— Вы… вы… — И вдруг она рассмеялась и сказала: — Вы
придерживаетесь твердой линии, не так ли?
— Никакой линии я не придерживаюсь. Я просто работаю.
— И, как я понимаю, никогда не сочетаете приятное с
полезным. Сперва работа — потом развлечения.
— Вот именно.
— Мне такие люди не нравятся.
— Можете меня выставить, как только я выпью кофе.
— Я так и сделаю.
Кофе закипел. И она положила два кусочка хлеба в тостер. Я
отказался от тоста, но выпил две чашки кофе.
Она ела и изучала меня.
— Мне хотелось бы знать правду, Клэр.
— Я вам не лгала.
— Вы говорили, что этот молодой человек пытался всучить
вашей тетушке какой-то товар или что-то в этом роде.
— Я предполагала, что такое возможно.
— …А также, что вы боитесь, как бы он на ней не женился и не
отрезал бы и себе кусок пирога.
— Да, это правда.
— Но вы же не станете меня убеждать, что расстались с
двумястами долларами только для того, чтобы выяснить его намерения.
Она не ответила.
— Давайте не будем ходить вокруг да около, Клэр.
— Это вы ходите вокруг да около, строя безумные догадки,
пытаясь что-то обнаружить, терзая свое воображение.
— Послушайте, Клэр, давайте будем откровенны друг с другом.
Возможно, у вас есть шанс унаследовать от тетушки немного денег. Я не думаю,
что шанс так уж велик, как вы пытались нас убедить. Более того, я, вообще,
сомневаюсь, что там так уж много денег, как вы пытались внушить Берте.
— Ну и что? Это мое дело.
— Это ваше дело, но до определенного предела, — сказал я. —
Вы пришли в нашу контору и попросили, чтобы мы установили наблюдение за
человеком, который навещал вашу тетку. Вы сочинили историю, которая
расползается по швам, Берта потребовала с вас двести долларов. Для девушки в
вашем положении — это огромная сумма. А вы даже не попытались торговаться.
Вы их сразу же выложили. Теперь, оказывается, что на вашем
счету в банке совсем не так много денег, как вы предполагали. Итак, в банк на
ваше имя был внесен чек на пятьсот долларов. Это было в субботу. И вы были
уверены в этом, так как сразу же после этого отправились к Берте Кул. Берта Кул
отнесла ваш чек в наш банк незадолго до закрытия. Из нашего банка позвонили в
ваш, и ваш банк сообщил, что человек, выписавший чек, кредитоспособен. Теперь
же ваш банк настаивает на такой версии: якобы они приняли чек только на
хранение и временно кредитовали ваш счет. А когда выяснилось, что чек
недействителен, они списали с вашего счета пятьсот долларов, поэтому и ваш чек
на двести долларов оказался недействительным.
— Господи, как вы мне надоели, — сказала она. — Что вы одно
и то же перемалываете? Ну предположим, что это правда. Ну и что?
— Вывод очевиден. Ваш безупречный чек — это необычный чек. И
это была не обычная сделка. Если бы вы думали, что чек на пятьсот долларов,
внесенный на ваш счет, действителен, то вы бы, при обычных обстоятельствах,
конечно, обязательно настаивали на том, что примете меры к тому, чтобы получить
эти деньги и, таким образом, обеспечить и наш двухсотдолларовый чек. Вы этого
не делаете, потому что знаете, что это бесполезно.
— Пусть так. Так, может быть, в этом-то все и дело?
Очень часто случается так, что люди принимают чеки, а они
оказываются недействительными. Их попросту надувают.
— Вас не надули, — сказал я. — Вы действительно взяли
безупречный чек. А сейчас он недействителен не потому, что он не обеспечен
капиталом, а потому, что банку стало известно, что человек, выписавший его,
мертв.
Когда я произносил последнюю фразу, она как раз подносила
чашку ко рту. Теперь же она поставила ее на блюдце и уставилась на меня, не
говоря ни слова.
— Другими словами, это была Минерва Карлтон.
Именно она дала вам чек на пятьсот долларов. Вы встретились
с ней в субботу утром. И она вас попросила выяснить личность человека,
посещающего вашу тетушку Амелию. Она сказала, что даст вам пятьсот долларов на
расходы. Вы должны были пойти в наше агентство, придумать историю про тетушку и
молодого человека. Сама миссис Карлтон не могла этого сделать, потому что,
какую бы историю она ни придумала, там не сходились бы концы с концами. И это
могло вызвать подозрение. Но она знала, что вы смогли бы. Тот факт, что тетушка
никогда не собиралась оставлять вам наследство, а вы никогда на него не
рассчитывали, — никому не был известен. И вы сочинили довольно сносную историю.
А чек на двести долларов ничего, абсолютно ничего для вас не значил, так как за
все платила Минерва. А теперь я рассчитываю на то, что остальное мне расскажете
вы.
— У вас действительно необузданное воображение, —
презрительно сказала она.
— На вашем месте я бы поторопился… Иначе я передам информацию
полиции.
— А что мне сделает полиция? — сказала она презрительно.
— Полиция может вызвать вас в суд в качестве свидетеля…
После того, как выяснят эту историю с чеком на пятьсот долларов. Конечно,
сначала в суд вызовут представителей вашего банка, а потом уже и вас.
Она опустила глаза и задумалась.
— Я надеюсь, мне не придется ждать целый день.
Она вздохнула.
— Дайте мне сигарету, Дональд.
Я дал ей прикурить. Она сделала глубокую затяжку, выдохнула
дым и начала внимательно изучать кончик сигареты, очевидно раздумывая, как
найти выход из затруднительного положения.
Наконец она сказала:
— Ладно, Дональд, вы победили.
— Расскажите мне все.
— Минерва и я были близкими друзьями и проводили много
времени вместе, вместе ходили на свидания и развлекались. Мы друг друга
прекрасно понимали. Она не особенно увлекалась мужчинами, но нам доставляло
особое удовольствие понаблюдать, как будут развиваться события. Мы обе любили
приключения.
— Поэтому она и жила здесь и работала у Доувера Фултона?
— Да. Она была у него секретаршей.
— Ну а потом?
— Потом она уехала в Колорадо. У нее там богатые
родственники. Она встретила Стэнвика Карлтона. Не то чтобы она влюбилась в
него, этого не было, но она знала, что он хорошая партия, и решила обкрутить
его.
И вот она поставила себе цель и обкрутила.
— А потом что?
— Через некоторое время ей надоела эта скучная
респектабельная жизнь. Она была достаточно умна, чтобы понять, что с прошлым
покончено, но все-таки ей хотелось иногда поговорить о былом. Поэтому она
наведывалась ко мне, и мы, бывало, ночи напролет вспоминали свои похождения.
Потом у нее был отпуск, и она решила провести его вместе со мной где-нибудь на
берегу моря. Она говорила, что в Колорадо слишком высоко и это действует ей на
нервы. И вот она спустилась с гор, и мы отправились к морю вдвоем.
