– Перси! – Сигна схватилась за сердце. – Что ты тут делаешь?
– Я не хотел напугать тебя, – едва слышно прошептал он. – Я спускался вниз за стаканом воды, когда услышал ваш разговор, и просто… Прости, что подслушал. Столько времени прошло с тех пор, как мы с отцом нормально разговаривали. Я почти и забыл, что он на это способен. – Его плечи уныло поникли. – Ты знаешь, это ведь ее любимая комната. Вот почему он проводит там столько времени. Этот дом всегда был таким чужим и мрачным, что она захотела обустроить местечко для души, в котором чувствовала бы себя уютно. Отец долго спорил с ней из-за цвета. Он ненавидел желтый. Но мама всегда умела добиваться своего. Иногда я вижу, как он просто сидит там, уставившись на стены, и вспоминает прошлое.
Сигна словно наяву увидела, как Лилиан плавно шагает по коридорам, пьет чай в гостиной и продумывает обстановку. Казалось, что это совершенно другая жизнь – даже другая семья – а не та, в которую она попала.
– Ты пробовал поговорить с ним? – спросила она с тяжестью на сердце. Ей казалось, хоть Элайджа и сторонился всех, но в душе отчаянно нуждался в компании.
Лицо Перси стало мрачным.
– Отец редко бывал рядом. Моим образованием занималась Марджори, а дядя Байрон учил манерам джентльмена. Мы с папой всегда обсуждали не более двух тем – дело, которое я однажды возглавлю, и мои обязательства по поддержанию имиджа и статуса семьи. Наше общение сводилось лишь к этому все мои двадцать два года. А теперь он оборвал и его безо всяких объяснений. Поэтому нет, мы больше не ведем бесед и стали совершенно чужими людьми.
Ей потребовалось время, чтобы подыскать ответ. Как человек с совершенно непохожим и в целом неприятным опытом взаимодействия со смертью, она тщательно подбирала слова.
– Горе – странная штука, Перси, и каждый человек переживает его по-своему. – Для нее было в новинку утешать кого-то. И она не знала, правильно ли поступила, когда протянула руку и положила поверх его руки. Но чувствовала, что именно этого ей самой всегда недоставало. Человека, который бы присел рядом и взял за руку, который находился бы рядом ради нее.
Перси нуждался в близком человеке. Это становилось ясно по его взгляду, устремленному в пол, в поникших плечах, и Сигна была рада стать таким человеком для него. Она присела рядом, нежно похлопывая его по руке, и сказала:
– Мне жаль, что тебе приходится проходить через все это. Похоже, он очень сильно любил твою мать.
Он угрюмо уставился на ее руку.
– Больше всего на свете. Но это не оправдание, чтобы бросать тех, кто нуждается в нем.
Сигне это было до боли знакомо.
– На протяжении всей ее жизни близкие люди становились призраками, и для этого необязательно было умирать.
– Не оправдание, – согласилась она. – Но я верю, что он умный человек и сблизится с вами снова. Возможно, ему просто нужно больше времени.
Перси перевернул руку в ее руке ладонью вверх.
– Спасибо тебе, кузина. Ради нашей семьи я очень надеюсь, что ты окажешься права.
Тяжело поднявшись на ноги, он подал ей руку, помогая встать. И тут заметил испачканную юбку, выглянувшую из-под плаща. И хотя Перси промолчал, его лоб пересекли глубокие морщины, когда он положил руку ей на поясницу и повел дальше по коридору, словно она могла бы убежать.
– Идем, кузина, – направил он Сигну, – какие бы трудности нам ни пришлось пережить, сейчас мы можем отдохнуть.
Глава 16
К Блайт никого не пускали уже несколько недель. Ее единственными посетителями были Элайджа и доктор. Сигна старалась незаметно проскользнуть в ее комнату и проверить кузину, но ей либо не хватало времени из-за обучения с Марджори, либо она натыкалась на запертую дверь или бдительный взгляд Элайджи, который проводил вечера возле кровати дочери на случай, если ей станет плохо.
Этим утром ее планы сорвала Марджори, которая ворвалась в комнату Сигны с охапкой платьев – для чая и дорожных, дневных и вечерних, пошитых из дорогих тканей и с изящными оборками. Они выглядели несравненно лучше желтого дневного платья, которое ей приходилось постоянно носить, но все же ей стало немного досадно при взгляде на тусклые, приглушенные цвета тканей.
– Нужно поторопиться, – Марджори протянула Сигне платье для чая нежно-голубого цвета. – К вам скоро прибудут гости.
При этих словах Сигна тут же подскочила. Кто мог ее навестить, ведь у нее нет друзей?
– Я организовала для вас чаепитие с молодыми девушками вашего возраста, – пояснила Марджори. – Подумала, вам захочется завести новых друзей после спешного переезда. Ведь ваши старые друзья теперь далеко. Все эти девушки не замужем, из состоятельных семей и знакомы с Блайт. Идеальная компания.
Сигна в этом и не сомневалась, но все же спросила:
– И они должны приехать именно сейчас?
Лицо Марджори стало суровым.
– Что значит сейчас? Мне казалось, вы сами этого хотели.
– Так и есть! – поспешно воскликнула Сигна. Разумеется, она хотела этого – друзья и положение в высшем обществе всегда являлись ее главной мечтой – но сегодня был совсем неподходящий день. – Просто сегодня я надеялась проведать Блайт.
Эти слова, казалось, успокоили Марджори, и она с сочувствием улыбнулась.
– Понимаю. К сожалению, сейчас мисс Хоторн осматривает доктор. Можете навестить ее после полудня, после ваших занятий.
Она хотела настоять хотя бы на быстром визите к кузине, но, когда вошла Элейн, чтобы поторопить ее и помочь одеться, Сигна поняла, что попытка стала бы тщетной. Блайт придется подождать еще немного.
Платье скользнуло по коже, словно шелк, сшитое из дорогих импортных тканей. При взгляде на него становилось ясно, что на пошиве не экономили. Платье подобрали в тон гостиной, где будет чаепитие, и зашнурованное, в нем еще оставался запас до времен, когда Сигна поправится. Сейчас оно было немного свободно, отчего превращалось в самую удобную одежду за всю ее жизнь. Учитывая, что под платье для чая не нужен корсет.
Закончив приготовления, Сигна определенно выглядела респектабельно, но в голове отчаянно прокручивала всевозможные способы, как протащить с собой «Руководство для леди по красоте и этикету». Книга лежала на письменном столе, и она нежно провела пальцем по корешку. Гордилась бы мама ею сейчас? Одела бы Сигну в такое же платье и закола бы ее темные локоны, как это сделала Марджори, чтобы подчеркнуть нежные черты лица и изящную шею?
– Они скоро будут здесь, – ворчала Марджори. – Идемте же.
Сигна убрала руку с книги. Она знала ее назубок, прочитала от корки до корки больше раз, чем могла сосчитать. Пришло время практики.
Она последовала за Марджори вниз по лестнице мимо суетящихся служанок, которые в спешке уворачивались от нее, готовя Торн-Гров к очередной вечеринке. Сердце билось все чаще с каждым шагом. Она не позволит себе болтнуть лишнего, как это вышло с Блайт, и будет следить за языком.
