Но теперь, израсходовав весь свой резерв, Виктории требовалось отдохнуть и восстановиться. Впрочем, время у нее было — ее защитники связали врагов боем, не позволяя тем сдвинуться с места.
Но вот один из немцев схватил не успевшего отскочить охранника крюком. Трос намотался вокруг туловища бойца Романовых, а в следующий миг враг уже рванул плененного на себя, выставив руку навстречу. Сила удара оказалась такой, что охранника сложило пополам. Виктории показалось, что она слышит хруст ломающегося позвоночника.
Враг и сам застыл на месте — пулеметы «Роя» продырявили его броню и распотрошили укрывшегося за ней человека.
Морозова смотрела, как обмотанный тросом охранник валится на землю, не в силах отвести взгляда. Она была уверена, что это Сергей, ее водитель.
Тот самый, что совсем недавно предлагал ей подушку и плед. И вот он лежит без движения на дороге. А она ничего не может сделать.
Охватившая боярышню апатия продлилась всего несколько секунд, прежде чем Виктория пришла в себя.
Ее покров, распущенный на максимальную дистанцию, ощутил нового врага совсем рядом.
Встрепенувшись, Морозова повернулась в ту сторону. И увидела еще одного противника в легкой боевой броне.
Пока шел бой на дороге, этот враг крался осторожно. А теперь уже шел, не скрываясь, на ходу раскручивая огненные хлысты обеими руками.
Одаренный.
Первый же взмах огненного хлыста рассек внедорожник Морозовой, срезав часть крыши и капота. Со скрежетом и лязгом часть автомобиля отпала в сторону. Второй удар прошел горизонтально, но Морозова успела упасть на пол салона.
Волна жара прошлась по боярышне, не причинив вреда. Но машина уже перестала быть безопасной.
Виктория рванула наружу, выскакивая с целой стороны машины. И вовремя — третий удар хлыстом пришелся как раз туда, где она только что укрывалась.
— Ложись! — услышала приказ боярышня и прыгнула в кювет, мгновенно погружаясь в сугроб по пояс.
А над головой засвистели пули. «Рой» бил прицельно по одаренному, но огненный покров, хоть и был не больше метра, просто растворял пули на лету.
Огневик раскрутил свой хлыст и, вытянув руку, трансформировал его в длинную пику. Первый же удар техники оплавил пулемет, заставив его замолкнуть.
Виктория втянула холодный воздух сквозь стиснутые зубы. Противник не был силен, но умело тратил дар, не расходуя больше, чем требовалось.
И хотя реального боевого опыта у боярышни не было, она знала, что если ничего не предпримет, то здесь полягут все ее защитники. И она сама.
Огневик тем временем подошел на расстояние в пять метров от раскуроченной машины. И снова вскинул руку с хлыстом, готовясь нанести удар.
Морозова выдохнула, закрывая глаза. С шипением пламя устремилось к ней, с каждым мгновением приближаясь все ближе и сияя все ярче.
Алый свет резко зашипел, столкнувшись с толстой коркой льда.
Медленно выпрямляясь, покрытая ледяным доспехом Виктория подняла руку. Вслед за ее жестом из снега в кювете сформировалась ледяные пики. Они градом забили по вражескому покрову, вынуждая огневика сперва замедлиться, а потом и вовсе начать отступать.
Морозова шагнула вперед. От ее ступни устремилась волна снежинок — со свистом вспарывающих воздух. Они мощным потоком впились в пламя чужого покрова, одна за другой снижая его прочность. Остужая его. Вымораживая.
Виктория выдохнула, и из ее прикрытого ледяным шлемом рта устремился холодный ветер. За мгновение он обернулся снежной бурей, окружая одаренного. И подавляя покров врага окончательно.
Ослепленный бураном противник потерял драгоценные мгновения, стараясь восстановить покров.
И Морозова поставила в дуэли точку.
Ледяные струны обхватили конечности врага, и тут же сжались, отрубая их.
Виктория рухнула в снег, израсходовав весь свой не до конца восстановленный резерв. Она слышала, как кричали за ее спиной люди, но не могла понять, свои это были или враги. Апатия накатила снова, как бывало всегда после магического опустошения. Но боярышня все еще оставалась в сознании.
С неба посыпались серые хлопья. Не сразу Морозова осознала, что это не снег, а пепел. Поднять голову удалось лишь со второй попытки, а на то, чтобы обернуться, ушли все остатки сил.
Горел один из внедорожников охраны. Но судя по тому, как много людей с гербом Романовых на плече было на дороге, атаку все же удалось отбить.
К Виктории бежали двое охранников. Их доспехи были погнуты, один из бойцов подволакивал ногу, оставляя на дороге кровавые следы. А ведь они совсем не одаренные, простым людям гораздо сложнее выдерживать такие травмы.
Но даже если бы сейчас это были враги, она бы все равно ничего не смогла им противопоставить. Боярышня смотрела, как к ней приближаются люди жениха и медленно моргала. Приятный холод укутывал тело со всех сторон, пробирался под одежду, успокаивая взвинченную нервную систему, предлагая погрузиться в сладкий спасительный сон.
Уже почти поддавшись соблазну, Морозова успела подумать, что враги совершили смертельную ошибку.
Они напали на аристократа с атрибутом Воды. Зимой. Посреди заснеженных полей.
Эта мысль вызвала у нее улыбку, и боярышня уснула с ней на губах.
Как ее подняли на руки охранники, она уже не ощущала. А бойцы Романовых, погрузив Викторию Львовну в единственную уцелевшую машину, разбились на группы. Нужно было найти глушилку, с помощью которой нападавшие перекрыли доступ к связи. Лишив отряд не только возможности передать весть о нападении, но и вызвать подкрепление.
И нужно было срочно доложить князю. Дмитрий Алексеевич будет очень зол из-за нападения. И тем, кто стоит за этой атакой, наверняка не поздоровится. Никто из охранников и мысли не допускал, что их княжич, а теперь уже князь Красноярский, оставит нападение без ответа.
* * *
Красноярск.
Первое, что пришло в голову боярину Островерхову, едва ему доложили о нападении на боярышню Морозову, было желание пустить себе пулю в лоб прямо сейчас. Нестор Петрович видел Дмитрия Алексеевича всяким — и злым, и добрым, и хмурым, и смеющимся.
А еще градоначальник прекрасно понимал, что за свою невесту князь Красноярский будет лично снимать кожу живьем со всех, кто допустил нападение.
А потому были в срочном порядке организованы все необходимые мероприятия. Навстречу попавшим под атаку была выслана подмога, усиленная отрядами красноярской Царской Службы Безопасности, оповещены и приведены в готовность имеющиеся в княжестве военные части.
А когда бойцы Романовых привезли боярышню без сознания, Нестор Петрович окончательно потерял покой. И хотя его личной вины в случившемся не имелось, Островерхов всеми внутренностями чувствовал, что князь снисхождения в этот раз проявлять не станет.
