– Прошу прощения за свою назойливость во время последнего визита, – беззаботно начал лорд. – Я не подумал, что вы еще не принимаете.
Сигна густо покраснела. Из-за последующих событий она совершенно забыла о его записке с приглашением.
– Не стоит извиняться. Я польщена.
Он улыбнулся.
– Правда? Что ж, мисс Фэрроу, как вы смотрите на то, чтобы польстить мне и подарить ваш первый танец?
Она посмела сначала оглядеться вокруг. Сайлеса нигде не видно, и не похоже, чтобы кто-то поджидал ее в тени, поэтому она прочистила горло и, подняв голову, ответила:
– Буду счастлива. – Сигна незаметно вытерла вспотевшие руки о платье, прежде чем принять его руку, и Эверетт повел ее на середину зала, когда музыканты заиграли галопад.
Он поклонился, и Сигна ответила реверансом, прежде чем ступить ближе и положить одну руку ему на плечо, а вторую вложить в его руку. Она с трудом сглотнула, когда он приобнял ее за талию, и они сделали первые шаги. Это был быстрый танец с частыми быстрыми шагами, и следовало переходить от партнера к соседней группе, прежде чем снова встретиться и закружиться. Они кружились и размахивали руками, раскрасневшись и вспотев, но слишком радостные, чтобы обращать на это внимание.
Эверетт отлично танцевал и отработал шаги до такого автоматизма, что не сбился, когда Сигна пропустила один. Он лишь крепче обнял ее и улыбнулся, направляя и помогая без осуждения и смущения.
– Это эгоистично, мисс Фэрроу, но я рад вашему приезду в Торн-Гров. – Его улыбка была заразительной. Такой, что она не могла не улыбаться до боли в скулах. Но все же, даже несмотря на веселый танец, его руки казались чужими. Он не тот человек, с которым она хотела танцевать. И не перед ним она стремилась предстать в таком виде – смелой, яркой и красивой.
У нее перехватило дыхание, когда они снова пронеслись по комнате, и Сигна подняла руку, касаясь его руки, пока они кружили вокруг друг друга. Не дождавшись ответа, Эверетт наклонился ближе.
– С нетерпением жду весны.
Он говорил достаточно тихо, но Сигна улавливала обрывки перешептываний, очень похожих на сплетни, поскольку за ними следило слишком много глаз. И задумалась, замечал ли он это и беспокоился ли насчет подобных разговоров. Слишком отвлекшись, она перепутала шаги, и он поймал ее, прежде чем она успела споткнуться, как раз под последние аккорды танца.
Он нахмурился, и на лбу пролегли глубокие морщины.
– Вы в порядке?
Ей захотелось иметь под рукой веер-салфетку Элизы, чтобы остудить разгоряченное лицо.
– В полном, – ответила Сигна и присела в реверансе, следуя примеру остальных женщин. – Благодарю, лорд Уэйкфилд. Вы прекрасный партнер.
Он поклонился и, хотя продолжал хмуриться, не стал давить.
– И вы тоже. Надеюсь, мы еще потанцуем сегодня.
– Разумеется. Не могу представить, что этого не случится.
Казалось, этим первым танцем он сломал некий невидимый барьер. Она едва отошла, прежде чем кто-то извинился и представился ей. Вскоре ее бальная книжка была заполнена, за исключением последнего танца. Никто не осмеливался украсть последний вальс у лорда Уэйкфилда. Сигна пару раз встречалась с ним взглядом, пока кружилась и кружилась в танце с большим количеством мужчин, чем могла сосчитать. Взрослые и юные, богатые и желающие сорвать куш.
Она ожидала, что будет наслаждаться танцами и разговорами, но каждый новый партнер высасывал из нее последние силы. Хотя большинство мужчин отличались порядочностью, встречались и те, от которых ее щеки пылали, а один – пожилой, с расчетливым взглядом и жилистым телосложением – вообще положил руки гораздо ниже на ее спине, чем требовали правила приличия.
Краем глаза она заметила Шарлотту в танце с незнакомым ей мужчиной, а затем снова с Перси. Они смеялись и перешептывались, глаза искрились счастьем. Глядя на это, у нее на душе стало теплее, но наблюдавшая со стороны Элиза поджала губы и так размахивала веером, что он больше походил на смертельное оружие.
Похоже, все вокруг определенно наслаждались жизнью. Сейчас, когда бал был в самом разгаре, а шампанское лилось рекой, отовсюду слышался смех, и общее настроение улучшилось. Удивительно находиться под взглядами людей, но Сигна вдруг поняла, что хочет незаметно ускользнуть к себе в комнату, зажечь пару свечей и принять ванну. Неделями она пыталась собраться с силами. Продолжала притворяться и говорить себе, что с легкостью займет свое место в высшем обществе. Но его правила оказались суровыми и безжалостными, и Сигне казалось, что сердце разорвется, если она не сможет сбежать и отдышаться в тени.
Но как только танец закончился и она начала отступление, взгляды всех присутствующих устремились на вновь прибывшего гостя.
Сигна не сомневалась, что прежде уже видела этого мужчину. Серебристые, словно звездный свет, волосы собраны в узел на затылке, черный костюм сшит из дорогой ткани, а ботинки и перчатки сделаны из великолепной темной кожи. Лицо скрывала маска из чистого золота – такого, что зал наполнился шепотом обсуждающих. При взгляде на маску охватывал ужас, и никто другой не осмелился бы надеть такую, почти дьявольский лик с двумя длинными спиральными рогами, стремящимися ввысь от основания черепа. Мужчина был впечатляюще высоким и хорошо сложенным, и когда ступал вперед, люди расступались перед ним. Он не удостоил их и взглядом, пересекая комнату, и оказавшись перед Сигной, молча подал ей руку.
Она приняла ее, прежде чем поняла, что делает. С его прикосновением музыка исчезла, и Сигна тут же осознала, в чьи объятия попала.
– Здравствуй, Пташка. Хочешь потанцевать?
Глава 34
Огни бального зала померкли, и смех исчез, когда Сигна высвободилась из его объятий.
– Что ты тут делаешь? – Ее сердце бешено колотилось, когда она посмотрела через него на застывшие, словно у статуй, лица. – Тебя могут видеть?
– Я в маске, Сигна. Что бы, по их мнению, они ни видели, это всего лишь иллюзия. – Ей не нужно было слышать нотки веселья в голосе, чтобы понять, что он ухмыляется. Полные розовые губы сложились в усмешку, и выступили скулы – единственные части лица, не скрытые под маской.
Один за другим немигающие глаза, наблюдавшие за ними, развеялись словно дым, и бальный зал исчез. Каким-то образом они оказались в саду, окутанные бледным лунным светом. Земля была влажной, а воздух пьянящим. Под ногами Сигны хрустел снег, небо превратилось в купол из звезд.
– Ты выглядишь даже прекрасней, чем я представлял. – Шагнув ближе, он провел рукой по ее бедру, изучая ткань платья. – Одобряешь мой подарок?
Ох, она могла бы раствориться в этом голосе слаще любого нектара. Сигне казалось, что она лежит перед ним совершенно обнаженная, ведь он полностью разоблачил ее.
– О большем нельзя и мечтать. – Она едва дышала. Следовало догадаться, что Марджори никогда не подобрала бы подобное платье. Только сама Сигна, загляни она в свою душу и не испугайся собственных желаний, могла бы выбрать такой цвет.
