Палыч замолк, еще что-то вспоминая, затем протиснулся с заднего сидения между нами и заглянул мне в глаза, как бы проверяя, верю я его словам или нет.
— Вот глянет она на человека и сразу же знает, как зовут его! Веришь? И в людях она шибко разбирается, вот...
— Верю-верю. Сразу видно, что бабка непростая.
— То-то, — с гордым видом кивнул Палыч, снова откидываясь на спинку сидения.
На обратном пути в Новороссийск мы завезли Палыча домой. Он как радушный хозяин пригласил нас, как он сам выразился — на баньку. Всю дорогу рассказывал нам, какой у него есть великолепный первач и вкуснейшая домашняя колбаса из дикого кабанчика. Сергей, зная Палыча уже не первый год, тут же категорично пошел в отказ, прекрасно понимая, что эта банька может затянуться как минимум на пару-тройку дней. Клятвенно пообещав, что обязательно заскочим к нему в другой раз, мы понеслись в сторону Новороссийска.
— Серёга, придется тебе побыть со мною еще какое-то время, и это в твоих же собственных интересах. Завтра в одиннадцать ноль пять в Анапу из Москвы прилетает твой непосредственный начальник и по совместительству мой дядя Илларион Пантелеевич Стругов. Надо бы его встретить, заодно и познакомишься. И вот еще что, — не дал я Серёге прийти в себя, — мне нужен толковый юрист, свой местный нотариус под рукой и подмазанный чиновник из регистрационной палаты. Всё это мне необходимо к послезавтрашнему дню.
Серёга ухмыльнулся и, довольно качнув головой, сказал:
— Уже. Наш юрист и местный нотариус завтра будут в Новороссийске. А вот чиновник… Это уже полностью их проблема.
Потом посмотрел на удивленного меня и засмеялся.
— Эта бабулька так и сказала, что ты захочешь выкупить весь хутор.
Банька по-русски да с пивом разливным!
В Новороссийске ветер бушевал с прежней силой. Эта сумасшедший ветер Бора и не думал успокаиваться. Коммунальные службы города работали не покладая рук — чинили линии электропередач, убирали с дороги валявшийся тут и там крупногабаритный мусор. Понятно, что по такой погоде на улицах города было почти безлюдно, но вот местные ресторанчики и кафешки, на удивление, работали как ни в чём не бывало.
— Тебе вчера пиво понравилось? — спросил у меня Серёга.
— Да, хорошее. Терпкое, я такое люблю.
— Так может, заедем, возьмем разливного?
— А давай! И еще рыбки местной…
Через два часа мы с Сергеем, капитаном Дюпьле и господином Паскалем уже вовсю парились в бане, лупя друг друга дубовыми вениками. В зоне для чаепития был накрыт стол в духе местных банных традиций. Свежее пиво местного разлива, вяленая щука, судак и подсушенная икряная таранка. Серёга кому-то позвонил, и через полчаса прямо к «Венере» привезли целое ведро свежесваренных раков размерами чуть ли не с мою ладонь.
Наш уважаемый шеф-повар, как-то очень быстро захмелев, отбросил в сторону все условности и, отложив в сторону вилку и нож, стал есть рыбу и раков так же, как и мы, голыми руками.
Капитан тоже немного удивил. Он неплохо для европейца держался в бане, хорошо переносил приличную температуру и даже несколько раз под наши с Серёгой одобрительные взгляды сам поддавал парку.
Как оказалось, бывший хозяин любил это дело, и они с господином Гизманом частенько парились на яхте во время переходов или длительных стоянок. Так что наш капитан оказался заядлым парильщиком, и ему к русской бане было не привыкать.
А вот нашему господину Паскалю… всё было в новинку. Он поначалу отнекивался, ссылаясь на свое сердце, отказывался даже заходить в парилку. А потом, поддавшись на наши уговоры, плюнул на всё, перекрестился на католический манер, решительно напялил на голову банную шапку и с обреченным видом зашел к нам.
Минуту господин Паскаль стоял неподвижно, зажмурив глаза, а потом потихоньку разошелся, осмелел, разомлел и, сидя на самой нижней полке, даже пытался с нами шутить.
А вот когда я по нему еще слегка прошелся вениками, а потом разомлевшего и раскрасневшегося столкнул в бассейн, он какое-то время находился под водой, а затем медленно вынырнул и посмотрел на меня осоловевшими от удовольствия глазами. Заплетающимся языком он промямлил что-то в духе того, что вот только сейчас, вот в эту самую минуту он родился заново и теперь вот с этого самого момента начинает свою новую жизнь.
— Коля, можно тебя спросить?
Серёга немного окосел от выпитого, но соображал он, по всей видимости, всё еще хорошо.
— Мы там, — он мотнул головой в сторону берега, — будем что-нибудь строить?
— На хуторе? Скорее всего — да. Ты должен будешь заняться этим сам, не доверяя никому. Недостроенные объекты передашь своим замам, а здесь тебе надо будет брать всё под свой личный контроль от начала и до самого конца.
Не дав Сергею опомниться, я продолжил:
— Когда закончим все формальности с покупкой этих развалюх, надо будет с вашим чиновником из регпалаты определить границы нашего участка. Могу сразу тебе сказать, чем эти границы будут больше, тем лучше для нас! Поговори об этом со своими юристами. Скупиться на это не надо, средства выделю, — я многозначительно кивнул. — Как только подкрепим всё это официальными документами, то тебе сразу же придется возводить там высокий и прочный забор — от берега и до берега.
Я начертил на столе пальцем полукруг.
— Высотой примерно так метров в пять! — продолжил я. — А то, что будет внутри забора, это мы, брат, решим, когда сюда прибудет Илларион Пантелеевич и еще один мой близкий родственник. Понял теперь?
Серёга кивнул и встал из-за стола.
— Тогда я всё! — сказал он. — Мне больше не наливай. Завтра шеф прилетает, я должен выглядеть как огурчик.
Сказав это, Серёга залез в бадью с ледяной водой и, набрав побольше воздуха, опустился с головой под воду. С полминуты его не было, затем он вынырнул, громко отфыркиваясь и по-доброму матерясь.
Чуть отдышавшись, он посмотрел на меня уже совершенно трезвым взглядом и сообщил:
— По такой погоде выезжать надо часов в девять утра, не позднее. Неизвестно еще, что там творится на выезде из города в сторону Анапы.
— Ну, тогда давайте уже здесь закругляться. Наш многоуважаемый господин Паскаль обещал приготовить нам к ужину что-то необычное. Так?
Я посмотрел на нашего шеф-повара. Тот после моих слов сложил пальцы правой руки в щепотку и смачно поцеловал кончики пальцев.
— Отлично!
Приятно было видеть нашего повара в прекрасном расположении духа.
— Значит через час ужин, — сказал я. — Капитан, господин Паскаль, составите нам с моим другом за ужином компанию? Прекрасно, тогда встречаемся в ореховой гостиной.
Глава 2. Зов
Знаменательное событие
Этой ночью произошло еще одно очень знаменательное для меня событие. Один и тот же сон, который снился мне целых двадцать лет, изменился! Я даже не понял сначала, что произошло.
