— Ну а ты как, с нами?
— Конечно, — с улыбкой кивнул орк, — мне спешить некуда. Да и меня никогда не звали на такие пирушки. Я был только на тех, где надо по три минуты степенно жевать каждый кусок мяса, сохраняя благородное выражение лица.
— Бедный, — Бреннер похлопал его по плечу, — ничего, обещаю, сегодня мы это исправим…
Глава 13
Несмотря на шумную и богатую пирушку, на следующее утро все поднялись во вполне бодром состоянии. Даже Эмерс, который, по его словам, в подобных пирушках не участвовал, выглядел вполне свежо. Вероятно, после всего случившегося и в пустынях орков, и в последнем походе было очень важно сбросить накопившийся стресс. Пирушка, кстати, влетела Сарефу в 50 золота, но он по этому поводу не особо расстраивался. У него ещё оставалось денег и легко вымениваемых самородков и камней на 750 золота. А если уж они продадут Повязку Провокатора, которая никому из них особо и не нужна — то на ближайший год о деньгах можно будет вообще не беспокоиться. Впрочем, продавать артефакт всё-таки не хотелось. Умения, выдаваемые Системой, были бесконечно разнообразны, и вполне мог выискаться умелец, который станет специализироваться на ударах в голову. И именно потому, что этого никто не ожидает, подобное может быть крайне эффективно.
Нанятым портальщиком оказался старый орк с роскошной гривой седых волос. Когда они пришли в условленное место, орк был занят тем, что орал на двух своих подмастерьев, юных стревлогов, которым, наверное, даже пятнадцати ещё не исполнилось. И хотя маленькие ящеры старательно выводили идеально ровные контуры пентаграммы, орк всё равно продолжал их ругать. Повернувшись, Сареф увидел, что Эргенаш мстительно сжимает ладонь в кулак, явно представляя, как в этом кулаке он сжимает горло сварливого орка.
Наконец, стревложики закончили чертить пентаграмму и, встав, склонили головы перед мастером. Тот окинул взглядом проделанную работу, высокомерно хмыкнул, но всё же ничего не сказал. После чего, увидев, что к нему уже приближаются заказчики, моментально сменил выражение лица и голос, и невероятно любезно поприветствовав их, сказал, что как раз всё готово, и можно начинать. Удостоверившись, что им нужно именно в клан Ондеро, и уточнив, что они хотели бы оказаться недалеко от кланового поместья, орк-портальщик уже лично прошёл по пентаграмме и внёс несколько корректирующих черт, после чего пригласил их войти в пентаграмму. Сареф, Бреннер, Кейя и Эргенаш вошли внутрь. Эмерс, который пришёл проводить друзей, пожелал им удачи и напомнил, что за Сарефом остаётся право на походы в остальных орочьих ханствах, и что он всегда готов прийти по первому его слову. После этого портальщик приказал подмастерьям так же войти в пентаграмму, и только потом вошёл сам. Войдя, он тут же раскинул руки, и вокруг пентаграммы словно начался огненный шторм. Вот только секунду спустя Сареф понял, что этот огонь мерцает всеми цветами радуги. А через несколько секунд перед ним вспыхнуло сообщение в Системном окне:
Радужная Фаза! Перемещение на далёкое расстояние!
Умение длилось около двадцати секунд. После чего Сареф испытал резкое, странное и не очень приятное чувство, словно бы его подцепили крюком за живот в области пупа. Но уже через три секунды радужный огонь погас, и они находились совсем в другом месте. Судя по тому, как недовольно потирали животы его спутники, они тоже остались не в восторге от этого чувства. Тем не менее, перемещение в клан Ондеро состоялось, быстро и с минимальными неудобствами. Так что Сареф, отсчитав 25 золотых и протянув их портальщику, неожиданно добавил ещё две монеты и сказал:
— А это вашим подмастерьям… на леденцы.
— Стревложики сладкое не очень любят, — невероятно учтиво ответил портальщик, тем не менее, охотно забирая ещё 2 золотых, — но не переживайте, господин, я найду, чем порадовать своих учеников.
И, сочтя разговор законченным, снова повернулся к подмастерьям и такими же противными воплями велел им двигаться к ближайшей деревне, где ему можно будет отдохнуть. Когда они отошли шагов на пятьдесят, Эргенаш, который уже очень плохо себя контролировал, схватился за метательный нож, с явным желанием увидеть, как он будет смотреться в башке у этого орка.
— Даже не думай, — приказал Сареф, хватая Эргенаша за запястье, — это ничего не изменит.
— Я не могу на это смотреть, — Эргенаш, хоть и не вырывал руку из хватки Сарефа, едва держал себя в руках от ярости, — ты понимаешь, Сареф? Я просто не могу на это смотреть! Я смотрю на этих ребят, и я понимаю, что из-за этой старой мрази, которая бесконечно на них самоутверждается, они вырастут озлобленными и мстительными, которые поимеют гильдию ходоков при первом же удобном случае. Просто потому, что там, где дети людей, гномов, орков просто растут и получают своё, дети стревлогов вынуждены прорываться на свет системный сквозь бесконечные потоки грязи и дерьма. Просто потому, что мы — бесправная раса, и с нами можно поступать, как угодно.
— Вот именно поэтому ты сейчас придёшь в себя и уберёшь нож, — непреклонно сказал Сареф, — потому что если ты сорвёшься — стража Ондеро, которая сюда придёт, даже разбираться не будет. Тебя загребут, и нас вместе с тобой. И тогда плакали шансы на победу следующего чемпиона стревлогов на Всесистемных Состязаниях.
— Я бы на твоем месте так сильно не завидовала другим расам, Эргенаш, — неожиданно влезла Кейя, — у детей каждой расы могут быть в детстве свои трудности. Я живой тому пример.
— Не лезь в дела, в которых ничего не смыслишь, полукровка! — окрысился Эргенаш, — не спорю, твоё детство было тяжелое, но тебя, тем не менее, защищали категории безопасности! Твой отец вынужден был заманивать вас на красную категорию, потом подкупать стражу и врачей… да, у него, к сожалению, вышло, но у него за спиной была Система, и он всегда боялся, что если бы хоть что-то сорвалось — он понёс бы страшное наказание. А нас не защищают категории безопасности, понимаешь?! Вообще! Этому орку в городе, на территории зелёной категории может прийти в голову преподать им урок и избить их до полусмерти. И ему ничего, понимаешь, ничего за это будет!
— А в храме? На территории фиолетовой категории? — спросил Сареф.
— Там бы он, конечно, руки распускать не стал. Но потому, что на территории фиолетовой категории безопасности в принципе нельзя применять насилие. А не потому, что его нельзя применять к стревлогам. Конкретно на нас фиолетовая категория безопасности никак не работает.
— В смысле — никак? — удивился Сареф, — а как же беременные женщины?
— Тебе рассказать статистику за последний год, сколько беременных женщин моей расы попало в рабство? Или сам догадаешься? — с горькой иронией спросил Эргенаш.
— Слушай, — Сареф понимал, что стревлога сейчас надо успокоить любой ценой, — я понимаю тебя, Эргенаш. Поверь, как человек, который всю жизнь прожил в родном клане самым бесправным существом, я тебя понимаю. Но это не поможет. У вас есть Армендаш. У вас есть я. И исходить надо из этого, и ждать новых Всесистемных Состязаний. А если ты сорвёшься — то рискуешь лично порушить дело жизни всей вашей расы.
