Сегодня на праздничное действо в Ситхутаре Ковчега собралось совсем немного народу. Церемонию Хоэст Вик начал со своей вступительной речи. Слушая краем уха, как он увлеченно рассказывал всем присутствующим о прожитых годах моего прадеда на этой планете, о том, как он самоотверженно следовал заветам Крона, и как много он сделал для будущего возрождения расы, я украдкой посматривал на находившихся сейчас здесь зотэрианцев. Для себя отметил — лица у всех в этот момент были серьезные и возвышенные, никаких ухмылок и скучающих взглядов.
Возле Вика, по правую от него руку, стоял временный глава клана Кинхов — Сан ин Маати, слева — я с отцом, перед нами Илея и Пий, а также один из старейших зотэрианцев, присутствующих на данный момент в нашем Ковчеге — Лот ин Эрма. Такое внимание к моему прадеду с его стороны, конечно же, мне льстило и импонировало. Тем более что этот древний зотэрианец давно уже находился в состоянии Хаммахи, а это значит — лимит своих омолаживающих процедур старый Кхирон уже давно исчерпал.
Я совсем недавно узнал, что когда церемонию Хоэст посещает такой почтенный зотэрианец, то это было крайне почетным для любого рода.
Я украдкой глянул на Лота — интересно, сколько же ему лет на самом деле? Ведь Кхироны такого ранга живут бесконечно долго и, как правило, уходят из жизни исключительно по своему желанию. Нет, так визуально не определить! Наверное, не меньше двух тысяч, а то, может быть, даже и больше! Старый Кхирон как-то почувствовал внимание к своей персоне и, слегка повернув ко мне голову, чуть кивнул. Я тут же ответил ему чуть более низким поклоном, проявляя тем самым свое чувство такта и глубокого уважения.
Тем временем Вик закончил свою речь, и теперь наступала моя с отцом очередь, вступить в эту церемонию. Как старший из присутствующих Лот ин Эрма начал нараспев повторять одну и ту же ритуальную фразу, смысл которой сводился к следующему — дед должен пройти полное очищение и вернуться к нам молодым и здоровым, и еще свершить много полезных для нашей расы дел.
Затем к нему присоединился Сан ин Маати и Вик, потом Илея с Пийем и, наконец, я с отцом. Наши голоса слились в один, и речитатив в нашем исполнении звучал мощно и прочувствованно — у меня в какой-то момент от звучания наших голосов аж мурашки пробежали по коже.
Мы с отцом как ближайшие его родственники подошли к деду с обеих сторон, помогли ему раздеться, взяли под руки и медленно повели к гостеприимной открытой медкапсуле. Выглядело это немного нелепо. Дед еще был полон сил и мог сам самостоятельно подойти к ней, но таков ритуал, и его необходимо было всем нам соблюсти в точности. Под слаженный речитатив присутствующих, от которого, повторюсь, кровь стыла в жилах, мы обошли капсулу по кругу и помогли деду залезть вовнутрь. Как только крышка пошла вниз, голоса одновременно стихли, и наступила звенящая тишина. Мы с чувством выполненного долга встали на свои места и замерли в ожидании.
Я пробежался взглядом по присутствующим. На всех лицах неподдельная радость и облегчение. Первая часть ритуала завершилась, и теперь можно перевести дух. Сутки — ровно столько будет длиться у деда процедура омоложения. Через двадцать четыре часа мы в таком же составе соберемся здесь вновь и закончим Хоэст, встретив нашего деда молодым, полным сил и здоровья.
Сутки спустя
Дед был великолепен!
Молодое поджарое тело с рельефными мышцами на груди и животе, мускулистые руки, широкие плечи и тонкая талия. От него так и веяло здоровьем и силой. Светлые волосы спадали на плечи, глаза горели синим пламенем, с губ не сходила довольная улыбка.
— Я его таким видел в последний раз, когда отец проводил мне инициацию, — чуть наклонившись ко мне, тихо прошептал отец, — а она была у меня, ровно в шесть лет. Это… поразительно!
Дед тем временем твердым шагом подошел к своему аккуратно уложенному костюму и, не глядя на нас, быстро в него облачился. Затем повернувшись к нам лицом, поклонился четко выверенным ритуальным поклоном.
— Благодарю всех присутствующих за оказанную мне честь и доверие! Клянусь неукоснительно следовать путем развития и совершенствования на благо зотэрианской расы.
Все как один после этих слов дружно ударили кулаком правой руки в грудь.
На этом церемония как бы и должна была закончиться, но тут вперед вышел Лот ин Эрма и, подняв руки вверх, радостно провозгласил:
— Только что мне сообщили, что на высокую орбиту Терры встали «Марун» и «Кусач». Скоро наши братья и сёстры воссоединятся с нами!
Все радостно вскинули руки кверху, а мое сердце от внезапно нахлынувшего волнения пропустило удар. Эти два ударных крейсера пришли с Венеры, значит, Виза на каком-то из них, и она скоро будет здесь!
— Меньше чем через полчаса мы встретим в нашем убежище первых гостей! — радостно воскликнул Сан ин Маати и, не говоря больше ни слова, направился на выход.
Все, радостно переговариваясь, последовали за ним.
Глава 15. Правосудие по-зотэриански
Глава 15. Правосудие по-зотэриански
Народу в Ковчеге прибавилось
Помещение на среднем уровне Ковчега, в котором находилась основная телепортационная установка, не могло вместить всех желающих, и поэтому количество встречающих в этот раз было строго ограничено. Мор устроил всё так, что я одним из первых попал в группу немногочисленных счастливчиков. Ему для выявления и задержания преступника был необходим эмоциональный раздражитель в виде меня — живого и здорового. Он уверял и меня, и Лота, что по этим эмоциям ему не составит большого труда вычислить злодея и всех его сообщников, если таковые будут.
Лот в свою очередь тоже принял кое-какие меры предосторожности, и у входа статуей замер Декар, готовый по первому зову пресечь любое сопротивление, если таковое будет иметь место в момент задержания. Меня же это волновало сейчас меньше всего.
Виза!
Вот от чьего имени мое сердце начинало колотиться так сильно, что готово было выскочить из груди. Чертыхнувшись про себя, я украдкой посмотрел по сторонам и понял — пора брать себя в руки, мое, не совсем адекватное эмоциональное состояние уже стало привлекать внимание стоявших возле меня зотэрианцев. Не без помощи Киры я смог успокоиться, и на смену моему волнению пришло спокойствие, по телу разлилась приятная истома в ожидании долгожданной встречи.
Как же всё-таки приятно ощущать влюбленность и, волнуясь, ждать встречи с той, которую полюбил всем сердцем, но еще ни разу вживую не видел! Я влюбился в образ, который видел всего несколько мгновений во время медитации. Влюбился в статую Лилеи ен Корре, которой я каждый вечер любуюсь сидя под кроной раскидистого дерева в вестибюле. Чем ближе приближался миг нашей встречи, тем я отчетливей ощущал, что мы неразрывно связаны друг с другом.
Надо же, как всё это странно!
Интересно, а что чувствует она?
