— Роскошная жизнь, ради которой ноги раздвигать придётся тебе самой, а не героиням твоих книг, да? — цежу я.
— Сабрина, пожалуйста… — бледнеет Виола.
— Знаешь, ма-ма, — теперь уже я склоняюсь над столом, — я терпеть не могла саму мысль, что родила меня ты; презирала тебя за то, что ты ради карьеры бросила семью; не выносила твои дурацкие выходки; злилась, когда ты меня позорила. Но при всём этом, я уважала твоё желание добиться всего самой. Не скажу, что мне был по душе жанр, в котором ты решила работать, но сегодня я поняла, — увидела! — что ты достойный человек, которому по плечу справиться с чем угодно, потому что он хорошо знает своё дело. Я даже хотела извиниться за свою предвзятость, но теперь… Ты всё испортила. Как всегда. И знаешь, мам, я кое-что слышала о твоём Стивене Гилле, и больше, чем уверена, что он пудрит тебе мозги — он никогда не разведётся со своей женой. — Я поднимаюсь с места и подхватываю сумку: — Советую не расслабляться раньше времени.
— Сабрина, пожалуйста, останься! Давай всё обсудим, как взрослые люди!
Я разворачиваюсь и усмехаюсь:
— Взрослые не равно умные. И напоследок: как по мне, в твоих книгах хватало глубины! Не понимаю, почему ты из-за этого паришься.
— Ты… Сабрина, ты читала мои книги?..
Я оставляю Виолу наедине с её недоумением и покидаю ресторан, в котором, вероятнее всего, у неё запланирована и встреча с отцом Тая.
Чёрт, что с ним будет, если Виола Брукс права и Стивен Гилл реально намерен развестись с его матерью?! Что будет с нами?..
Глава 26. Сабрина
Чтобы вы понимали мои злость и негодование, напомню, Тайлер — не родной сын Стивена Гилла.
Мне страшно.
Страшно за судьбу Тая, потому что неизвестно будет ли он нужен Гиллу-старшему без его матери. Страшно узнать, как сам Тай отреагирует на эту новость. Разозлится ли на мою мать? На меня из-за её безрассудства? Обвинит ли нас обеих в том, что Виола рушит чужую семью? Страшно быть той, кто ему об этом расскажет.
И мне просто на просто неприятен сам факт того, что мама — любовница!
Какой бы плохой родительницей я её не считала, никогда не думала, что она может поступить так низко!
До бейсбольного стадиона я добираюсь на такси и иду прямиком в зону с пушками.
Мне нужно выпустить пар, чтобы рассуждать здраво.
Есть ощущение, что я что-то упускаю во всей этой ситуации. Что-то очень важное.
Я издалека махаю рукой папе, который ведёт тренировку, и злость во мне умножается.
А что будет с ним, когда он узнает, что его бывшая жена нашла того, с кем хочет связать своё будущее? Расстроится? Или выдохнет с облегчением, потому что больше не придётся гадать вернётся ли она когда-нибудь к нему?
Как не изворачивайся, а Виола Брукс — бессердечная стерва.
Я досадливо морщусь на собственные мысли и загружаю в пушку мячи. Подхватываю с напольного покрытия биту, отхожу на нужное расстояние и бью пару раз деревком об пол.
Мне значительно легчает примерно с пятого удара.
На шестом в проходе в зону появляется Гилл.
— Вижу, что встреча с мамой не удалась. Подсказать ещё один отличный способ, как спустить пар?
Он широко и самодовольно улыбается, даже не догадываясь о том, что творится с его семьёй…
Я с силой бью по мечу и выдыхаю:
— Мне и этот способ хорошо подходит. Проверенный годами.
— Всё прошло настолько плохо? — серьёзно интересуется он, опускаясь на лавку. — Что она натворила?
Гилл выглядит уставшим после тренировки: волосы взмокли от пота и спутались, виски и ворот спортивной кофты влажные, но его взгляд ясный и обеспокоенный.
Я сдаюсь.
Бросаю биту и направляюсь к нему. Сажусь ему прямо на колени, обнимаю за шею и выдыхаю в кожу шеи:
— Как давно ты общался с родителями, Тай? У них всё хорошо?
— О чём ты, ведьма? — недоумевает он, поглаживая меня пальцами по спине.
Я отстраняюсь:
— Между ними всё хорошо?
— Сабрина, я не понимаю с какой кстати тебя стали интересовать отношения моих родителей, — хмурится он.
— С той, что сегодня моя мать заявила мне, что спит с твоим отцом, — на одном дыхании выдаю я.
— И ты разозлилась на неё из-за такого пустяка? — улыбается он, чем приводит меня в шок.
— Пустяка? Только не говори, что измены для тебя — какой-от там пустяк, Гилл, — предупреждаю я.
— Не для меня, ведьма, — успокаивает он. — А для моих родителей. Забыла, что моя мать меня нагуляла? Они не хранят друг другу верность уже больше двадцати лет. Я, конечно, не одобряю такой подход к семье, но у них свои головы на плечах.
— А как тебе то, что Виола Брукс уверена в том, что на данный момент Стивен Гилл разводится со своей женой?
Тайлер вздёргивает брови, хмыкает и отводит в сторону задумчивый взгляд:
— Это интересно…
— Мне так жаль, Тайлер, — начинаю я причитать. — Оказывается, они знакомы ещё со школы, Стивен был влюблён в Виолу, и вот они встретились вновь. Теперь она свободна и хитра, а он…
— А он никогда не любил мою мать. А уж, когда она его предала… — Гилл смотрит на меня и улыбается с грустью: — Сабрина, их отношения — не наше дело, ладно? Главное, чтобы они сами не вздумали нас впутывать, а так — плевать. Кто-кто, а мы точно за них не в ответе.
— Но… что будет с тобой, если…
— Откуда мне это знать, Сабрина? — ещё шире улыбается он. — Чему быть, того не миновать. И давай мы не будет гадать, заглядывая в возможное будущее, а просто подождём, м?
— Ты не злишься? — не верю я. — Ни на отца, ни на Виолу? Ни на меня?
— На тебя? — удивлённо смеётся он и притягивает к себе. — Выкинь из головы эти глупости, ведьма.
— Эй, кто ты? Кто подменил импульсивного Гилла на Гилла разумного?
— Ты? — улыбается он мне в кожу. — Или я всегда был разумным, но ты предпочитала замечать и выделять во мне не самые лучшие стороны. Наверное, переживала, что тогда точно не сможешь устоять передо мной.
— Рада, что хотя бы самоуверенный Гилл на месте, — смеюсь я, а затем замечаю задумчиво: — Мы словно поменялись местами. Я столько гадостей наговорила Виоле…
— Жаль, конечно, что ты научилась у меня плохому, но думаю, нормально перенимать привычки друг друга, когда… любишь.
Моё сердце сладко замирает на целое мгновение, а затем несётся вскачь. Но я продолжаю молчать, словно боюсь спугнуть это невозможно приятное ощущение. Гилл тоже напрягается, а через секунду подбрасывает меня на своих коленях, заключает моё лицо в ладони и заглядывает в глаза:
