Орасо с пониманием кивнул, а Сергей, мягко прикрыв за собой дверь, вышел на залитую лучами утреннего Зетро улицу.
Поначалу он решил пройтись пешком — благо, и дворец лорета и Верховная резиденция алкад находились неподалеку. Но потом, осознав, что вид богато одетого всадника на роскошном скакуне произведет более благообразный вид, все же снарядил Тайла для прогулки. Выстраивая маршрут следования, он до последнего момента сомневался — куда сначала ему направиться, а потом взмахнул рукой и пошел в сторону Главной «богадельни».
Ранее Сергей никогда с пристрастием не анализировал подходы к «святая святых» и организацию охраны этого объекта. Теперь же, подойдя к высоченной кованой ограде, покрытой позолотой и увенчанной остроконечными шпилями, он со вздохом констатировал тот факт, что просто так к снующим по огромному зданию людям в золотистых плащах не подберешься. Единственные ворота охранял патруль гвардейцев лорета, а по периметру, в ключевых точках, несли свою службу часовые. Похоже, что никто из самих алкад не принимал участие в организации охраны резиденции, что, похоже, подтверждало догадку о том, что среди монахов не было воинов.
Решетов достиг ворот и вежливо поинтересовался у одного из гвардейцев:
— Воин, будь так любезен — сообщи мне имя человека, заправляющего здесь всем. Я не силен в тонкостях иерархической лестницы алкад, но мне очень нужно поговорить с главным.
По тому, с каким безмерным удивлением взглянул на него часовой, Сергей мгновенно понял, что при обращении нарушил все мыслимые и немыслимые нормы морали и этики, царящие в этом закрытом мирке. Он тут же поспешил исправить положение.
— Послушайте, мне право неудобно, но я уже много лет не посещал столицу. Провинция, знаете ли …
Гвардеец практически с презрением взглянул на него и проворчал:
— Кто ты? И почему интересуешься такими вещами? Документы!
Последнее слово было произнесено явно в приказном порядке.
Решетов почувствовал, как в крови закипает адреналин. Он скрипнул зубами и довольно небрежно протянул солдафону свою грамоту. Тот внимательно прочел документ, вернул его владельцу и с каменным лицом задал совершенно идиотский вопрос:
— Что вы хотите, легата?
Едва сдерживая негодование, Сергей негромко ответил:
— Я уже сказал — мне нужно переговорить с главным алкадом.
— Это невозможно, — был короткий ответ.
Сергей нервно переступил с ноги на ногу, приблизился к стражу и прошептал:
— Кто твой командир, болван?!
— Информация не подлежит разглашению, — без малейшей эмоции, словно робот ответил тот.
Седой тихо зарычал и взглянул на остальных стражников. У одного из них он заметил золотистый лоскут, повязанный выше локтя. По всей видимости, так здесь отмечали старших караула.
— Эй! — взмахнул он рукой, привлекая внимание воина.
Тот размеренной походкой приблизился к участникам инцидента. Колючие серые глаза «ощупали» фигуру утреннего визитера.
— Что здесь происходит? — угрюмо поинтересовался старший.
— Еще раз объясняю, — терпеливо произнес Решетов. — Я прибыл сюда для серьезного разговора с верховным алкадом. Сообщите ему о моем приходе, я подожду ответа здесь.
— Мы не имеем полномочий обращаться к алтари Кадусу, равно как и к его ближайшим приближенным, — монотонно произнес начальник караула.
Сергей в очередной раз задержал дыхание, терпеливо досчитал в уме до десяти и вновь обратился к гвардейцу:
— А у кого, мать твою, имеются такие полномочия?! — естественно, выражение «мать твою» было оформлено на русском языке.
— Вы можете оставить письменный запрос на аудиенцию, который мы передадим по цепочке. Оставьте свой адрес и в течение десяти-пятнадцати дней, возможно, вам доставят ответ.
Терпение лопнуло. Едва сдерживая желание расшвырять по сторонам этих бездушных остолопов, Решетов прорычал, мешая язык Тирантома с русскими матами:
— Сука, запрос, да?! Я, бля, устрою тебе запрос! Через несколько часов я вернусь сюда с убойным документом и этим самым документом нахлопаю по твоему исполнительному хлебалу! Пардоньте за мой французский, но иначе с вами, дегенератами, не пристало разговаривать адекватным людям!
Не поняв и половины из произнесенного странным собеседником, гвардеец на всякий случай вытянулся по стойке «смирно» и отдал честь экспрессивному легате.
Решетов плюнул ему под ноги, вскочил в седло и устремился в сторону дворца лорета …
Хвала богам Зетро, во дворце Великого лорета его знали достаточно неплохо. По распоряжению начальника караула исполнительный слуга тут же принял у Седого поводья Тайла, а коридорный немедленно препроводил к покоям самого лорета, предупредив его однако по пути:
— Легата, какое-то время вам придется ожидать приема. Разумеется, только пока я доложу о вашем прибытии. Великий лорет проводит военный совет именно в это самое время, поэтому неизвестно — сможет ли он принять вас немедленно.
— Обожаю военные советы! — сквозь зубы пробормотал Решетов. — Передай лорету, что я непрочь поучаствовать в этом грандиозном событии.
Время шло, а Сергей так ни на шаг и не приблизился к своей цели. Сначала болваны на страже «богадельни», теперь вот — военный совет, который может затянуться на неопределенное время! Вынужденное бездействие, обусловленное бюрократическими препонами, выводило его из себя!
Тем не менее, взяв себя в руки, Решетов покорно присел на какую-то вычурную, излишне мягкую и крайне неудобную скамеечку в ожидании аудиенции.
К его великому удивлению, слуга появился из дверей тронного зала уже через пару минут и радостно отрапортовал:
— Тавр Справедливый приглашает легату Решетова принять участие в военном совете! Он ценит, что в это нелегкое время верноподданный сам, без приглашения, явился послужить своей стране!
— А уж я-то как ценю! — проворчал Сергей, подспудно подумав: «Какое к чертям нелегкое время?! К тому же, с какого перепуга Тавр решил, что я явился «послужить своей стране»? Я до сих пор не присягал ему на верность! По всей видимости, если время действительно нелегкое, то в данный момент лорету Кендро будет не до моих проблем …»
Он вошел, вежливо кивнул Тавру и дружески — Андрею Разумову. Легату Гая Морно, которого Сергей не раз имел честь лицезреть рядом с ненавистным ему Сетусом Кендро, он лишь холодно «царапнул» взглядом. Оставшихся двоих офицеров Седой не знал, поэтому удостоил лишь коротких официальных кивков. После этого взгляд его обратился к вмурованным в пол массивным кольцам — именно к ним приковали Седого в момент первого посещения этого помещения, и именно благодаря им он узнал истинную «справедливость» великого правителя.
— Мы рады приветствовать в этот нелегкий час верного подданного короны! — Торжественно возвестил Тавр. — Присядь, легата Решетов. Боюсь, что находясь в своем отдаленном поместье, ты отошел от дел, и не ведаешь о той незримой угрозе, что нависла в данный момент над нашими отношениями с Эрмином.
