«Да, ублюдок, это чувство взаимно».
Пуля, выпущенная последним солдатом, задела бицепс Уорика.
Черт возьми, нет. В ярости я закричала как сумасшедшая. И убила последнего солдата, также попав в Калараджу – он упал с мотоцикла на землю. Последние две цели были нейтрализованы.
С облегчением я откинулась на Уорика. Опустив руки, я тяжело дышала. Я хрипела, зная, что мои легкие наполняет жидкость.
Дождевые тучи затянули небо. Казалось, по мере того как утро входило в свои владения, небо становилось лишь темнее.
– Ковач? – Уорик повернул голову ко мне. Я мерзла, мне было ужасно холодно. Только там, где мужчина прикасался ко мне, ощущалось тепло. Я хотела свернуться калачиком и зарыться в его теплое тело. – Эй.
Я не могла ничего сказать.
«Так холодно…»
– Ковач?
Уорик повысил голос и рукой сжал мой бок. Кровь, похожая на клубничное варенье, испачкала нас.
– Черт возьми!
Уорик отдернул руку. Посмотрел на нее, затем на меня.
Я так замерзла и устала. Я просто хотела спать.
– Черт. Нет. Ковач, держись. Продержись еще немного.
Послышалась длинная цепочка ругательств, мотоцикл увеличивал скорость, а я закрывала глаза. Не получалось держать их открытыми.
– Не оставляй меня.
Уорик обнял меня крепче.
Все казалось сном. Проснулась ли я? Спала? Я не знала.
Я так хотела закрыть глаза и позволить тьме поглотить меня, но кто-то звал меня по имени.
– Ковач! – От голоса Уорика у меня появилось желание сражаться, протянуть ему руку и дать возможность оттащить, но течение утягивало меня вниз по реке. И я больше не могла сопротивляться. – Не смей, черт возьми, бросать меня сейчас. Я не позволю. – Голос звучал ближе. – Ты выжила в Халалхазе, в Играх, стерпела все пытки… и справишься с этим…
А я все глубже погружалась в бездну.
– Брексли, – позвал он меня с болью в голосе, – пожалуйста…
Я хотела повиноваться, но волна унесла меня прочь, разбив его слова о скалы и унося их от меня.
Я опустилась на самое дно.
Где больше не было холодно.
21
Глава
Если я и обрела покой, то ненадолго. От тошноты, резких голосов, боли и замешательства я проснулась. Время и пространство, даже мыcли, были неосязаемы. Все казалось абстрактным и запутанным. Огонь обжег мой торс, и я услышала крик, разнесшийся по помещению.
– Держи ее! Необходимо очистить рану, – приказал чувственный голос.
– Я пытаюсь, – ответил глубокий хриплый тон, а затем мои руки сдавили, и это успокоило меня. Но я слышала, как мужчина втянул в себя воздух, словно чувствовал боль.
Образовалась тишина.
– Что? – спросил хриплый голос. Агония, бушующая в моем теле, притупилась, мышцы расслабились.
– Ничего, – скептически ответил другой парень, – она на грани.
– Насрать! Просто, черт возьми, вылечи ее, Эш.
– Az istenit, Уорик. Я делаю все, что в моих силах. У девушки много смертельных ранений. В легких кровь. В нее стреляли. Пырнули ножом. Ее почки похожи на натертый сыр, а сердце едва бьется. Я стараюсь изо всех сил.
– Значит, пытайся усерднее, – низко прорычал мужчина. В этой фразе витала угроза. Я чувствовала ее на вкус, как горечь от адреналина. – Черт возьми, вылечи ее.
Парень издал какой-то звук, но промолчал. Я услышала звон стекла и металла, а затем почувствовала давление в животе. Ощущала, как дергаюсь, но боль так и не охватила меня полностью.
Кто-то застонал и впился пальцами мне в руки. Затем фыркнул и сдавленно вздохнул.
– Что за черт? – спросил первый мужчина. – Уорик?
– Ерунда. Продолжай, – процедил он сквозь зубы, в голосе звучала мука.
– Это не пустяк. Что происходит? Почему ты ведешь себя так, словно это из твоей почки достают пулю, в то время как она спокойно лежит?
– Я. Сказал. Ерунда, – тяжело проговорил мужчина рядом с моим ухом. – Работай.
– Вероятно, она не выживет. Я хочу, чтобы ты был готов. Организм отключится, скорее всего, от шока.
– Просто делай свою работу!
Послышался удар…
Внутри меня вспыхнуло пламя, в позвоночник словно воткнули нож. Рев мужчины пронзил комнату, разорвав и наполнив меня мучительной агонией.
Это было уже слишком.
Я ускользала обратно, в бесконечную темноту.
* * *
Успокаивающий шепот голосов выдернул меня из темноты. Ресницы затрепетали, я пыталась открыть глаза. Тошнота подкатила к горлу и вместе с болью прошлась по мне, словно я оказалась в океане, где бушевал шторм.
Я слегка приоткрыла глаза и увидела старый деревянный потолок. В комнате было темно, единственный свет исходил от потрескивающего огня, но я все равно вздрогнула от его яркости. Посмотрев на свое распростертое тело, я приметила мягкое одеяло, подушку – мне показалось, что я лежу на деревянном обеденном столе.
– Я знаю тебя очень давно. Сражался на твоей стороне, – донесся до меня чувственный, соблазнительный голос со стороны камина, – мы с Яношем нашли тебя в поле…
Скрипнул стул. Я повернула голову, пытаясь рассмотреть пространство. На двух деревянных стульях перед камином сидели и пили Уорик и незнакомый мне мужчина.
Рубашка Уорика была покрыта запекшейся кровью, на руке повязка, штаны все в пятнах жира, грязи и крови.
На другом мужчине были темно-зеленые свободные хлопчатобумажные брюки и светло-зеленая рубашка. Ноги были босыми.
То, что мне удалось разглядеть в другом мужчине, наводило на мысль, что он великолепен – точеная челюсть, полные губы, щетина и волнистые темно-русые волосы, ниспадающие на плечи. Хорошенький по сравнению с Уориком. Меньше ростом и не так раздавшийся в плечах. Но рядом с Волком почти все выглядели слабыми. Уорик умел заставлять других чувствовать себя маленькими. Незначительными. Другой мужчина был высоким и подтянутым, для людей он выглядел на двадцать с небольшим.
– Я многое ставлю на карту, когда ты приходишь. Если Киллиан или его люди найдут тебя… я все еще связан с ним. Я должен отработать долг.
Говоривший мужчина нахмурился.
Уорик потер лицо и снова посмотрел на огонь.
– Ты и в самом деле никому не доверяешь. Даже мне… особенно после всего, через что мы прошли. – Симпатичный мужчина сделал глоток из деревянной чашки. – Скажи мне хотя бы, кто она для тебя.
– Никто, – ответил тихо Уорик.
– И именно поэтому ты привез ее сюда, зная о риске. Угрожал мне, если она не выживет, – фыркнул мужчина, наполнив свою чашку из бутылки, стоящей на боковом столике, – ты много чего можешь… мой друг, но вот врать ты не умеешь. И уже тем более не стал бы рисковать ради человека, который для тебя ничего не значит.
