаясь от дороги.
— Это действительно так. Хватит и того, что меня побаиваются, а к тебе должны проникнуться. Чтобы к тебе, как к сострадательной и мягкой, всегда могли прийти с просьбами и жалобами, — пояснил я. — Ты не согласна?
Моя невеста ответила не сразу. Мы проехали целый квартал, прежде чем Виктория, наконец, заговорила:
— Я все прекрасно понимаю, — сказала она, чуть наклонив голову. — И меня не беспокоит, что рядом со мной постоянно готовые к бою защитники. Однако это усложняет работу с подданными — мне часто приходится взаимодействовать с простыми людьми, а они, откровенно говоря, побаиваются твоих солдат.
— Это временно, — ответил я, сворачивая вслед за головным внедорожником на загородную трассу. — Пройдет не так много времени, и они будут рады присутствию бойцов Романовых на улицах и в учреждениях. Безопасность нельзя переоценивать.
— С этим не поспоришь, — хмыкнула Морозова. — Просто люди и так запуганы.
Я кивнул, чуть прибавляя скорости.
Загородная трасса была расчищена — несмотря на то, что коммунальщики пытались задрать цены, свои обязанности они исполняли прекрасно. Иначе им нечего бы было мне предъявлять, а так — работа выполнена, извольте, князь, оплатить.
— Князь, подъезжаем, — сообщил мне охранник из головной машины.
— Хорошо, — ответил я.
Виктория смотрела в окно на сплошную стену темного леса. Отсюда пока еще не было видно света прожекторов, но вскоре показалась огромная проплешина частично заснеженного поля.
На губах моей невесты появилась улыбка, когда она рассмотрела маленький ипподром, выстроенный рядом с конюшнями. Владелец с радостью согласился подготовить для нас все на достойном уровне — не так часто у него зимой были посетители.
— Ну что, боярышня Морозова, готовы прокатиться на более историчном транспорте? — спросил я, заезжая на расчищенную парковку.
— С радостью, князь Романов, — ответила она, не прекращая улыбаться.
И пока охрана разбредалась по территории, я вышел наружу и обошел «Монстра», чтобы открыть дверь своей невесте. Виктория легко выпорхнула на улицу, едва касаясь пальцами моей ладони.
К нам тем временем уже спешил хозяин. Маленького роста и при этом стремящийся к идеальной форме шара, он на ходу снял с головы меховую шапку и поклонился в пояс.
— Дмитрий Алексеевич, — обратился он ко мне, — я рад вас приветствовать. Виктория Львовна, добро пожаловать.
Морозова одобрительно улыбнулась, я же кивнул.
— Добрый вечер, Николай Тимофеевич, — ответил я. — Надеюсь, все готово для нашей прогулки?
— Разумеется, князь, — с готовностью отозвался тот. — Лошадки уже ждут вас, пройдемте, покажу и все расскажу.
Смирнов был одним из немногих предпринимателей, которые не убежали из Красноярска с гибелью великого князя Измайлова. Ему просто стало жалко своих коней. И когда мы прошли к отапливаемым стойлам, я его прекрасно понимал.
