— Илья хотел бы, чтобы он остался у тебя, — проговорил мужчина и прочистил горло.
Алена кивнула и, взяв дрожащими пальцами подарок, направилась на улицу.
— Попрощайся с ним за меня… И с Машей тоже… — только и проговорила она.
Баринов появился через минуту. Он очти вырвал чемоданы из рук Матвея и, подхватив Алену под локоть и не переставая самодовольно кривить рот, потащил её к машине. Девушка не сопротивлялась, лишь до боли закусила губу, что не оглянуться, не броситься назад к Матвею… Ей казалось, что в Москву возвращается не она, всего лишь её оболочка. Душа же навсегда останется в стенах этого дома, где она неожиданно для себя встретила свою любовь и обрела долгожданное счастье…
— Что это за мазня? — кивнул Никита на зажатый в руке девушки рисунок. — Местные умельцы?
Алена ничего не ответила, прижала бумагу к груди и, откинувшись в кресле, закрыла глаза.
Матвей смотрел вслед удаляющейся машине, пока её габаритные огни не растворились вдали. Он думал, что с отъездом девушки, ему станет чуть легче. Душу будет греть мысль о том, что он поступил правильно, ради неё пожертвовав своим счастьем… Но теперь мужчина понимал, что это была глупая надежда. Легче не стало. Наоборот — за грудиной поселилась тупая боль, словно Алена увезла с собой его сердце, и теперь на его месте была открытая кровоточащая рана.
Он вернулся во двор и снова присел на ступенях. Почувствовав, как в кармане вибрирует телефон, он достал его и принял вызов.
— Матвей, — начал Олег, — уж не знаю, как и сказать…
— Что там?
— Катя, действительно, погрязла в долгах, как в шелках. Купила себе билет в Прагу на завтра, билет в одну сторону… Думаю, она не планирует возвращаться, а твои деньги ей нужны, чтобы устроиться на новом месте… Со дня на день ей закроют выезд из страны, вот она и торопится…
— Спасибо, друг, — равнодушно проговорил Матвей. — Что-то подобное я и предполагал…
— Так что пошли её, — продолжал мужчина в покровительственной манере. — Не давай ей не копейки…
— Да, ты прав. Спасибо, Олег, выручил.
Матвей был не в настроении продолжать этот разговор, поэтому, попрощавшись, сбросил вызов, а затем вошел в личный кабинет в мобильном банке и осуществил перевод денег на имя бывшей жены. Если ему нужно заплатить, чтобы она навсегда исчезла из его жизни, ему не жалко этих денег…
Спрятав телефон, мужчина вдруг ощутил, как чертовски устал, на плечи давила не подъемная тяжесть, и больше всего сейчас захотелось лечь и забыться крепким сном. О том, что ему ещё предстоит непростой разговор с сыном, он старался не думать…
Матвей уже поднялся с нагретого места и собрался вернуться в дом, когда услышал звук подъехавшего ко двору трактора.
— Кого ещё черт принес? — рыкнул он, и отправился встречать очередного непрошеного гостя. Открыл калитку и горько усмехнулся.
Приехал его подарок — Михалыч собственной персоной подкатил на маленьком красном «тухтике» с тюком сена в тележке.
Мужичок споро выпрыгнул из кабины и подошел к Матвею, но, заметив его осунувшееся лицо, спросил в своей беспардонной манере:
— Помер кто?
Матвей даже не стал возмущаться такому предположению. Он вернулся во двор и стал примеряться, где ему выгрузить корм для своих постоялиц. Михалыч шел следом, почесывая лысый затылок под зимней шапкой.
— Может с гостьей своей поссорился? — гадал он, не в силах унять зудящее любопытство.
Не получив ответа, мужчина ни капли не смутился и продолжил в том же тоне.
— Я со своей тоже поругался. До неё слухи дошли про гостью твою, про сережку… Так она на меня «полкана» спустила! Мол позорю её, хожу как божм последний, на заправке сижу как отшельник безродный, людей обворовываю… А последней каплей стали носки…
— Носки? — удивился Матвей, который против воли стал прислушиваться к болтовне старика, чтобы отвлечься от своих тяжелых мыслей.
— Носки, — вздохнул Михалыч. — Увидела у меня на ногах разные и давай браниться. А ей говорю, мол, милая, носки не лебеди, до конца жизни не живут парами… Ну, правда! Не выбрасывать же хороший носок! Короче, сегодня ночую на заправке…
Матвей против воли рассмеялся, а потом проговорил:
— Алена в Москву вернулась, у неё там своя жизнь налаженная… Ничего ей тут прозябать…
— Хм, это кто так решил? — удивленно округлил глаза Михалыч. — Ты что ли?
— Я, — выпятил грозно грудь Матвей.
— Ну и дурак, — подвел итог мужичок.
— Да что ты понимаешь? — рассердился Матвей.
— А что тут понимать? — усмехнулся Михалыч, ничуть не испугавшись грозной стойки собеседника. — Что ж ты сына от неё прятал? Или может свой дом, быт? Что ж она с глазами зашторенными жила с тобой что ли? Ничего не видела и не понимала? А ты с ней как с бессловесной скотиной обошелся, даже мнения её не спросил!
Матвей лишь потрясенно молчал.
— Тебе повезло встретить любимую женщину, так и держался бы за неё руками и ногами! А ты? Да они, если хочешь знать, уже лет сто сражаются за свои права, чтоб самим иметь возможность сказать в глаза мужику, почему он им на хрен не нужен! Говорила она что-то?
— Нет, — прошептал Матвей.
— А что ж ты, благодетель, за неё решаешь?
Михалыч только усмехнулся, глядя в спину удаляющегося мужчины, который спешил к своему автомобилю.
— Ладно, ладно, я подожду, — проворчал он и присел на крыльцо.
Матвей мчал по заснеженной трассе. Стрелка спидометра приближалась к отметке двести, но он словно не замечал этого.
— Я должен спросить её… — шептал он. — Расскажу ей обо всем, что может нас ждать впереди… И пусть сама решит. Если пошлет, то так тому и быть… Смирюсь, буду жить дальше… Но если вдруг…
Казалось дороге не было конца и края. Мужчина все силился рассмотреть черную точку — машину Баринова впереди, но там была лишь белая пелена, и в душу закралась смутная тревога. Может они выбрали другую дорогу? А была ли другая? Матвей попробовал вспомнить, мысленно нарисовать перед глазами карту, но ничего не выходило.
Вцепившись в руль, он всматривался в проносящиеся мимо деревья и насыпи снега на дорожном полотне. Вот наконец-то впереди мигнули и погасли огни фар бэнтли, и Матвей поднажал сильнее, быстро сокращая расстояние, а затем выехал на встречную полосу и, поравнявшись с автомобилем, засигналил. Раз, другой.
Мужчина успел заметить, как Баринов сжал челюсти, бросил на соперника злой взгляд и надавил на педаль газа. Видел потрясенное лицо Алены, которая принялась трясти бывшего за руку и что-то кричать на него.
Матвей рискнул, вырвался вперед на нужное расстояние, а затем резко ушел на полосу соперника, преграждая путь. Послышался визг тормозов, и бэнтли застыла в пяти сантиметрах об бока тойоты.
