Поля непроизвольно вздрогнула и бросила короткий взгляд на своего тюремщика, который сверлил её злобным взглядом, явно не оценив шутку босса.
— Кстати, это тебе он должен сказать спасибо за эту отметину. Это награда за первую неудачную попытку похищения, — как ни в чем не бывало болтал Хохол.
Поля сглотнула вдруг ставшей вязкую слюну с легким привкусом крови из разбитой щеки. Только теперь она убедилась, что просить о милосердии этого бандита нет смысла, уж слишком зол он был на неё, слишком внушительным был список его претензий к ней. Такой не отступится, не пощадит.
— Проводи, — бросил Кирилл Сивому, а сам прихватил аппаратуру и скрылся во второй комнате: ему ещё предстояло отправить сделанную запись Гусеву, а главное — замести следы, чтобы его IP — адрес не был раскрыт.
— Ну, наконец-то, — залыбился конвоир, и девушка почувствовала, как её сотрясает крупная дрожь, которую никак не удается унять усилием воли.
«Уж лучше пусть убьет меня, — подумала она. — Мне-то, наверное, и немного надо. Стоит лишь разозлить его посильнее…»
Одноухий так торопился, что без контролирующего взгляда Хохлова, забыл натянуть на глаза девушки мешок. Схватив пленницу, он потащил её в сторону землянки, не обращая внимания на то, как заплетаются ноги бедняжки. Поля упиралась, что было сил, колотила свободной рукой по спине и предплечью мужчины и кричала, но тот во власти охватившего его азарта даже не замечал этой возни. Даже наоборот, сама не ведая, Поля только распаляла похоть Сивухина.
Отбросив черенок от лопаты, который подпирал дверь в погреб, мужчина грубо втолкнул девушку в помещение и принялся возиться с застежкой брюк, наплевав на неплотно прикрытую дверь. Охватившая его похоть была сильнее осторожности. Поля отскочила к стене и приготовилась к схватке, хоть и не долгой. «Господи, пусть всё закончится одним сильным ударом!» — пульсировало в её голове.
Валентин тихо забился в свой угол и только расширившимися от страха глазами наблюдал за развернувшейся сценой. Его взгляд зацепился за оставленный хлипкий ящик, и в голове промелькнула мысль о том, чтобы помочь девушке, но от тут же её отмел: что он может сделать против такого бугая?
Стоило только девушке увидеть мужское хозяйство, что бандит так бесстыже вывалил из ширинки, как её снова замутило. А тот всё лыбился и наступал на пленницу, водя рукой по вздыбленному отростку. В последней попытке защититься Полина выставила перед собой кулачки, как её учил когда-то Андрей и приготовилась биться на смерть. Но Сивый резко нырнул вниз и, ухватив девушку за лодыжки, дернул её на покрывало. От удара из легких бедняжки выбило весь воздух, и пару мгновений она просто лежала, открывая и закрывая рот как рыба, выброшенная на берег. Насильник тем временем устроился возле её разведенных бедер и одним движением разорвал хлопковые трусики. Его мясистые пальцы тут же ухватились за мягкую плоть и сдавили девичьи складки. От боли у девушки потемнело в глазах, и она попыталась чуть отползти в сторону, чтобы хоть так ослабить хватку.
— Не рыпайся, тебе понравится! — лыбился мучитель. — К тому моменту, как я закончу, ты будешь молить о продолжении.
Он принялся постукивать налитым членом по бедрам девушки, примеряясь к её входу, и Поля из последних сил принялась царапать и колотить его, пинать ногами, брыкаться. Она хваталась ногтями за его одежду, кожу, царапалась, рвала их из последних сил, пыталась достать до глаз, раненого уха и ноздрей ублюдка, что придавил её своей тяжестью. И кричала, кричала так, что надорванное горло горело огнем… И тот на время оставил свой член, взбешенный очередной проволочкой, и замолотил кулаками по пленнице, стараясь сломить отчаянное сопротивление.
«Господи, прошу, дай мне умереть…» — последний раз взмолилась Полина и потеряла сознание.
Андрей бросил машину на въезде в деревушку, и, взяв из бардачка заряженный пистолет, побежал вдоль единственной улицы с заброшенными домишками, встречающими его глазницами разбитых окон. Под ногами скрипела щебенка, и мужчина изо всех сил старался не создавать много шума, держась чуть в тени разросшейся зелени, которая после опустения деревни постепенно отвоевывала свою территорию. Смолкин не знал, опередил ли группу захвата или они где-то рядом, не думал, что его самого могут подстрелить в начавшейся неразберихе, забыл про боль в боку, главным было найти Полину… Только бы успеть…
Он почти достиг конца улицы, не заметив признаков обжитого жилища, хотя даже не знал толком, что искать. Вдруг это всего лишь место, где держат пленницу, а не пристанище Хохлова в бегах. Сколько же было этих если, отделяющих его от спасения девушки, продляющих её мучения и терзающее его чувством вины… СОБРовцы, наверняка, воспользуются пеленгатором, чтобы определить источник радиосигнала… А он шел с голыми руками… Только бы успеть…
Вдруг порывом ночного воздуха на него пахнуло запахом протопленной печи: смесью гари, залы и чего-то съестного. И Андрей как гончая, которая взяла след, медленно пошел на этот аромат. Прямо перед собой он увидел небольшой домик, утопающий в фруктовом саду. Он был единственным в этом позабытом богом селении, в котором все целые окна были плотно зашторены, а калитка закрыта на внушительную щеколду.
Смолкин чуть осмотрелся, крадясь словно вор и опасаясь выдать своё присутствие. Вот за сараем он увидел машину, накрытую брезентом, и сердце подпрыгнуло в груди: вряд ли здесь обосновалась семья отшельников, стремящаяся скрыться от суеты города. Это мог быть только Хохол со своей шайкой. А в следующее мгновение мужчина услышал приглушенный слабый женский крик и метнулся к покосившейся старой крыше погреба, которую он вначале принял за пустующую собачью будку. Из-под неприкрытой двери едва пробивался слабый свет тусклой лампы, подтверждая догадки мужчины.
Рванув на себя единственное препятствие, что отделяло его от Полины, Андрей буквально замер в ужасе от представшей перед ним картины: бездыханное тело девушки, возле распростертых ног который пристраивается уже знакомый ему бугай. Леденящая душу ярость охватила мужчину, он в один миг подлетел к ублюдку, не расслышавшему одним здоровым ухом за своей возней, что у него появились недовольные зрители, и, опрокинув того на спину, впечатал ногу в тяжелом ботинке в пах, давя вздыбленный член словно ядовитую змею, а затем обрушился на него с кулаками, не соизмеряя силу и не глядя, куда бьет. Удар за ударом, за каждое мгновение страданий любимой, за каждую слезинку…
Лицо Сивухина превратилось в сплошное красное месиво, голова была повернута под неестественным углом, и бандит давно уже прекратил подавать признаки жизни, только Андрей всё никак не мог остановить и унять терзающую его жажду крови ублюдка, который посмел прикоснуться к его девочке.
Мужчина смог опомниться только тогда, когда в маленький погреб ворвались бойцы группы захвата и стянули его с безжизненного тела, уложив лицом в пол. А дальше всё было как в тумане, только терзающая боль в разбитых руках и растревоженном боку были реальными, как и опасение за здоровье Полины.
Глава 26
Андрей приоткрыл глаза и уставился в белый потолок с прикрученными к нему длинными лампами в типично больничном стиле. Не было неприятных ощущений в боку, с которыми он уже почти свыкся с момента ранения, голова была почти ясной, вот только нестерпимо хотелось пить. Интересно, как он сюда попал? Мужчина помнил, как стащил бугая с Полины, как врезал ему пару раз, как уже потом его стащили с тела, ткнув мордой в пол, как выводили из погреба с заложенными за спину руками будто в самом страшном сне, в то время как он пытался оглянуться, чтобы увидеть Полю, и изо всех сил старался сохранить сознание, превозмогая боль. Помнил, как его впихнули в бронированный автомобиль, а дальше наступила темнота.
