Становится еще прохладней.
— Который час?
— Забудь. Я отменил время.
Качели останавливаются.
Мы гуляем, держась за руки, едим хот-доги.
Я пищу от огромной порции горчицы, тряся от нестерпимых ощущений пальцами
— Черт… Жесть!
Он смеется надо мной.
Чувствую, как на глазах выделяются слезы от острого. А мне нельзя плакать! Веки склеены специальным антисептическим гелем. Мочить нежелательно.
Плевать! Завтра все равно на перевязку. Не хочется думать о своих слабостях, когда у меня «приключение».
— Все, я больше не могу, — отдаю ему хот-дог.
— Слабачка! — доедает остатки моего, аппетитно причмокивая.
— Я чистая?
— Неа.
Неожиданно прикасается к моей нижней губе. И только через мгновение я понимаю, что — губами! Замираю. Облизывает. От горячего ощущения я пьянею, не успевая никак среагировать. Тут же отстраняется. Потом вытирает пальцем.
— Вот теперь нормально, — как ни в чем не бывало.
А я, застывшая и растерянная, стою снова статуей от его наглостей. И только открываю рот, чтобы высказать свое возмущение, как он перебивает.
— Ой, блин! — с досадой. — У Маши днюха сегодня! Из головы вылетело.
— Маши? — настороженно переспрашиваю, неприятное чувство неуверенности скребет под ребрами.
Это напоминает мне что вокруг, вообще-то, полно полноценных девочек. А он возится со мной.
— Сестернка моя младшая. Поехали!
— Куда?
— Поздравим, подарим что-нибудь.
— Домой к тебе?
— Ага.
— Ой, нет, я пас.
С ним — расслабилась, да. Но в компанию других людей не готова.
— Прекрати, трусиха. Там мои родители и гости. Ничего я с тобой не сделаю.
Он немного неправильно интерпретирует мой страх. Если честно, об этом я даже не подумала, что он может как-то обидеть меня, воспользовавшись беспомощностью.
— Макс, ты завези меня, ладно? В школу. Или такси можно вызвать.
— Ну, ага. Еще я тебя слепую на такси с непонятными водилами не отправлял.
«Слепую» от него звучит не обидно. Звучит, как забота. И меня даже не дергает.
— Макс, я не хочу ехать.
— Ян, ну я же не отморозок, ты чего? — возмущенно.
— Не поэтому. Я не хочу знакомиться с родителями и гостями, — вздыхаю я.
— Если честно, я и не планирую тебя с ними знакомить.
— Мм, — понимающе мычу я, нифига не понимая.
— Я же тачку угнал, начнется лекция. Понимаешь?
— Аа.
— Батя ключи отберет, а у нас сегодня еще развлекательная программа! Давай, на минуту заскочим. Быстренько поздравлю сестру и свалим?
— Окей.
Глава 10. А кто у нас папа?
МАКС
Мы едем мимо горящих городских витрин, это красиво и драйвово, мне очень жаль, что она не видит этого.
— Мышка, а кто тебе этот «Тепленький»?
— Вопрос снимается, — морщит нос.
— Ян, — тяжелею я, теряя настроение, рефлекторно жму на газ, выплескивая агрессию. — Парень твой?
Отрицательно качает головой. Ладно… живи пока, Мышка!
— А парень есть?
— А ты как думаешь? — с вызовом в голосе, поправляет очки.
— Если это отсылка к тому, что ты не видишь, то не прокатывает. Глаза, конечно, зеркало души, но далеко не базовая вещь в отношениях. Ну… ты понимаешь, о чем я.
— Так… так… так! И какая же базовая, господин Шагалов? — с сарказмом.
Я смеюсь, качая головой.
— Скажи раз уж заикнулся!
— Ой, все, Албанцева! — закатываю я глаза. — Большая и чистая душа!
Теперь она ухмыляется, качая головой.
— Я уже говорила, что ты идиот?
— Но веселый хотя бы?
— Это бесспорно!
— Без чего, прости? — шучу я.
Выхватываю по бедру.
— Ау! Аккуратнее. Попадешь с дуру в мою «большую и чистую», я в болевом шоке все тачки на дороге соберу!
— Пошляк…
— Но ты меня прощаешь, м?
Аккуратно сжимаю ее бедро. Тут же выхватываю по обнаглевшим лапам.
— Смотри на дорогу, некрасивый мальчик!
— Начинается! — фыркаю я.
Но как не пытается быть строгой, губы все равно чуть заметно улыбаются.
— Я все вижу Албанцева, покажи зубки.
Агрессивно щелкает на меня зубами. Смеясь, сворачиваю на нашу улицу.
— Приехали.
Но из машины выходить не тороплюсь. Мне адски хочется увидеть ее глаза. До сосущего ощущения в солнечном сплетении. Мне кажется, они пронзительные и зеленые.
— Ты зеленоглазая?
— Да. А ты?
— Сероглазый.
Наши телефоны периодически звонят, мы поставили их на беззвучку.
Я заглядываю в телефон Яны.
— Мышка, написано «папа».
— Ладно, дай мне.
Вкладываю в руки. Пальчики слепо скользят по экрану.
— Слушаю.
Вижу, как ее губы сжимаются в линию. Слов не разобрать, но тирада звучит внушительная.
— Пап. Извини, что ответила не сразу. Я в школе. Я гуляю с друзьями, окей? Не надо вот это все. Не дергай персонал и меня!
Опять выслушивает в трубке.
— Значит, у тебя глючит твоя программа. Вот, я ответила, я в порядке. Я в безопасности. Мне не тринадцать лет. Немного свободного пространства, окей? Перед сном позвоню.
Скидывает вызов.
— Потерял?
— Аха.
Экран на ее телефоне снова мерцает.
