Затянув на боевиках ремни с их же оружием, я без затей столкнул всех троих в море. Выглянул за борт, на поверхности воды только пузыри. Под тяжестью оружия и боеприпасов они камнем пошли на дно.
Я посмотрел на место падения вертолета, там небольшое масляное пятно и какой-то мелкий мусор.
— Капитан, спуститесь ко мне на палубу. Необходимо заново согласовать наши действия.
— Сейчас буду.
Через пять минут капитан «Венеры» стоял рядом со мной и, прищурив глаза, смотрел на меня, слегка наклонив голову набок. В его взгляде страха не было, а только тревога за судно, за меня и за экипаж, и как мне показалось, именно в такой последовательности.
— Извините, Николай Иванович, но вы беспощадный и очень хладнокровный человек. Мне бы вашу выдержку, — проговорил он и передал мне матерчатый кулек с множеством мобильных телефонов внутри.
— Ну-ну, капитан! Вы, я вижу, тоже не из робкого десятка и прекрасно держитесь. Но я вас позвал не для обмена комплиментами, — я заглянул ему в глаза. — Вы ведь понимаете, что этим ничего не закончилось? Сюда плывут головорезы, и нам всем грозит смертельная опасность — пощады не будет ни для кого.
Капитан снял фуражку, вытер ее изнутри платком, медленно мне кивнул. Взгляд не отвел. Уже хорошо.
— От наших с вами согласованных действий будет зависеть успех в этом противостоянии. Я могу на вас положиться?
— Да, — твердо ответил он, — что надо делать?
— Отлично. А сделать надо вот что…
Объекты в зоне видимости
После нашего разговора с капитаном я, не теряя времени, сбегал к себе в каюту и припер оттуда свой ручной револьверный гранатомет «6 г-30» и еще два цинка с боеприпасами. Один для своего «Гнома» и один осколочно-фугасных гранат для автоматического гранатомета — лишними они точно не будут. Немного подумал и притащил еще цинк кумулятивных боеприпасов. Пригодится.
Принялся сноровисто открывать банки и снаряжать запасные коробчатые магазины. Вытащил гранатомет, зафиксировал треногу и приноровился к прицелу. Можно выставить дистанционный взрыватель, но на море по скоростной цели — это не сработает, да оно и не надо.
Пораскинув немного мозгами, заменил осколочно-фугасные гранаты на кумулятивные. Так будет надежней, выведу при их помощи плавсредства противника из строя, а там дальше посмотрим.
Скрыв этот агрегат под белой простынёй, которую заранее захватил из каюты, я отправился к дивану в обеденной зоне. Там на месте вскрыл цинк с «Вогами», зарядил ими «Гнома», а оставшиеся боеприпасы покидал в сумку и всё это положил возле дивана. Может понадобиться как запасной вариант.
— Командор… объекты в зоне видимости.
— Принял. Действуем по плану.
Посмотрел в прицел.
Есть контакт!
Идут плотной группой. Расстояние еще километров семь, для моей американской супермашинки просто запредельное, подождем еще немного.
— Мабан, как там у вас? — вдруг заработала рация убитого боевика. — Как обстановка? Где Рамазан, он сел на палубу?
— Д… а… н… ма, — коротко ответил я.
Из рации неслась турецкая речь, что давало мне возможность отвечать ему на этом же языке.
— Мабан? Тебя плохо слышно! Повтори. Как у вас обстановка, где экипаж яхты, и где наш вертолет?
У говорившего голос был какой-то нервный, дерганный.
— Пом… х… и, но… ма в… чи… о… — поиграл я с гарнитурой и отключился.
Болтать больше незачем. Можно только вызвать подозрение, а нам этого совсем не надо. Пусть лучше думают, что это такие помехи.
Пока обменивались репликами по рации, расстояние между нами прилично сократилось. Где-то еще километров пять — многовато. Надо их подпустить к зоне гарантированного поражения, а это метров семьсот, восемьсот.
— Капитан, — я вызвал мостик, — смотрите по сторонам.
— Принял.
Дистанция быстро сокращалась.
В прицел автомата уже можно было высмотреть всех преследователей более-менее отчетливо. Три катера, все размером чуть больше, чем мой «Парнас». Еще три судна поменьше шли им в кильватер, а замыкала всю эту свору — большая прогулочная яхта метров сорок длиной. Назовем это судно условно — флагман.
Постепенно в голове складывался план действий. Так, флагмана оставим на потом, сначала надо разобраться с быстрыми и шустрыми. Нельзя допустить, чтобы нашу яхту обошли с тыла. Придется распыляться, а это может означать высадку на наш борт и, как следствие, угроза экипажу. Этого допустить никак нельзя. Да и затягивать всё это нет особого желания. Поэтому, буду стараться накрыть всех и сразу.
Дистанция уже тысячу метров.
Стараясь не светиться на палубе, я засел в укрытии. Периодически с катеров шли вызовы по рации. Клацая гарнитурой, старательно изображал помехи и не отвечал. Насколько всё это у меня получалось достоверно, станет понятно буквально через несколько минут.
Уже невооруженным глазом было видно толпу отморозков на палубах. Размахивают руками, орут, подбадривая себя. Идут открыто, ничего не боясь. Неужели поверили в помехи? Да, это уже и неважно…
— Капитан, правый борт! — я послал сигнал по своей рации в рубку.
Быстро выскочив из-за укрытия, сбросил импровизированный чехол из простыни, прицел автозахватом поймал ближайший катер, и я нажал на гашетку.
Дум-дум, дум-дум!
Первые гранаты понеслись к катеру, легко дырявя его корпус.
Не обращая внимания на последствия стрельбы, я быстро перевел прицел на следующий.
Дум-дум, дум!
И там есть попадание. Перевел на следующий, стараясь вести огонь по моторным отсекам. Почти сразу же на пораженных мною катерах возникли легкие пожары.
С первыми выстрелами наша яхта пришла в движение, держа дистанцию и обходя противника по большой дуге.
Дум-дум, дум!
Крайний катер задымил и начал поспешный разворот.
Дум-дум, дум-дум!
Я посылал заряды по врагу один за другим, сея там панику и смерть.
Дум-дум, дум!
Четыре катера уже потеряли ход, на палубах есть погибшие.
Дум-дум, дум…
Смена магазина, кумулятивные снова в дело. На всех катерах паника и уже серьезные пожары. Самое большое судно начинает разворот.
Бежать? Пусть попробует, далеко не уйдет, я быстрее!
Дум-дум, дум!
Часть гранат летит вдогонку их флагману. Попытался попасть в моторный отсек. Вроде бы получилось. Очень быстро на судне начался серьезный пожар.
Дум, дум-дум!
Один из катеров уже горел как факел. Люди прыгали в море. Везде паника.
