На Холда смотреть боюсь. Возможно, он считает, что наши отношения ещё не доросли до обедов с родственниками. На самом деле, так оно и есть, но что-то в его матери заставляет меня поступить так, как я поступила.
— Значит, вопрос с Гарсия решён? — спрашивает Дилан. — Мы свободны?
— Да. Ваше наказание: серьёзная беседа со взрослым и... мытьё полов в спортзале в течении недели. Отдельно друг от друга.
— Отлично, — поднимается он на ноги и идёт мимо матери. — Я в душ.
Мы с мисс Грин переглядываемся, и, кажется, обе выглядим виновато.
Наверное, потому что завели Дилана в ловушку.
Глава 18. Дилан: я не верю в любовь, Львёнок
Судя по звуку, репетиция ещё не закончилась.
Я останавливаюсь у окна в музыкальный класс и нахожу глазами Лейн. Она смотрится инородно в своём лёгком светлом сарафане среди «Дьяволиц», упакованных в кожу с цепями и шипами. Ещё эти их розовые волосы...
Но кое-что всех девчонок объединяет.
Они все, как одна, наслаждаются своим делом. Отдаются музыке, как парню, от которого без ума.
Такой же увлечённой и страстной Лейн была со мной всего пару часов назад.
Я веду шеей, ощущая отголоски той злости, что захлестнула меня с головой, когда появился чёртов Гарсия.
Но, должен признать, появился он вовремя.
Иначе я не смог бы остановиться.
Безрассудно отзывчивая... И к своей печали, слишком желанная.
Впрочем, наша со Львёнком связь — дело решённое, просто я не хотел бы, чтобы она жалела о месте, где это случится. Пусть я чудовище, но она-то — нет. Почему-то не могу позволить себе разбить её розовые очки.
Понятное дело, что однажды придётся, но я вполне способен уменьшить урон, что буду вынужден нанести.
Я снова смотрю на Львёнка: тонкая фигурка с массивной гитарой наперевес. Лицо раскраснелось, влажные прядки волос липнут к вискам, брови сосредоточенно сведены, а губы плотно сжаты. Пальчики, от которых не ждёшь особой силы, ловко управляются с тугими струнами.
Потрясающая.
Ей может принадлежать любой, но она по своей глупости остановила свой выбор на мне. Почему? Неужели, и правда верит в сказки?
Лейн бросает неосторожный взгляд на окно, видит меня и лажает, обрывая мелодию. Я непроизвольно улыбаюсь. Невозможно милая в проявлении своих чувств. Такая открытая, настоящая.
— Отлично! — хвалит свою группу Янг. — Мы крутые, девочки!
Львёнок улыбается, стягивая через голову ремень гитары, и спешит к своей сумке. Янг бросается ей наперерез.
— Не так быстро, Лейн! — заявляет она, подхватывая свою сумку. — У меня для тебя кое-что есть.
Я усмехаюсь, когда вижу в руках Янг розовый парик.
— Примерь-ка! — командует она, вручая его Львёнку.
Та снова бросает взгляд на меня, смущается, но оправляет свои волосы за спину и смело прикладывает к голове розовое безобразие.
Выглядит комично и сексуально одновременно.
Особенно, когда красуется, поддавшись уговорам и улюлюканьям команды.
Я хмыкаю и иду к открытой двери, чтобы опереться плечом на косяк. Жду.
Первой меня замечает барабанщица, её узкий разрез глаз становится заметно шире, рот тоже открывается. Затем меня видит Янг, смотрит на Бонни и снова на меня. Сглатывает удивление и ухмыляется Львёнку:
— Могла сразу сказать, что тебя ждут — я не приставала бы с париком.
— Да, наверное, стоило, — сильнее краснеет Лейн, возвращая Янг парик. — Обсудим его на следующей репетиции, ладно?
Янг кивает, не переставая переводить взгляд с неё на меня и обратно.
Похоже, Львёнку придётся привыкать к такой реакции, если она не передумает со мной общаться. Как и мне. А я пока передумать не намерен.
Лейн замирает в паре шагов от меня и тихо спрашивает:
— Я тебе зачем-то нужна, Дилан?
Зачем-то... нужна.
— Обед, — бросаю я, отталкиваясь от прохода. — Если не передумала.
— Сейчас? — взволнованно спрашивает она меня, нагнав.
— Да, мать нас уже ждёт. Отменить?
— Ты злишься из-за того, что я приняла приглашение твоей мамы, да? — обречённо спрашивает она.
Я смотрю на её помрачневшее лицо и отвечаю честно:
— Это не злость, просто не вижу смысла в этом мероприятии.
— Если его нет для тебя, то это не значит, что его нет и для других участников, — с робкой и в тоже время лукавой улыбкой замечет Львёнок. — Так что не будь эгоистом.
Я хватаю её за руку, прижимаю своим телом к стене и выдыхаю у губ:
— Именно это я и делаю, Львёнок. Собираюсь поделиться тобой со своей матерью, вместо того чтобы эгоистично забрать всё твоё внимание себе и тому, что бы я с тобой делал.
Я ещё мгновение наслаждаюсь её частым дыханием и соблазнительной чернотой широко распахнутых глаз и делаю медленный шаг назад, выпуская девчонку из рук. Криво улыбаюсь ей и молчаливо предлагаю идти вперёд.
Львёнок порывисто кивает, отлипает от стены и направляется к выходу.
Мы выходим на улицу, идём на парковку, и Лейн вдруг начинает взволнованно на меня поглядывать. Я хмурюсь:
— Что не так?
— Я... я никогда прежде не каталась на байке! — восторженно информирует она меня.
Глаза горят так ярко, что я и сам проникаюсь её энтузиазмом:
— Тебе понравится, обещаю.
Даже забавно, что я никого не катал до неё. И мне нравится мысль, что первой будет именно она. Мой глупый и смелый Львёнок.
Я предупреждаю Лейн о том, чтобы она держалась за меня как можно крепче, и показываю всё, на что способен мой байк, лавируя по улицам Санта-Моники. Наслаждаюсь теплом её тела, иногда визгом или звонким смехом. Такая забавная. Особенно на крутых поворотах.
Давно я не смеялся с таким удовольствием.
У дома я сбрасываю скорость и через пару минут останавливаю байк напротив гаражных ворот. Ставлю его на подножку и спрашиваю Львёнка через плечо:
— Понравилось?
— Безумно! — хохочет она, обнимая меня крепче. — Спасибо огромное, Дилан!
Я пальцами обхватываю её руку у меня на груди и касаюсь губами ладони, улыбаюсь:
— Хочешь научиться сама ездить на байке?
— Правда? Ты будешь меня учить? И байк не жалко?
— Он будет в порядке, не переживай, — смеюсь я.
Львёнок слезает с мотоцикла, продолжая держаться за мою руку, и сужает глаза:
— Ты уже кого-то учил?
