— Роман Иванович просил вас зайти к нему, он вас ждет, — с ходу нас встретила Альбина, секретарь нашего отдела.
— Как у него с настроением? — поинтересовался мой напарник.
— Пока море спокойно, — улыбается Аля и подмигивает Эду.
Парень же не устает пользоваться своей «харизмой» и лыбится во весь рот.
Я подхватываю его под локоть и тяну ближе к нашему кабинету.
— Ты думаешь, что он нас вызывает по поводу «АйсРиэлти»? — какое-то непонятное чувство волнения меня охватило перед предстоящей встречей.
— Да это даже к гадалке не ходи, — отвечает Эд.
— Но мы только получили заказ, неужели он хочет вести этот проект? — рассуждала я полушепотом, потому что мы так и не вошли в кабинет.
— Не исключено, ты ведь понимаешь, что этот проект станет визитной карточкой нашей фирмы. Савельев будет ею козырять при любом намечающемся новом заказе. Ты же прекрасно понимаешь, что Артман может при неудачной попытке нашей работы пустить нас по миру.
— Перестань меня пугать, — толкнула в грудь парня. — И так пуганая, пошли, не могу больше гадать и представлять, какие помои на нас сейчас выльют, — и уверенным шагом направилась в сторону приемной начальника нашего отдела.
Пройдя мимо секретарши Савельева, постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, тут же открыла ее, вошла в кабинет, и следом за мной протиснулся Эд.
— Вызывали, Роман Иванович? — тут же подал голос Эдуард.
— Мы с Тамарой ходим парой. Да, вызывал. Присаживайтесь, — указал он на кресла у своего стола.
Савельев Роман Иванович. Мужчина сорока семи лет, с еле заметно появляющейся сединой на висках. Всегда строг и принципиален. Часто перегибает палку, даже жалобы на него поступали к директору, но…он как будто застрахован от увольнения.
— Вам перепал лакомый кусок, — начал он, как только мы приземлились на скрипучие кресла. Не люблю кожаные предметы интерьера. — Откровенно и честно вам говорю, я не хотел бы, чтобы именно вы двое им занимались, но, к сожалению, в том, чтобы вас отстранить, я не силен.
— Да уж, зато честно, — прокомментировал Эд. У меня же от такого заявления покраснели щеки.
— И тем не менее я хочу вас сразу предупредить, что малейший ваш косяк — и я им обязательно воспользуюсь. Вылетите оба, даже не сомневайтесь. Надеюсь, вы плотно займетесь этим проектом, и не дай бог, Артману что-то не понравится, я вас предупредил.
Покинули мы кабинет Савельева быстро, я пронеслась мимо его секретаря, даже не сбавив шаг. Он еще нам угрожает. Но почему? Ведь Артман сам указал на нас пальцем, я даже не припомню, кто бы из бывших заказчиков такого ранга мог бы нас взять во внимание.
Время до обеда пронеслось незаметно.
— Ты идешь обедать? — поднялся со своего места Эд.
— Нет, если можешь, захвати мне на обратном пути кофе да какой-нибудь бутерброд, — попросила напарника, доставая разрывающийся телефон со дна сумки.
— Отлично поработать в обеденный перерыв, — пожелал мне Эд, и скрылся за дверью.
— Да, Дан, — ответила на звонок.
— Я, как и обещала, тебе звоню по поводу Арчелова. Мы собираемся к его родственникам в эту субботу. Ты же все равно к нам хотела приехать в эти выходные приехать, верно? — слышу недоверие в голосе. Она меня знает как облупленную.
— Да, я приеду, как и обещала, — ответила я, ругая свою забывчивость.
— Мама будет очень рада, от тебя же и звонка не дождешься, — начала читать нравоучения Дана.
— Я все понимаю, Дан, да, я вот такая. И по возможности я звоню, но часто прихожу домой поздно, поэтому и редко на связи.
— Тогда до встречи, и я очень надеюсь, что у тебя ничего сверхсрочного не случится, из-за чего ты смогла бы отменить свою поездку к нам, — и сестра отключилась.
Отложив телефон в сторону, я задумалась.
Зачем я вообще согласилась с ней посетить родственников Арчелова. В конце концов, это ее одноклассник, я с ним никаким боком не пересекалась. Возможно, Дана попросила меня об этом, потому что нервничала. Но ведь кто-нибудь, да и пойдет из ее класса.
Закончив в шесть часов очередной рабочий день, мы с Эдом поплелись за всеми на выход из офиса.
— Тебя подвезти? — спрашиваю друга, поглядывая в сторону своего старенького серебристого "Гольфа", который купила, взяв кредит в банке на пять лет.
— Нет, премного благодарен, но я сегодня на метро. Меня ждут, — махнул мне рукой и растворился в толпе сотрудников нашей и соседствующих фирм.
Домой добралась достаточно быстро. Мэнни как всегда ожидал уже у двери и нетерпеливо топтался на месте, будто поторапливал меня.
— Тебе не терпится, друг мой. Минуточку, только руки помою.
Живу одна с тех пор, как переехала в квартиру, которую умудрилась снять за небольшие деньги: мне очень повезло наткнуться на милую бабульку, которой помогла в магазине с тележкой с продуктами и, немного поговорив, выяснилось, что ее внучка сдает квартиру, так как сама переехала к мужу за границу. А продавать ее не торопилась. И вот я уже скоро как три года живу недалеко от работы и совсем недорого.
Уткнувшись в ноут и жуя свой незатейливый ужин, состоящий из брокколи и пары жареных яиц, штудировала эскизы и делала наброски и смету. Мэнни лежал в ногах и недовольно махал хвостом при резком моем движении.
Немного поработав с новым заказом, написала на почту Эду, уточняя, не забыл ли он про «Эргус», оставшиеся детали по которому он собирался мне помочь доделать.
Через пару минут получила утвердительный ответ, значит, не я одна не сплю в поздний час, разница лишь в том, что у Эда полноценная личная жизнь, чего обо мне не скажешь.
5. Он
Я устал от одиночества. Я здесь совершенно один. Мне ничего не нужно, все также накатывает апатия. И я устаю с ней бороться. Я понимаю, что должен сам себе помочь, да и тут попросту некому это сделать. Я иногда слышу какой-то странный писк, но еще не разобрался в природе его происхождения. Только коридор, только двери, которые либо закрыты, либо их попросту нет, и ты идешь по этому туннелю, пытаясь хоть что-нибудь найти. Но я не нахожу. Тут стерильно чисто. Тут стерильно тихо, лишь очень редко появляется звук: пи-пи-пи… И это длится какое-то время, я не могу сказать, сколько точно, но оно порядком надоедает.
