Энгварду вдруг показалось, что у него болит все лицо. Судя по тому, что от свиты Олафа, стоявшей в отдалении, отделился тощий черноглазый маг (тот самый «Лойку») и направился к ним, он уже понял, кто будет этим наблюдателем. Маг подошел, поздоровался по-военному и встал по правую руку от короля Олафа.
Хотелось спросить братца Эвы: «А не для того ли ты оставляешь тут этого чернявого мальчишку, чтобы он влез к ней в постель?» Но мысль была недостойная, за такое Эва съездила бы ему по морде. Поэтому он просто спросил, обращаясь к королю:
— Не боишься, что твой маг тут от холода помрет?
Но чернявый ответил сам:
— Я не помру. Не стоит беспокоиться.
— Как знаешь, мейр, — скользнул по нему взглядом Энгвард и уже другим тоном произнес: — Если ты не передумал уезжать, король, жди здесь. Я принесу записи Эвы.
* * *
Добраться до Хранилища и взять исписанные Эвой листки было делом двух минут. Энгвард некоторое время стоял, держа их в ладонях. Это была их святая святых, знания, которые они хранили веками. И не могли прочитать. Ирония судьбы. В чем-то его мейра была права. Стражи слишком долго варились в своем соку, свежий глаз не помешает.
Когда он вернулся, Олаф был уже готов к отбытию. Энгвард проводил его до границы и передал записи. А тот спрятал листки за пазуху и пообещал:
— Все, что будет в моих силах, сделаю.
Потом он смотрел, как молодой король стремительно уходит со своей свитой. А когда все они миновали кордон, вернулся. Но не пошел сразу к Эве. Прежде нужно было раз и навсегда прояснить кое-что.
Наблюдателя искать не пришлось — черноглазый мейр не спеша прогуливался в том самом зале. Энгвард подозвал его.
* * *
Маг из Ангиара казался совсем молодым. Худощавый, чуть выше среднего роста, жилистый. Черные волосы были гладко зачесаны и забраны в короткий хвост на затылке, однако отдельные выбивавшиеся пряди курчавились. Худое лицо, смуглая кожа, крупные яркие губы. Примечательные глаза — черные, но как будто горящие огнем изнутри.
Энгварду парень не нравился уже потому, что Эва выделяла его среди остальных и звала по имени. «Лойку».
Некоторое время они смотрели друг на друга, наконец Энгвард проговорил:
— Откуда ты родом?
Непохож он был на остальных ангиарских мейров. Те светлокожие, волосы русые и каштановые, но главное — глаза. А тот странно усмехнулся:
— Я не из благородных, моя бабушка была зингаркой.
— Мне это ничего не говорит, — сказал ему Энгвард. — И здесь не имеет значения благородное происхождение. Все Стражи братья.
— Хммм? — вскинул тот смоляную бровь. — Одной семьей живете?
Наглый чернявый маг, похоже, нарывался.
— Угу, — протянул Энгвард. — И запомни, наблюдатель, семья Стража неприкосновенна. Позволишь себе что-то лишнее в отношении Эвы…
— Ревнуешь, Страж, — парень прищурился, откинув голову набок.
А Энгвард нехорошо усмехнулся:
— Нет, малыш, предупреждаю.
Мейр зыркнул на него своими черно-огненными глазами и четко и раздельно произнес:
— Мейра Эва Ратмар мой командир. Я за нее жизнь отдам. Думаешь, я не видел цепь, которую ты на нее навесил? Предупреждаю, Страж, если ты ее обидишь…
«И ведь не пришибешь его, — подумалось Энгварду. — Эве не понравится».
Вслух он сказал:
— Не зли меня понапрасну! Лучше подумай о том, как будешь здесь жить.
Видя, что маг пожимает плечами и отводит в сторону взгляд, добавил:
— Сегодня мы ужинаем в городе, пойдешь с нами. Купишь себе теплую одежду.
Тот кивнул.
— Все, иди, мейр Лойку, — мотнул головой Энгвард. — Встречаемся здесь через час.
И ушел наконец к Эве.
Она, кажется, так и ждала его у двери, глаза огромные, тревожные.
— Почему так долго, Эн?
Он оперся спиной о косяк и хмыкнул:
— Успокойся, мейра. Жив твой брат. И твой Лойку тоже. Заберем его с собой в городок, пусть купит себе теплую одежду.
— Спасибо тебе! — она прижалась к нему и поцеловала.
— М? Одного спасибо будет мало! — пробормотал он, подхватывая ее на руки.
* * *
А через час они втроем зашли за Гойраном и Ноэль и отправились в приграничный городок ужинать.
глава 19
Внезапный стук в дверь днем чуть не застал Гойрана врасплох. Хорошо, что в тот момент он находился в ванной. Пришлось срочно стягивать с себя все. Остался в одном исподнем и пошел открывать, злой как черт.
Конечно же, за дверью был глава! Тупой въедливый ублюдок. Кто бы сомневался, что Энгвард Ордгарн теперь вцепится в него и при каждом удобном случае будет заглядывать ему в зад. Но вместе с ним была мейра, и это меняло многое. Это меняло все.
Он в тот же миг перестроился на нее, потому что понял — распакована! Мммм! Как его потянуло на эту сытую сильную тварь. Он готов был разложить ее прямо здесь. Но под ногами мешался Энгвард. И в спальне была эта бледная немочь, Ноэль.
Говорил потом о чем-то с Эном, а у самого из головы не шла мейра. Дерзкий кривящийся рот, презрительный взгляд, и как она прошла мимо него. Потому и предложил поужинать в городке. Гойран еще не знал, что предпримет, но там будет больше возможностей.
Все остальное время до вечера он был на взводе. Чтобы стравить напряжение, сгодилась и Ноэль, но он не переставал думать о мейре. Получить ее значило получить билет отсюда. А уж Гойран знал, что прихватит с собой, когда будет уходить.
К назначенному часу он велел Ноэль одеться покрасивее. Раз мейра опекает девчонку, он будет и дальше держать эту бледную немочь у нее перед носом. Столько, сколько будет нужно. А потом… Сейчас он думал об этом, просто ждал, подавляя нетерпение.
Когда они наконец явились, в первую очередь взглянул в глаза сытой твари, мысленно говоря ей: «Недолго осталось, Эва». И показал ей в своем сознании момент, как он входит в нее. И только потом перевел взгляд на Энгварда и ангиарского недомерка, которого тот притащил с собой.
Чернявый маг сразу не понравился Гойрану. Это был конкурент.
* * *
Лойку не врал, когда говорил с тем типом, выкупившим Эву Ратмар в жены. И Стражу действительно бы не поздоровилось, если бы он не увидел своими глазами, что его командир, лихая мейра, способная согнуть в бараний рог любого наглеца, рядом с этим амбалом расцвела и выглядит довольной.
К тому же при ближайшем рассмотрении Страж оказался не таким уж тупым ублюдком. Заносчивый, высокомерный, да, но не сноб, и здравый смысл присутствовал. И даже зачатки чувства юмора. Так и быть, Лойку готов был мириться с его присутствием и даже взаимодействовать.
