Долго прятаться он не сможет. Возможно, ему удастся сделать себе новые документы и сменить место жительства. За деньги можно многое, даже в этом времени. Однако любая попытка встретиться лично со своей семьей приведет к его разоблачению и аресту. Даже если родители и не выдадут его, то окружающие не слепые – они зразу заметят «раздвоение» Максима и сообщат куда следует. Что будет с ним после ареста? В лучшем случае из него вытянут всю нужную информацию и просто запрут в комфортабельной, но одиночной камере. Как секретоносителя высшего порядка. А в худшем… Даже не знаю… Кроме того, Сталин непременно захочет использовать порталы и посетить Террум.
Не лично, конечно. А что, если через портал пройдет хорошо вооруженная рота НКВД? И у них будет свой приказ? Что будут делать местные? Защищаться. Может быть, первых посланцев маги и раскатают, но затем придут другие. Как вам картина маслом – звено И-16 против дракона? А что тогда прикажете делать нам – воевать с предками? Вот не зря на Терруме тема порталов так засекречена! Отметил также, что возможная встреча Максима с родителями ударит и по ним, по крайней мере их тоже изолируют. Макс молчал, совершенно раздавленный открывшейся перспективой. В конце я добавил, что он не имеет права принимать такое решение в одиночку, поскольку оно точно отразится на судьбе его товарищей, ждущих нашего возвращения.
Если благополучно выберемся, то обязательно вернемся еще раз, и он будет следить за судьбой своих родных. Правда, вот тут я слегка лукавил: еще от Дариоса мне было известно, что исходящие порталы на Терру открываются всегда в одно и то же место и время. Таким образом, в следующий раз мы снова попадем в Горький девятнадцатого августа тысяча девятьсот тридцать девятого года. Но проверить это можно только на практике. Кажется, проняло! Макс принял мои аргументы. И при этом я обошелся без своей магии, ну почти…
В Бологое мы приехали ранним утром следующего дня. В дороге определились с дальнейшим маршрутом. В Москву решили не возвращаться – это слишком опасно. В Горький тем более – там нас точно ждут! Теперь мы стремились ближе к Питеру, простите, к Ленинграду. Нас интересовало местечко под названием Вырица под Гатчиной. Это было то самое место, где профессор Водзинский и Марина вышли по грибы в сентябре тысяча девятьсот восемьдесят второго года. А нашли приключения… Описание Владимир Людвигович выдал подробное, ибо грибником был заядлым и ездил туда частенько. Надеюсь, разница во времени не очень изменит ориентиры.
Нам нужен был тамошний портал, и я очень надеялся, что он уже существует в этом времени. Иначе… Не хотелось думать об этом «иначе». Карту местности я изучил и запомнил заранее. В ноутбуке Артема сохранились подробные карты России и СССР, в том числе и довоенные. Ближайший маршрут был таким: нам нужно добраться до станции Тосно Ленинградской области, а оттуда до Вырицы было немногим менее сорока километров. Дорога была. Ехать непосредственно через Ленинград, а затем через Гатчину я не хотел – это сильно удлиняло маршрут и заставляло нас лишний раз светиться в людных местах.
Накинув на себя «камуфляж», мы вышли из вагона. Порядок движения определили такой: Миркус и Макс двигались впереди парой. Я же – в нескольких метрах позади, делая вид, что иду в одиночку, одновременно сканируя мысли окружающих и прикрывая своих товарищей. Милицейские патрули на вокзале были усиленными. Документы проверяли часто. Мы заранее договорились, что предъявлять наши паспорта нельзя и в случае проверки документов используем удостоверения сотрудников НКВД, якобы участвующих в операции по розыску нас родимых. Лучшая маскировка – это поимка самого себя!
Удалось заметить пару агентов в штатском, присмотрелся к ним – типичные топтуны, делают вид, что не знают друг друга. Ищут нас. Отвлек их внимание на группу мужчин разного возраста, которые вышли с нами из поезда, – это были обыкновенные командированные. Топтуны начали внимательно присматриваться к ним и пропустили моих друзей к выходу, не заинтересовавшись. На меня они вообще посмотрели как на пустое место. Документы тоже никто не спросил – все же маскировка работала! Однако я чувствовал, что если навалятся толпой, то справиться со всеми я, скорее всего, не смогу. Групповой контроль здесь был затруднен из-за меньшей напряженности магического поля, да и опыта мне еще не хватало.
Мысленно дал команду своим товарищам найти укромное место недалеко от вокзала и пересидеть там, пока я буду искать возможность скорейшего продолжения пути. Они отправились к зеленому скверу слева от здания вокзала. Поезд на Ленинград прибывал через сорок минут. Остановка в Тосно у него была. Мест в жестких купе не было, взял в мягком – значительно дороже, но мне все равно. Вышел и прогулочным шагом отправился к скверу. Близко подходить не стал и присел на лавку метрах в двадцати. Расслабился и выдал Максу план посадки.
В вагон садимся по одному, как незнакомцы, я замыкающий – контролирую посадку и вхожу перед самым отбытием. Амулеты не отключать. Действовать по обстановке, но с максимальным спокойствием и уверенностью. Удостоверения предъявлять только в крайнем случае. Билеты я оставил на лавке, и минут через пять не торопясь вышел из сквера. По раннему времени народу там не было вовсе.
Посадка в поезд прошла штатно, ну почти. Сначала в вагон вошел Макс (в СССР документы при покупке билетов на поезд не предъявляли, а при посадке в поезд – не проверяли). Нормально, один есть. Через пару минут свой билет показывал Миркус. В это время мимо проходил милицейский патруль, и молодой сержант обратил на мастера повышенное внимание. Он его узнал! Хорошая зрительная память у парня, с тем-то качеством изображения! Однако действовать следовало быстро. Сержант будто оступился и замер на пару секунд, а потом недоуменно начал водить головой по сторонам. Ему что-то показалось, но он уже не помнил, что именно, и был слегка растерян. Миркус тем временем уже очутился внутри вагона.
Присмотрелся к сержанту – его аура имела яркие вкрапления. Ого, потенциальный маг! А ведь получалось, что магов мой родной мир должен производить на порядок меньше, чем на Терруме… Перед самым отправлением я предъявил свой билет и оказался в нашем купе. Обстановка там была значительно более богатой, чем в обычном жестком вагоне. Шторы, мягкая обивка, ковровая дорожка на полу. Поедем с комфортом!
Случайности всегда случаются закономерно, особенно когда ты уже близок к своей цели и слегка расслабился. До станции Тосно было немногим более четырех часов езды. Испили чаю, перекусили и отдохнули. Миркус вообще задремал. Мы с Максимом разговаривали. Его эмоциональное состояние пришло в норму, и парень был готов к возвращению на Террум. Я заверил его, что все возможное для своей семьи он сделал. Денег у родителей достаточно, и нуждаться они ни в чем не будут.
Получалось, однако, что мы изменили судьбу нескольких человек в этом времени. А с учетом вскрытого письма (в том, что оно доставлено нужному адресату, я уже не сомневался) – пожалуй, мы изменили историю целой страны! Хотелось бы надеяться, что Сталин примет правильные решения и не будет теперь тех ошибок в ходе Великой Отечественной, которые дались нам такой кровью. Впрочем, об этом мы не узнаем. Алгоритм защиты моего мира от вмешательства извне был простым и эффективным: можно передать сведения потомкам или предкам, а проверить результат получится только в одном случае – дожить в этом времени до того или иного знакового события и сравнить результаты. Но мы уходили домой, а значит, вернуться могли только в девятнадцатое августа тысяча девятьсот тридцать девятого года, туда, где письмо Сталину было еще не написано и ничего того, что уже случилось с нами, не произошло.
