— О, дорогая, какая трагедия! Как я перепугалась, — Алина колебалась всего секунду, а потом обняла свою пожилую коллегу.
— Как это произошло? Много пострадавших? — с тревогой спросила девушка.
— В начале восьмого. Я только взяла на вахте ключ от кафедры и направилась к лестнице, как услышала страшный грохот, стекла задрожали. В первую минуту я подумала, что это землетрясение, — женщина снова начала всхлипывать. — Я упала на пол, а потом услышала крики… поднялись клубы пыли, мигнул и погас свет. Я начала молиться. А потом почувствовала, как кто-то поднял меня и направил к выходу. Я на негнущихся ногах вышла…в чем была…а тут уже подъезжали служебные машины.
— Сколько людей было в здании? Моя помощь может где-то пригодиться? Тут нужны добровольцы, вы не слышали? — спросила девушка, продолжая обнимать пострадавшую и легонько поглаживать её по спине.
— Не знаю. Думаю, не больше десяти человек… Мало кто приходит в такую рань. Больше я ничего не знаю, — устало вздохнула женщина.
— Пойдемте, вам нужно присесть, — Алина направилась в сторону одной из карет скорой помощи.
— Какая трагедия... кто бы мог подумать… — продолжала приговаривать женщина. — А это, кажется, кто-то с телевидения? — она кивнула в сторону мужчины, стоящего рядом с машиной, на которой была нанесена эмблема местной службы новостей, и устанавливающего штатив и объемную камеру.
Перепоручив Ольгу Викторовну заботам одного из фельдшеров, который дал женщине что-то успокаивающее и горячий чай, Алина направилась к машине службы спасения, у которой столпились люди.
Повсюду делались прогнозы о числе пострадавших. Точных данных не было, только догадки и предположения. Чаще всего звучала цифры восемь-десять человек.
Алина сразу же предложила свою помощь и принялась раздавать замерзающим студентам шерстяные одеяла, термосы с чаем, собирать информацию о тех, кто сам покинул здание.
К месту трагедии приезжал ректор, кто-то из прокуратуры и полиции. Они давали интервью, выражали соболезнования и обещали всем помочь и во всем разобраться. Ближе к полудню всех студентов и преподавателей попросили расходиться по домам. Для тех, кто сам не смог покинуть место трагедии, пригнали школьный автобус.
Спасатели продолжали разбор завалов.
Уставшая и замерзшая Алина вернулась домой, сразу зарядила телефон и позвонила Марине.
Девушка была вся в слезах и когда услышала голос подруги, чуть не лишилась чувств от радости.
— Я думала, что ты тоже там, — рыдала она в трубку. — Господи, как я испугалась. Твой телефон был всё время выключен, и я подумала самое плохое. Артем поехал к факультету. Мы услышали всё слишком поздно, хотели забить на первую пару, а потом включили телевизор…— Марина смешно шмыгнула хлюпающим носом.
— Всё хорошо, я жива, со мной всё в порядке. Я сегодня проспала. Дорогая, не плачь. Я уже дома, — уговаривала Алина, — Позвони Артему, пусть возвращается.
— Да, я ему позвоню, он тоже страшно взволнован… Я позже тебе ещё наберу, — Марина отключила звонок.
К концу дня стало известно об одном погибшем — пожилой уборщице и семерых раненых — пятерых студентах и двух преподавателях. Разбор завалов продолжался и ночью. К утру спасательные работы были завершены, число пострадавших не возросло, и всё выдохнули с облегчением.
Произошедшая трагедия вышла на первые полосы местных и федеральных газет, стала главной новостью на телевиденье и в интернете. Все разговоры были о поисках виноватых, способах восстановления разрушенного здания и возобновления учебного процесса.
Для начала студентам были организованы недельные каникулы, а преподавательский состав юридического факультета собрали в актовом зале главного корпуса и объявили о принятом решении — для второго, четвертого и пятого курсов было решено перенести летние практики, а первый и третий курс должен был продолжить обучение посменно в аудиториях главного корпуса.
Алине было поручено приготовить списки студентов своего курса, разбить их по группам по 10-15 человек и распределить их по разным государственным структурам — суды всех уровней, отделы службы судебных приставов, отделения органов внутренних дел, отделения прокуратуры. Приветствовалось, если кто-то из студентов предоставлял свои варианты трудоустройства на период практики с гарантийными письмами от руководителей таких организаций, подтверждающих готовность пристроить к себе конкретно студента. Куратор курса должна была направить списки студентов в каждую госструктуру и получить согласование. К моменту окончания вынужденных каникул все организационные вопросы с практикой студентов должны были быть решены.
Алина внесла себя, Марину и Артема в одну группу и определила в один из районных судов города. Но к её огромному удивлению, за день до начала практики в актовом зале к ней подошла Жукова и сказала, что кандидатура Алины не согласована.
— Сама не пойму, в чем дело. Наверное, произошла какая-то ошибка. Попробую сама сегодня позвонить Колосов Елене Егоровне, председателю суда.
— Колосовой? — тихо проговорила Алина, которую посетила неприятная догадка.— Она имеет какое-то отношение к Егору Колосову с четвертого курса?
— Конечно, это его мама. Думаю, что она должна пойти нам навстречу. А может просто позвонить Егору? — рассуждала вслух женщина.
— Думаю, в этом всё дело. Мы не очень хорошо расстались с Егором после нашего совместного номера, — Алина опустила глаза. — Наверное, мне лучше подыскать себе другое место.
— У тебя есть какие-то варианты? Знакомства?
— Нет, ни кого… Но может я просто включу себя в другую группу?
— Мы не успеем тебя согласовать вовремя. Конечно, из-за небольшой задержки в наших обстоятельствах проблем быть не должно, — задумчиво протянула женщина.
— Пусть Алина проходит практику в моём адвокатском кабинете, — неожиданно включился в разговор Александр Воронцов, до этого с любопытством прислушивающийся к беседе.
— Это как-то неудобно, — замялась Алина.
— А, по-моему, отличная идея! Саша, ты нас всех выручишь. Алина очень способная, ты не пожалеешь, если возьмешь её.
— Тогда решено, сейчас напишу нужную бумагу и буду завтра ждать Алину у себя, — с улыбкой сказал Воронцов.
На следующий день в кабинет к Воронцову Алина шла как на эшафот. Она знала, чего от неё добивается мужчина, и понимала, что сейчас он значительно облегчил себе эту задачу. Но все страхи оказались напрасными, так как самого Александра не было на месте весь день, и в курс дела девушку вводила одна из его помощниц. Так и началась ее практика.
Алина изучала образцы процессуальных документов, делала подборку судебной актов по заданным темам, готовила статистику по судебным делам, находящимся в работе, ездила в суды для ознакомления с материалами дела. Девушка старательно выполняла всю работу, но не чувствовала в душе того отклика, который должна была бы испытывать, на шаг приблизившись к их с отцом заветной мечте. Всё-таки права была бабушка, каким-то невероятным образом почувствовавшая, что внучку привлекает не сама идея стать юристом, а желание во что бы то ни стало порадовать отца. Но Алина решила, что всё же ещё рано думать о своих предпочтениях, ведь она в самом начале пути. Может, как говорится, стерпится — слюбится.
