— Ясно.
— Что — ясно? — переспросил я, не сдержавшись. Честно говоря, я надеялся на более широкий ответ. — А что Стерх, ему что-то за это будет?
Паладин скривился:
— Нет конечно. Пустотники всегда жрут пустотников, это нормально. Пока в городе не устраивает кровавую бойню, ничего ему не будет. Привыкай, парень. А еще лучше — избавься от неё, как я и говорил. Даю гарантию, что падальщик еще вернется за её тушкой. Но вот тебя оставит в покое. Охотиться на обычного водника уже против правил.
Ага, как же — добавил я про себя. Хорошо, что для этих ребят я пока просто «обычный водник», но у Стерха иное мнение.
То, что сама Ласка прекрасно его слышала, никого не волновало.
— Но он же обманом пытался убить нас с Лаской. Он ведь никакой не ментор!
— Конечно, пустотнику никто не доверит тренировать новичков, — хмыкнул Жан. — В следующий раз будешь думать. Полезный тебе урок и опыт на будущее. И не последний, если будешь и дальше возиться с пустотницей.
— Что не так с пустотой? — наконец задал я давно мучивший меня вопрос. Почти такой же, как я недавно задавал Стерху. Но паладин не выглядел как тот, кто собирается нас хладнокровно распотрошить на глазах у других новичков. Напротив, он выглядел разумным и располагал к доверию.
Жан тяжело вздохнул:
— Пошли, расскажу по пути. Вы ведь не собираетесь и дальше здесь бегать вдвоем? — и, чтобы смягчить тот момент, что он и его отряд нас, фактически, спасли от неминуемой гибели, добавил. — Нам не помешает хиллер. А ты теперь будешь именно им. Должна же и от тебя быть какая-то польза.
10. Стихийная одержимость
Путешествие в отряде было заметно спокойнее. Мельхалин отделилась и чуть вышла вперед. Роль вора была довольно простой — заметить противника раньше, чем он почует всех нас. Примерно, как и охотники с рейнджерами, что выполняли обычно в отрядах подземных странников ту же функцию. Только если воры подбирались к врагу, чтобы разведать обстановку, то охотники обычно имели навыки выслеживания и раннего обнаружения.
В итоге и то и то срабатывало примерно одинаково. Хотя в больших рейдах старались использовать смешанные группы разведки, в идеале добавляя к ним еще и магического сенсора, способного отследить паранормальные неприятности в виде аномалий или особых существ.
Обо всем этом рассказывал Жан, причем довольно интересно, скрашивая путь примерами из своей жизни и жизни других отрядов в пещерах. Должно быть, это была та вводная лекция, которую должен был провести Стерх.
И, конечно же, мы продолжали сражаться с монстрами. На примерах боев со скрытнями Жан давал всем советы по тактике и развитию в будущем, с учетом личных склонностей.
Мельхалин была хрупкой девушкой, и в бою от неё было мало пользы. Но двигалась она почти бесшумно и вполне справлялась со своей задачей разведчика. Едва заметив врага, она возвращалась к нам и описывала увиденное. В ином случае, она просто возвращалась время от времени и передавала свою карту всем желающим. Довольно полезная способность.
Ласка же напротив, будучи по классу таким же вором, держалась исключительно рядом со мной. Паладин долго морщился, а затем все же предложил мне отправить девушку в разведку в тыл с теми же целями — чтобы никакая нечисть не решила напасть на нас со спины. Я справедливо возразил, что лучше бы тогда её отправить вперед отряда вместе с Мельхи.
Всё же впереди монстры точно есть, а шанс выжить в случае непредвиденных обстоятельств у нее был повыше вместе с эльфийкой. Да и Мельхи она в случае чего поможет — вместе сбежать от врага, если их обнаружат, будет проще.
По-правде, я скорее просто не хотел оставлять её саму, даже понимая всю справедливость слов Жана. Ласка неоднократно давала понять, что панически боится оставаться одна. Но от такого поворота событий блондинка совсем побледнела, опасаясь пустотницу больше, чем скрытней.
Паршивая из нее будет компания для моей подруги, пожалуй. Но все же лучше так, чем оставлять ее наедине с собой.
Рассказ Жана мне не понравился от слова совсем:
— Видишь ли, в городе полным-полно темных, некромантов, демонологов, хаоситов и прочих далеких от добра ребят. Но, как видишь, всем плевать. Ради выживания здесь паладин будет прикрывать союзного некроманта, а светлый целитель лечить рыцарей смерти. Но с адептами пустоты все обстоит немного иначе — в отличие от иных форм темной магии, пустота неуправляема. Никому не нужен товарищ, который в пылу боя попытается тебя сожрать или напасть со спины. Даже когда это означает смерть и самого пустотника от рук врага.
— Что-то не похоже, чтобы Ласка пыталась меня убить, — возразил я, хотя подспудно уже догадывался, что услышу в ответ.
— Я не зря попросил отправить её в разведку, Сион, — покачал головой де Милу. — Видишь ли, она может сколько угодно быть привязана к тебе, но в любой момент может просто перемкнуть что-то в ее голове, и она на тебя нападет и сожрет. Не потому, что она плохая, или я плохой и пытаюсь тебя уговорить бросить бедную девочку. Но пойми, они не контролируют это. Я уже видел случаи подобные твоему. Это как завести в доме тигра — вроде бы и ручной, и знаешь его с детства, а потом вдруг раз — и он откусил голову наступившему ему на хвост ребенку. По этой же причине никто не любит всяких одержимых, вампиров с жаждой крови и так далее. Большинство пустотников — психопаты.
— Хех, точно, — подал голос Хеор. — Эта сумасшедшая на всех кидается с самого нашего тут появления.
— Тебе что, страшно? — поддел я разбойника, но тот только скривился. Тогда я снова обратился к Жану. — А почему тогда всех с печатью пустоты не убивают на месте? Сразу после кровавой комнаты?
— Кровавой комнаты? Хех, забавное название, — хохотнул Жан. Но на мой вопрос он ответил абсолютно серьезно. — Вообще-то многие так и делают. Каждый магистр ведет отбор по-своему. Наш учитель устраняет только самых буйных и неадекватных. Которые бросаются на всех со старта, как твари Подземья, или просто пускают слюни, смотря в одну точку. В этот раз было больше половины новичков с поврежденной психикой. И это второй призыв Махаона. В первом никаких пустотников толком даже не было.
— То есть нас призвали в два раза больше? — осторожно уточнил я.
— Ну да. Некоторые — теряют себя. Некоторые — бросаются на все что видят. Особенно весело, когда среди таких оказываются призыватели, саммонящие по глупости своей орду тварей, что жрут и их самих, и всех окружающих. Это вы и видели в, как ты говоришь, «кровавой комнате». Что же касается пустотников, они почти всегда среди тех, кто любит кидаться. Причем, что самое обидное, если не набросятся сразу, то обязательно сделают что-то еще хуже потом. Например, массовую бойню. Потому, уж прости, таких как твоя подруга очень многие убивают сразу после призыва и правильно делают.
Я заметил, что к нашему разговору начали внимательно прислушиваться и остальные члены отряда. Видимо, о пустотниках они уже знали, но рассказ о кровавой комнате тут же приковал к Жану голодные до информации уши Хеора и Дрима. Лита шла впереди отряда — её Жан окрестил танком и попросил следовать во главе. Но, я уверен, она все равно пыталась поймать каждое слово нашего проводника.
