Даже когда показалось, что мы вновь вернулись в ванную, я чувствовала прохладу свежего воздуха. Как если бы мы находились в двух местах одновременно.
Его пальцы скользнули ниже. Я втянула воздух и на автомате приподняла бедра ему навстречу.
– Вернемся к хорошей девочке… с виду, – пророкотал он, мы пересеклись взглядами в зеркале. – Ты можешь притворяться сколько угодно, принцесса. Играть свою роль до самой смерти, но я знаю тебя. – Уорик крепче прижал меня к себе, большой палец надавил на трахею. – Ты любишь, когда грязно и грубо.
Я покраснела и закрыла глаза. Но меня выдавала влага между моих ног – прохладный воздух скользил между бедер, фигуры передвигались вокруг нас.
Рык вырвался из Уорика, он приподнял губу.
– Я не хочу иметь с тобой ничего общего, Ковач. Я вернул тебя домой. Все должно было закончиться. Хватит думать обо мне, выкинь меня из головы.
– Сразу после тебя, – прорычала я. Мы снова находились в ванной.
Челюсть Уорика дернулась, глаза горели так, словно они были пламенем. Для того кто обожал смерть и мечтал о забвении, он был очень живым – жизнь бурлила в нем. Сильный. Необузданный. Свирепый. Огонь, бушующий внутри меня.
Он медленно опустил руку еще ниже, я выгнула спину, не заботясь, правильно это или нет, реально или нет… Я просто желала большего. Хотела чувствовать себя живой, энергичной настолько, что желала выпрыгнуть из кожи.
– Черт. Ковач, – так тихо сказал он, что я едва расслышала. Его пальцы вошли внутрь меня.
Я ахнула и откинула голову на его плечо. Закрыла глаза от сильного удовольствия, обжигающего каждую частичку меня.
– О боже…
– Edesem.
В голосе звавшего меня слышалась неуверенность. Я подняла голову и открыла глаза. Майя стояла в дверном проеме. Она окинула взглядом комнату, прежде чем посмотреть на меня.
Одна.
На меня нахлынули огорчение и унижение, и не только из-за того, что поймали в такой ситуации, но и потому, что мужчина, который прикасался ко мне, был фейри. Хуже того. Полукровкой.
– Это не то, что…
Я опустила руку.
– Извини. Я слышала, как ты разговаривала… а потом стонала. – Щеки Майи залил румянец – она поняла, чем я занималась. – Я не знала. Прости. – Она быстро вышла и закрыла за собой дверь. Я слышала, как она ходит за дверью. – Просто… доктор Карл спросил, где ты.
– Сейчас буду.
Я потерла лицо, пытаясь избавиться от стыда, что меня поймали, и от ощущений прикосновений Уорика. Солнечные лучи все еще обжигали мою кожу, прохладный воздух и резкий запах витали вокруг. У меня не настолько хорошо было развито воображение. Моей стезей всегда была логика: я никогда не рисовала, не писала и не вела себя по-детски. Я выросла на стратегических играх и охоте за стервятниками. Играла на фортепиано не ради музыки, а просто потому, что должна была это уметь. Занималась всем, что, по мнению Иштвана, делало нас с Кейденом наилучшими фигурами для игры в шахматы.
Я не смогла бы вообразить что-то настолько безумное. Итак, если все было по-настоящему? Что это означало? Как такое возможно?
– Брексли?
Майя снова постучала.
– Да, да, иду.
Я натянула штаны и майку. И, прежде чем направиться к доктору Карлу, умылась.
«Доктор, наверное, может сказать, человек я или нет?» От этой мыли мне захотелось рассмеяться. Но после всего, с чем я столкнулась, смех превратился в горький осадок на моем языке.
Я не могла быть нормальной.
* * *
– Брексли! – взволнованно выкрикнули мое имя, когда я направлялась в лабораторию доктора Карла. – О боже!
Повернувшись на голос, я увидела свою подругу Ханну. Она бежала ко мне. На Ханне была форма для тренировок – брюки карго и белая майка, – светлые волнистые волосы были собраны в конский хвост. На лице в форме сердца не было макияжа, на губах играла улыбка. Ханна была той еще штучкой, а в нашем преимущественно мужском мире по-другому просто быть не должно. Но визуально мы отличались, как день и ночь.
Ханна врезалась в меня, чуть не сбив с ног. Крепко обняла, из груди ее вырвалось рыдание. Примерно одного со мной роста, подтянутая благодаря тренировкам, но ее тело было более сексуальным, нежели мое. Особенно теперь, когда я похудела.
– Не могу поверить, что ты жива, – прохрипела Ханна, обнимая меня еще крепче, – ты здесь… ты действительно здесь!
Сжимая ее в ответ, я поняла, что на глазах выступили слезы. В классе мы были единственными оставшимися девчонками, и, конечно, мы сблизились, прикрывая друг друга. Только тогда я осознала, как сильно скучала. Я была так поглощена Кейденом, что не ценила других своих друзей.
– Я так сильно скучала по тебе.
Она с трудом взяла себя в руки.
– Как и я.
Я прижала ее к себе, затем отпустила и посмотрела на Ханну.
– Не могу поверить. – Она шмыгнула носом, вытирая глаза. – Все были уверены, что ты погибла. Мы похоронили тебя и Арона.
Я опустила голову и моргнула, прогоняя сердечную боль и вину.
– Говорят, ты попала в Халалхаз?
Ее голубые глаза расширились.
Я кивнула в знак согласия.
– Дерьмо, – выдохнула она, – никто раньше не выбирался оттуда. Все настолько плохо, как рассказывают?
Я не могла ответить, в голове вспыхивали картинки – крики, звуки хлыста, рассекающего кожу, кишки и кровь на грязной арене, бесконечные пытки, запахи мочи и крови.
– Эй?
Ханна коснулась моей руки.
Я выдавила улыбку.
– Я выжила.
– Правда, что ты видела Арона? Он мертв?
Я отвернула голову в сторону, в груди потяжелело.
– О-о-о.
Ханна кивнула, понимая меня без слов.
Вдалеке раздался колокол, объявляя о том, что наступил новый час.
– Черт, мне нужно идти, – Ханна быстро меня обняла, – давай потусуемся и наверстаем упущенное. Может, уйдем с приема пораньше.
– Прием?
– Дерьмо! Бакос устроит мне ад. Наверное, буду отжиматься несколько дней. – Она повернулась, собираясь уходить. – Когда вернешься в класс? Я так скучала по тебе… без тебя все не так, как раньше.
– Не знаю. Может, скоро, – ответила я, но от одной мысли меня замутило из-за волнения. Раньше я любила тренировки – это была моя жизнь. Я всегда приходила первой и уходила последней, выкладываясь усерднее всех.
– Чем быстрее, тем лучше. Тебе понравится то, чему Бакос обучает нас. – В ее глазах плескалось возбуждение. – Изучаем, как лучше отрезать голову фейри, чтобы убедиться в том, что эти мерзкие монстры мертвы. Особенно демоны. Они живучие, как тараканы.
