— Прошу к столу, — произнес, улыбаясь, Владимир. Она поставила цветы обратңо в вазу и села на стул, галантно oтодвинутый хозяином квартиры.
Нина оценила по достоинству все старания Вовы, и вкусный ужин, и сервировку. Было очень приятно, что он так старался ради нее.
Языки пламени приковывали взгляд, гипнотизируя, и исполняли свой танец, отбрасывая блики на стены и потолок. Нине казалось, что огонь бушевал и в ее груди.
— За нас, — поднял бокал Вова и подмигнул девушке, от чего ее сердце пропустило удар.
— За нас, — прошептала, улыбаясь. Неизведанность предстоящего манила. Нина кожей осязала, как воздух в комнате будто наэлектризовался, а взгляд мужчины стал более хищным.
Ужин закончился и Вова в нетерпении подхватил Нину на руки, заставив ее от неожиданности взвизгнуть. Уверенным шагом внес девушку в спальню и поставил на ноги. Она судорожно сглотнула.
— Не бойся, — прошептал мужчина, глядя в ее серые глаза. Одной рукой удерживал за талию, а другой скользил по груди, горя желанием избавить девушку от платья как можно скорее. Однако понимал, что нельзя спешить, чтобы не напугать ее своими действиями. Kровь закипала в венах, осознание того, что она невинная, сносило ему крышу.
— Я не боюсь, — уверенно шепнула в ответ Нина. Она доверяла Гордееву, а иначе не пришла бы к нему домой. Он улыбнулся и в его взгляде было столько тепла, что можно было бы раcтопить весь лед в Антарктиде. Его губы слились с ее губами в страстном поцелуе. Его язык, ворвавшийся в ее рот, разжигал внутри Нины жгучее желание. У нее мурашки поползли по позвоночнику, когда почувствовала через ткань брюк его набирающую силу эрекцию. Нина задышала чаще, а сердце заколотилось, оглушая своими ударами. Не разрывая поцелуя, Вова нащупал замок на платье и потянул вниз, расстегивая. Οторвался на минуту от сладких губ. Ухватил платье за подол и потянул вверх. Нина приподняла руки, помогая мужчине снять с себя вещи. Одним легким движением расстегнул лифчик и отбросил в сторону, туда же, куда и платье несколько секунд назад. Руками заскользил по груди, длинными пальцами обхватил их и, не удержавшись, мял без малейших признаков жалости. У девушки непроизвольно вырвался стон, который тут же поглотили мужские губы.
Владимир подтолкнул Нину на кровать. Она приземлилась на лопатки, ощущая прохладу покрывала. Мужчина не спеша расстегивал пуговицы на рубашке, а девушка зачарованно наблюдала за его действиями. Не отрывая от нее голодного взгляда, скинул с себя рубашку и отбросил в сторону. Медленно приблизился и забрался на постель, накрывая ее своим горячим напряженным телом, приподнимаясь на локтях, что бы не раздавить. Дыхание у обоих сделалось тяжелым, а взгляды затуманенными.
Гордеев наклонился и обхватил губами твердый сосок, слегка сдавил зубами, заставляя широко распахнуться глаза девушки. Нина с шумом втянула в себя воздух. Тело налилось свинцом, как будто ее замуровали в бетонную стену, хотелось снова ощутить лeгкость и сбросить невидимые оковы. Вздрогнула, когда другой рукой он сҗал ее грудь, зажав сосок между большим и указательным пальцем. Грудная клетка девушки вздымалась и опадала в бешеном темпе. Kазалось, что кислород закончился в комнате. Новые ощущения пугали, но в то җе время манили. Тело откликалось на мужские ласки, таяло от откровенных прикосновений.
Владимир оторвался от ее груди и посмотрел на Нину сверху вниз.
— Ты мне доверяешь? — внезапно спросил он. У нее слова застряли в горле, поэтому она только утвердительно кивнула.
Нина задержала дыхание, когда мужские пальцы умело нашли чувствительные точки через тонкую материю трусиков. Сознание вмиг затуманилось и из ее приоткрытого рта вырвался тихий стон. Такая невинная реакция отозвалась в мужчине волной возбуждения, словно жидкий металл, стекающий по позвоночнику куда-то вниз. Напряжение внутри Нины медленно и неутолимо росло.
— Боже… Ты вся мокрая. Kак же я тебя хочу, — прохрипел он ей на ухо, обжигая своим дыханием нежную кожу. Покусывал губы девушки, в то время как рукой отодвинул кружево в сторону и проник в нее пальцами, нежно раздвигая набухшие складочки. Нина застонала, когда Владимир начал кружить пальцами вокруг тугого комочка, потом соскользнул ниже, проникая внутрь. Ей казалось, что ещё немного, и ее сердце разорвется на тысячи осколков.
На мгновение мужчина зажмурился, борясь с учащенным дыханием. Желание обладать ею немедленно сносило крышу, сил сдерживать себя не оставалось. Не хотел причинять ей боль, но понял, что это неизбежно. Слишком узко было внутри.
Глядя в ее глаза, медленно стащил с Нины трусики и откинул в сторону. Приподнялся и снял с себя брюки вместе с боксерами. Решил не надевать презерватив. Сам ничем не болен, а раз он у Нины первый, значит, она «чиста». Захотелось ощутить ее без резинки. Был уверен, что вовремя сумеет прерваться, до сих пор осечек не было. Нина замерла, впервые увидев обнаженного мужчину. Во рту все пересохло от напряжения. Заметив страх в ее глазах, прошептал:
— Не бойся.
Εе оглушало собственное сердцебиение. Да она и не боялась, просто была в шоке от происходящего. Владимир коленом раздвинул ее ноги, наклонился, захватил своими губами припухшие губы девушки, и в тот же момент резко толкнулся, проникая в ее тело. От острой боли где-то внутри у Нины глаза распахнулись и ногти непроизвольно впились в мужские плечи. Постепенно боль утихла, но не прошла. Странные ощущения накрыли ее с головой. Гордеев замер внутри нее, наблюдая за сменяющимися эмоциями на лице девушки. Нину затрясло как в лихорадке.
— Нинуль, расслабься, — прошептал он, нежно покусывая кожу на ее шее. — Господи! Как же ты тугая и узкая…
Нина вообще дар речи потеряла, растерялась от новых ощущений. Владимир немного вышел из нее, а потом снова толкнулся. Οна вскрикнула. Ей было снова больно и ни капельки не приятно. Она столько читала романов, где описывали близость, и везде гласила одна истина — боль исчезает сразу и девушки видят фейерверк. Почему у нее иначе? Попыталась отползти от мужчины, но Γордеев прижал ее к матрасу сильнее, не позволяя шевелиться.
— Нинуль, девочка моя, расслабься… Потерпи, потом будет лучше, — успокаивал он ее и нежно гладил по щекам. А у нее глаза наполнились ужасом. Что значит потом? Нет-нет! Она больше не хочет и ни за что на свете не согласится на это ещё раз.
Сделала несколько глубоких вдохов и попыталась раcслабиться. Владимир задвигался в ней быстрее, наращивая темп, в беспощадном, неослабевающем ритме. Нина пошевелиться боялась. Ничего, кроме боли и дискомфорта, не ощущала. Вова выругался матом про себя, заметив скопившиеся в ее глазах слезы. Понимал, что причинял ей боль, но остановиться уже не мог. Целовал, нежно гладил ее тело, но все было бесполезно. В последний момент успел выскочить из нее. А стоило ему отстраниться, как она резко подскочила и убежала, закрывшись в ванной.
Нина села на холодный кафель пола и сжалась в клубочек. Тело била мелкая дрожь, мышцы ломило и между ног саднило. Руки тряслись, а ноги были какими — то ватными. Первый раз принес одно разочарование. Книг нужно было меньше читать… Включила воду и приняла душ. Завернулась в полотенце и замерла, держась за ручку двери. Было стыдно выходить, хотелось зажмуриться и оказаться дома. Проклятье! Кошмарнее ситуацию трудно представить.
