Но тут отец поспешил меня успокоить:
- Не говори ерунды! Ты моя любимая дочь. Отрада для глаз, так напоминающая мать, единственную женщину, которую я по-настоящему любил. Послушай меня как отца. Этот мальчик своим отношением к тебе вызывает уважение, но только там ты сможешь увидеть, чего стоят его слова. Можно ли ему верить, и можно ли на него положиться. Если разочаруешься в нём, мы всегда ждём тебя обратно и примем. Поэтому ты остаёшься моей наследницей. Аркелл и я даём тебе выбор, мы всегда сможем потребовать твоего возвращения, если ты захочешь вернуться.
- Мы планировали задержаться у нас, я хотела показать Ясарату степь, как мы живём… - растерянно произнесла я, не ожидая такого поворота. Оказывается, они уже всё продумали.
- Хочешь сказать, что за эти дни он не насмотрелся на степь? – иронично произнёс отец. – Мой тебе совет – выезжай в Игенборг как можно скорее. Посмотри на него среди привычной для него обстановки и реши для себя, хочешь ли оставаться с этим человеком.
- Эсфер, - вздохнул отец, видя мою растерянность, - я тебя люблю и хотел бы видеть тебя рядом. Но ещё я хочу, чтобы ты была счастлива. В жизни важно встретить свою пару. Того, для которого сердце бьётся быстрее и тогда дом там, где есть этот человек. Боги указали тебе на него, но я вижу, что ты сама ещё не сделала выбор. Решай сама пускать его в своё сердце или нет, я поддержу любой твой выбор.
- Спасибо, отец! – шагнула к нему, порывисто обняв, как в детстве. Отец сжал меня в ответных крепких объятиях.
- Спасибо, что вернула мне сына. Эсфер, у тебя теперь есть возможность не думать о долге, а послушать, что говорит сердце. Я знаю, ты с детства стремилась к независимости и хотела иметь возможность принимать решения сама. Понимаю, что этот брак пугает тебя. Не бойся быть женщиной. Надев платье, ты не станешь слабее.
- Это ты к чему? – не поняла я, отстранившись и посмотрев на него.
- Ну, не собираешься же ты на приём к акифу заявиться в мужской одежде?
«А почему нет?» - не могла понять я. Ведь как раз и собиралась ехать в мужском костюме.
- Знаешь, пожалуй, вам придётся на несколько дней задержаться. Тебе необходимо обновить гардероб.
- Я не поеду в платье! – возмущённо воскликнула я.
- Обещаю, никаких обычных женских платьев. Ты воин, и моя дочь. Моя гордость. Бриллиант, красоту которого нужно лишь подчеркнуть, - произнёс отец, подталкивая меня к мужу. Судя по его заблестевшим глазам, он опять уже что-то задумал.
Глава тридцатая
Глава тридцатая
- Проходи, - пригласила Ясарата в свой шатёр.
Он зашёл, осматриваясь с нескрываемым интересом. Навстречу вышла Тамарис.
- Эсфер, радость какая! – всплеснула она руками, окинув одобрительным взглядом Ясарата.
Мне стало совестно, что за всей суматохой нашего возвращения, я не успела забежать к себе и первой ей сказать о своём нежданном замужестве.
- Ясарат, познакомься – это Тамарис, она с детства заботится обо мне.
- Рад знакомству, - вежливо склонил голову тот в ответ и мне пришёлся по душе этот его жест, показывающий уважение.
- А меня зовут Илва, - сама представилась моя своевольная невольница, выходя из спальни и нежно проворковала: - Я подготовила воду для омовения. Могу я помочь молодому господину с одеждой? Вы наверняка желаете освежиться после дальней дороги.
От такой наглости я даже опешила. Вот же бессовестная! Не успела увидеть привлекательного мужчину, как уже к нему руки тянет. И главное улыбается ему так зазывно, полностью игнорируя моё присутствие! Так и хотелось хорошенько встряхнуть мерзавку.
Как жаль, что даже припугнуть её больше нечем. Изольда изгнана, а в услужение к другим жёнам отца её не отправишь. С её беспринципностью она и в постель к отцу пролезет. Борку отдать? Так у него уже четыре невольницы, со своим характером Илва только ссоры у него в шатре разведёт. Эрику? Она на голову ему сядет, жалко друга. Аркеллу? Так Илва только рада будет попасть в его шатёр, а я такого «счастья» брату не пожелаю. Тхамулу? Его не жалко, но Илва такая пронырливая, что ещё может добиться его расположения и тогда останется у нас жить.
Нет-нет, такого и даром не надо! Вот и получалось, что ей так и оставаться под моей ответственностью. В сотый раз уже пожалела, что с собой её притащила!
- Это мой воинский трофей, - пояснила на вопросительный взгляд Ясарата. – Невольница.
В его взгляде промелькнуло удивление напополам с осуждением. Это и подало мне идею.
- Илва, в честь сегодняшнего праздника, я дарую тебе свободу. Завтра тебя вернут в твоё племя к отцу, - объявила я. – А сегодня можешь возвращаться на праздник вместе с Тамарис. Вы мне сегодня не понадобитесь, мы справимся сами.
Илва изменилась в лице и запричитала:
- Нет-нет, госпожа! Пожалуйста, не надо!
- Пойдём, неблагодарная! Не будем мешать, - быстро сориентировалась Тамарис и буквально насильно выволокла её из шатра.
- Почему она не рада? – удивился Ясарат.
- Аркелл вернулся, был шанс попасться ему на глаза и понравиться.
- И что?! Она же невольница.
С улицы донёсся горестный возглас Илвы:
- За что!!!
- А не надо было молодому господину глазки строить, бесстыдница! – выговаривала ей Тамарис.
- Так у них же разрешено иметь трёх жён. Я могла бы стать второй.
У Ясарата округлились глаза от таких матримониальных планов на него.
- Дура ты! Разве не слышала, что у них истинный брак, - донёсся до нас осуждающий голос Тамарис.
Судя по звукам, она уводила подальше от шатра Илву. Я же в душе радовалась, что удалось так удачно избавиться от неё, но потом собралась и постаралась объяснить Ясарату:
- Похищать в набегах невольниц – традиция, оставшаяся с тех времён, когда племена были разобщены. Это способ пообщаться ближе с понравившейся девушкой, посмотреть какая она хозяйка. Если всё нравится, играют свадьбу, а если нет, можно поправить свои дела, получив за девушку выкуп. Два раза в год на праздники съезжаются со всех племён, и решают вопросы свадеб или выкупа.
- И репутации девушки это не грозит, если она была невольницей?
- Нет, конечно. Насилие недопустимо и строго наказывается. Для воина это способ показать свою доблесть, да и в шатре есть кому убрать и вести хозяйство, пока мужчина не женат.
- Никогда не слышал об этом обычае.
- Не удивительно. С чужаками не принято уходить. Здесь девушку хранит закон Мать-Степи, а на чужбине она бесправна, и никто не заступится.
- Как это «не принято уходить»? Хочешь сказать, что девушки сами желают, чтобы их похитили?!
