Чмокнула Сеню в кончик носа и побежала в комнату. Там я первым делом набрала до боли знакомый номер. Гудок, второй, третий...
— Привет! — завизжала я от счастья, когда Виолетта подняла трубку. — Ты даже не представляешь, как ты вовремя! Переключаю на видео!
Секунда, вторая и на экране моего новенького телефончика высвечивается личико моей любимой девочки. Я снова начинаю визжать от счастья, пока Виолетта снисходительно улыбается. Да, такой вот я стала...гормоны!
— Боже, Боже, Боже... Мне так много нужно тебе рассказать! И ты... Как ты? Как твои дела? Где ты? Я таааак соскучилась!
— Все хорошо, — сдержанно отвечает моя подруга.
— Ох, я так переживала! Сеня рассказал о вашем с Тимом расставании! Честно говоря, я была в таком шоке! А сегодня они женятся...представляешь? Я и подумать не могла, что Лика и Тим! Господи!
Воскликнула я, видя, как Виолетта, стирает с щек соленые дорожки. Я то думала она переболела. Я думала они расстались по обоюдному. Я думала...ровно то, что Сеня день за днём вкладывал в мою голову...
— Виолетта? — позвала я ее, погладил по экрану по волосам. — Что между вами произошло, дорогая?
— Ни-че-го... Просто два моих родных человека оказались таким дерьмом... — она шмыгнула и вымученно улыбнулась. — Ты меня прости Варь, но сейчас не лучшее время для разговоров, хорошо?
Виолетта отключилась. А я так и осталась стоять с телефоном в руке. Происходит какой-то ужас. Ощущение, что меня выставили полной дурой.
— Любимая, ты ещё не готова? — Сеня заглядывает в комнату. — Мы капец как опаздываем... Варя!
Сеня бросается ко мне. На лице у него застыла маска ужаса.
— Как именно расстались Виолетта и Тимофей? Что произошло? — перехожу на крик. — О чем ещё ты умолчал?
— Что? Варя, очнись, приди в себя! У тебя кровь струится по ногам!
— Кровь? — опуская взгляд вниз, на свои ноги.
Сеня прав. По внутренней стороне бедра стекают несколько струек крови. Нижнее белье в крови. Живот простреливает резкой острой болью. Я сгибаюсь пополам, хватая ртом воздух.
— Накинь, родная, — мне на плечи ложится шелковая ткань. Сеня помогает завернуться. — Скорая будет ехать вечность, больница недалеко. Поедем сами!
Он подхватывает мен на руки и выносит из квартиры. Через минуту мы уже мчим на всех парах, плюя на знаки на дорогах и светофоры. Ощущение, что подо мной настоящая лужа. Кровь не останавливается. Ее так много.
— Малыш... Мой малыш... — шепчу, трогая густую теплую жидкость. — Мой малыш, Сеня...
— Все будет хорошо, не переживай, родная...
Наблюдаю, как мы паркуется у входа. Сеня вылетает из машины, крича что-то медперсоналу. Подхватывает меня на руки и несёт внутрь. А потом темнота.
Арсений
— Состояние критическое, — даёт заключение пожилая женщина в белом халате. — Она потеряла много крови и продолжает ее терять. Может потребоваться переливание.
— Хорошо. Это не важно. Сделайте все, чтобы спасти ее и ребенка. Деньги не проблема.
— Вы отец?
— Да...
Меня всего трясет. С того момента, как месяц назад нам сообщили о беременности, я ни разу не применил на себя эту роль. Папа... А ведь она права. Я уже папа, пусть малыш ещё и у Вари под сердцем.
— Вот что, папа. Я понимаю, дети это здорово. Я сама очень люблю детей. Но бывает так, что кому-то их просто не дано иметь. Ну не время, вот и все!
— Что вы имеете в виду?
— Ее нужно чистить. Так хоть с вашей девушкой все будет хорошо...
— Невестой!
— Как скажите, невестой. Если этого не сделать, есть вероятность потерять их обоих, понимаете? К тому же, после сегодняшнего ребенок, с вероятностью в девяносто процентов просто не выживет.
— У Вари отрицательный резус фактор. Она была против.
— Такова жизнь. К тому же, она без сознания и не известно когда придет в него. Вам решать, папочка. С нынешней медициной, все возможно. Не нужно ставить на этом крест.
— Черт... — запускаю пальцы в свои волосы. — Оперируйте...
— Не корите себя, — мне не плечо опускается теплая ладонь. — Вы все сделали правильно!
Женщина скрывается за массивными двустворчатыми дверями на долгие несколько часов. Когда мне сообщают, что операция прошла успешно и состояние Вари теперь стабильно, выдыхаю. Я атеист. Но пока сидел здесь и ждал, успел помолиться всем богам, что удалось вспомнить.
— Я могу ее увидеть?
— Она в реанимации, этот день за ней понаблюдают, — сообщает будничным тоном молоденькая медсестра.
Протягиваю ей несколько пятитысячных купюр.
— Мне очень нужно ее увидеть. Она же пришла в себя?
— Д-да... — округляет девушка глаза. — Она в сознании. Я сейчас договорюсь.
Она хватает купюры и прячет их в свой халат. Через пять минут мне уже выдают халат и бахилы.
— Десять минут, под мою ответственность.
Благодарю и направляюсь к палате, где лежит моя девочка. В дверях Замираю. Оба бледная. Из носа отходят трубки с кислородом, а в руке катетер, к которому подключена капельница.
Подхожу ближе. Варя на меня не смотрит. Ее взгляд устремлён к окну, а на глазах слезы.
— Мне сказали, что это ты дал добро на чистку... — прикрываю глаза.
— Да... Так было нужно... Ты бы...
— Да плевать мне! Плевать! — кричит моя любимая, глотая слезы. — Пусть бы и умерла! А теперь я никогда, слышишь? Никогда не смогу родить!
— Варя, сейчас медицина очень сильно шагнула вперёд, — стараюсь повторить ту речь, что задвинула мне ранее докторша и успокоить ее, но вместо этого она только сильнее начинает плакать.
— Во время операции пошли осложнения. Я больше не смогу иметь детей, понимаешь? Никогда!
Пытаюсь осознать услышанное. Сделать это оказывается не так уж и просто. Хочу, чтобы чувак с камерой выпрыгнул из-за угла и прокричал, что это розыгрыш. Потом бы мы вместе посмеялись. Но время шло...
— Варенька...
— Уходи... — шепчет Варя. — Это ты виноват! Все это из-за тебя! Я Никогда тебя не прощу, никогда, никогда! Уходи!
На негнущихся ногах покидаю палату. В голове набатом стучат ее последние слова. Встряхиваю себя. Нужно успокоиться. Я приду сюда завтра, когда она успокоится. Обязательно приду.
Два месяца спустя...
Виолетта
— Ты собралась? — раздается басистый голос моего отца.
После последних событий, что произошли со мной, мы очень сблизились. Он оказался на удивление весёлым. Очень начитанный. Мы много обсуждали книг и фильмов.
