Мне это не нравится. Его тон, голодный взгляд и напряжённый вид в целом.
– Что? – спрашиваю обеспокоенно.
– Я больше не хочу это сдерживать, – шепчет он.
С этими словами его жёсткие губы накрывают мои, одной рукой он хватает меня за волосы, а вторую располагает на моей заднице, вжимая меня в своё горячее тело.
Грачев берет несдержанно, это даже нельзя назвать поцелуем, потому что я не могу нормально дышать, не могу сопротивляться или отвечать на его страсть.
Макар полностью контролирует данное совокупление его языка с моим ртом. Это совершенно не романтично, скорее, напоминает секс, хотя откуда я могу знать, но чувствую, что если ещё немного, то он точно возьмёт меня силой. Однако я не уверена в том, что мне может не понравится, хоть это может быть моим первым опытом.
Карина, ты правда собралась отдать свою девственность в грязной раздевалке этому предателю?!
Ты сошла с ума, в тебе нет ничего святого, но на самом деле я не виновата в том, что влюбилась в этого плохого парня, не виновата, что мое тело так реагирует на его мужскую сексуальность.
Я ощущаю себя крошечной, желанной и такой беззащитной, что в груди появляется режущая боль, я слаба перед ним и он этим хорошо пользуется.
Я же обещала себе, что такого больше не повториться, предала саму себя, за что обязательно буду себя винить. Потом…
Даже не понимаю, как моя нога оказалась на его бедре и того, что он давит на мою промежность своим внушительным по размерам членом.
Ох!
Я не могу вздохнуть, не могу справиться с его мощью, напором, но ловлю момент, когда он сам отрывается. Толкаю его со всей своей силы, но он сдвигается только на несколько сантиметров.
Глаза дикие. Губы красные и мокрые от нашей слюны, мои же чувственно пульсируют, так же, как и между ног.
Что это со мной, неужели такое состояние может вызвать один лишь поцелуй. Но зато какой… Неповторимый и незабываемый.
Глава 42
– Не трогай меня, я сказала! – прикрикиваю на парня звенящим голосом, пытаясь вернуть свою ногу на место, но Макар только сильнее впивается в неё пальцами. – Ты не имеешь право меня целовать!
Грачёв, гад такой, самодовольно фыркает, стреляя в меня своими хитрыми глазенками.
– Я имею на это полное право, – говорит так уверенно, что сложно не поверить. – У меня ничего не было с твоей сестрой, я был в доску пьян, а она…
Снова он о Марине! После того, как его язык побывал во мне. Желание в который раз треснуть его просто невыносимое. Между нами так и искрит, но как только он открывает рот, меня бросает то в жар, то в холод. И никак с этим не справится.
– Что, она? – перебиваю. – Прямо-таки запрыгнула на бедного парня и изнасиловала? – спрашиваю с ядовитым смешком. – Ты мне противен!
В глазах Грачёва в который раз вспыхивает агрессия, чего раньше точно я за ним не замечала, ведь он всегда был спокойным, но сейчас парня словно подменили.
Может, у него тоже есть брат-близнец, который не умеет контролировать свои живые эмоции.
– Зря ты это сказала. Зря ты выводишь меня на такие эмоции, – чуть ли не рычит он на меня.
Я знаю, что хожу по тонкому льду и скоро упаду в бездну неизвестного, но гордость не даёт моим чувствам выйти наружу. Я так хочу, чтобы он был рядом, но говорю противоположное неадекватным желаниям.
– От-ва-ли! – толкаю, освобождаясь. Ещё и ещё раз.
С каждой минутой держаться становится все сложнее. Мы сейчас либо поубиваем друг друга, либо переспим. Ни первого, ни второго допускать нельзя, однако Макар не хочет меня отпускать, пока не получит желаемое.
– Стерва, какая же ты стерва, – шипит, поджав пухлые от поцелуев губы. Выдыхает. – Желанная. Моя.
Его слова отдаются громким стуком в израненном сердце. Я готова заплакать, ведь всегда их хотела услышать, быть чей-то, иметь человека, который будет со мной навсегда. Глупые, наивные мечты.
Грачёв наклоняется, с чувством хватает меня в охапку и сжимает так, что ещё немного и кости захрустят.
Раздается щелчок. Выстрел в голову. И все. Мы падаем в бездну. Мы смотрим друг другу в глаза, идёт нешуточная борьба взглядами. Я подмечаю, как он сжимает челюсть и чувствую, как его пальцы впиваются в мои бока.
Проходит несколько секунд. Бах. Наши тела вновь сливаются и это перерастает в бесконтрольную страсть. Я утопаю в эмоциях, в его объятиях и сладко-горьком поцелуе, который приносит боль и наслаждение.
Не сдерживаюсь и отвечаю так, как умею, со всей страстью, открытая только для него, поддаюсь мужскому напору, ощущая, как в груди просыпается безудержное желание отдать ему все, что у меня есть: сердце, душу и тело. Искренне желаю ему всецело принадлежать.
Его крепкие руки ползут вверх и нагло расстегивают одну пуговицу за другой, а когда он распахивает мою рубашку, все же отрывается от моих губ, чтобы посмотреть на то, что было спрятано под хлопковой тканью.
– У тебя очень красивая грудь, – делает он мне комплимент, который вгоняет меня в краску. – И мягкая…
Бессовестно трогает ее через тонкую ткань нижнего белья, щупает с таким кайфом на жестком лице, словно не видел и не лапал ничего лучше.
– Макар… – шепчу я, не зная, что именно хочу, то ли оттолкнуть и прекратить это безумие, то ли попросить большего. – Макар…
Дыхание учащается, кожа начинает гореть, от каждого его прикосновения меня бросает в мелкую дрожь, а в голове – полная каша. Сейчас нет времени думать, только чувствовать.
Меня пробирает током, когда Грачёв щипает меня сначала за один сосок, а после за второй.
Парень наклоняется так, чтобы втянуть запах моих волос, а после он начинает водить носом по моей щеке. Закрываю глаза и наслаждаюсь этими мгновениями, ведь это все равно скоро закончится.
– Прости меня, Карин, – еле слышно шепчет он, заставляя мое сердце кровоточить. – Я был идиотом.
– Замолчи. Замолчи… – говорю с болью. Не хочу больше ничего слышать. – Просто ты можешь поцеловать меня…
Я, наверное, сошла с ума, прося его о поцелуях, но корить себя за слабость буду, когда он уйдет.
– Куда? Куда ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал? – спрашивает, водя пальцами по моему оголенному животу, от чего он вздрагивает.
Неожиданно Грачёв медленно становится на одно колено и я перестаю дышать.
– Ч-что ты делаешь?! – в горле пересыхает.
– А разве непонятно, – шепчет, оставляя нежные поцелуи на животе.
Нет, я этого не вынесу. Меня буквально начинает трясти, а ноги так и хочется сжать вместе.
Откидываю голову и закрываю глаза. Слышу, как расстёгивается моя ширинка и тут я начинаю протестовать. Потому что не могу ему позволить целовать меня прямо там, это слишком интимно, я стесняюсь дать ему это прямо здесь, где вовсю горит свет.
