Тот самый, глухой, протяжный, похожий на звук далекого рога. Энгвард мгновенно замер. Это означало, что кто-то стоит у границы территории Стражей и ждет официального разрешения на въезд.
глава 14
В следующий миг они уже были в доме. Энгвард доставил ее и повернулся, чтобы уйти.
— Подожди! В чем дело? — окликнула она его. — Мы что, не пойдем к Моргот?
— Не сейчас, — качнул головой мужчина.
Он опять, как тогда, в городке, когда к ним подошли мейры, был холоден и собран. Эва шагнула к нему.
— Что происходит?
Секунду он всматривался в ее лицо цепким взглядом, потом бросил:
— Вызов. Кто-то затребовал разрешение на въезд.
Ей почему-то стало не по себе. Особенно когда добавил, саркастически усмехнувшись:
— Как думаешь, мейра, кто это может быть?
И, не дожидаясь ее ответа, ушел.
А у нее первая мысль мелькнула — Олаф! Сердце заколотилось в горле. Эва нервно прошлась по комнате, потом опустилась на стул. Ноги стали ватными от волнения.
— Оли, братик, — пробормотала она и приложила ко рту кулак.
Они вместе росли и были дружны. Очень. Эва старше на два года. Оли родился позже и стоил жизни матушке-королеве. Отец так и не женился потом, их воспитывали няньки. А позже, когда оба выросли из младенческого возраста, — дядьки, потому что уже тогда стало ясно: из Эвы было бессмысленно лепить благовоспитанную принцессу. Она дралась и носилась с мальчишками, как самый настоящий оборвыш. К тому же у нее была магия.
А когда ей исполнилось пятнадцать, она ушла в кадеты. Накануне Олаф просидел у нее в комнате всю ночь. Он хотел сбежать вместе с ней, потому что это он мужчина, его ответственность! Он должен защищать ее, а не она его. Эва тогда сказала, что ему нельзя, он будущий король.
Теперь он — король Ангиара Олаф.
А чувство вины, еще тогдашнее, мальчишеское, наверное, так и осталось с ним с тех пор. Да еще добавилось то, что он в итоге вынужден был отдать сестру Стражу Хаоса. Потому он теперь борется и делает все возможное и невозможное.
Но ей хотелось сказать брату, что у нее все хорошо!
И было тревожно, потому что неизвестно, во что все это выльется.
* * *
Направляясь к границе, Энгвард был почти уверен, что вызов — дело рук чересчур инициативных мейров из Ангиара. Он хорошо их запомнил. И пожелание Эве поскорее вернуться в строй тоже.
Неприятным сюрпризом было увидеть там самого короля Олафа. У него непроизвольно сжались кулаки. Неймется мальчишке? Все норовит вклиниться между ним и Эвой? Однако Энгвард подавил эмоции и спросил:
— К чему была такая спешка? Я же сказал, что открою портал. Тебе бы даже не пришлось покидать своего дворца, король.
— А я решил проехаться по империи, посмотреть, что происходит.
— А, — Энгвард саркастически хмыкнул. — Ну да, конечно.
Потом спросил:
— Ты вызвал меня, чтобы оповестить о намерениях?
— Нет, — ровно проговорил молодой король и усмехнулся. — Раз уж я уже здесь, может быть, ты соизволишь впустить меня внутрь, Страж?
Энгвард смотрел на него. Мальчишка король нарывался. Он мог преспокойно заставить его выждать у границы положенные два дня. Но в тот момент король Олаф живо напомнил ему Эву, то же дерзкое выражение в глазах.
— Отчего же нет? Как я могу оставить на пороге гостя, к тому же почти родственника, — с ленцой протянул Энгвард. — Только не обессудь, король. Теплые покои для тебя и твоей свиты будут готовы только завтра. Придется немного померзнуть.
Все это время молодой король смотрел на него напряженно, а тут ощутимо расслабился и проговорил:
— Ничего страшного, холод мы как-нибудь переживем.
— Тогда прошу, — проговорил Энгвард и приказал открыть границу.
Приказ главы ордена Стражей Хаоса был выполнен незамедлительно, хотя это беспрецедентный случай. До сих пор на территорию Стражей не допускали посторонних. Уже миновав кордон из смотревших на него исподлобья Стражей, Олаф обратился к Энгварду Ордгарну:
— Надеюсь, я увижу сестру сегодня?
— Разумеется, — бросил он сквозь зубы и открыл переход.
* * *
Наверное, и часа не прошло, но Эве показалось, что прошла вечность, пока вернулся Энгвард. Замкнутый, холодный, посмотрел на нее и сказал:
— Одевайся, в зале будет встреча. Явился твой брат, король Олаф.
И отвернулся. У нее сердце похолодело и ухнуло куда, сразу тысячи мыслей полезли в голову, одна беспокойнее другой. Эва подошла к нему и положила руку на локоть. Мужчина резко обернулся.
— Все хорошо? — спросила она, глядя ему в глаза.
Секунду Энгвард молчал, потом шагнул к ней ближе, почти вплотную, и кивнул:
— Все хорошо.
И повторил:
— Одевайся.
Эва только накинула на себя меховую куртку и была готова. Через несколько минут они уже стояли в большом общем зале. Ждали появления гостей.
* * *
Приезд короля Ангиара смешал все карты. Его ждали только через два дня. А теперь Энгвард отдал приказ для него и его свиты готовить жилище наспех. Но прогреть его удастся только к завтрашнему дню. Сейчас в зале собрались Стражи, по сумрачным лицам было видно, что никто из них не испытывал особой радости оттого, что к ним сюда пожалуют обычные маги.
Впрочем, это уже не имело значения. Он принял решение, он глава.
Энгвард Ордгарн был спокоен. Эва стояла рядом с ним, он чувствовал ее.
Но будь он проклят, если его не волновала ее реакция!
* * *
А Эва нервничала. Радость от встречи с братом омрачалась беспокойством. Все бы ничего, если бы брат просто приехал в гости. Но Олаф же поднял тему прав наследования. Тема была скользкая и неоднозначная. И Эва сама была готова настучать ему по голове, потому что уже заранее чувствовала, что будут проблемы.
Нет, действительно, какая из нее наследница?! А эта его идея приставить к ней охрану? Хах! Телохранителя. Ей?! Она же мейра! Боевой маг.
Олаф даже не представлял себе, насколько это оскорбительно для нее звучало. Да, Эва могла понять, что брат старается по-своему заботиться о ней. Но за это тоже хотелось настучать ему по голове.
Однако больше всего беспокойства вызывало то, что Эва даже себе озвучивала с опаской. Она помнила, с какой враждебностью на Энгварда смотрели мейры там, в приграничном городке. Всем известна взаимная неприязнь магов Хаоса и обычных магов. Эва опасалась, и не зря, что на этой почве здесь могут возникнуть какие-то провокации.
Допустить, чтобы кто-то пострадал из-за этого, было нельзя.
