– А разве могло быть иначе? - сказала Индия. - Ведь там появился Джентльмен Вор. Одного этого оказалось достаточно, чтобы возникли сплетни. К счастью, лорда Нортхема на этом вечере не было. Прежде подозревали именно его, не так ли?
Виконт усмехнулся.
– А ты неплохо информирована. Скажи, откуда у тебя такая информация?
– От Маргрейва.
Индия подняла глаза на Саута и увидела, что он внезапно помрачнел.
– Вы не знали, что он там был?
– Узнал только потом, - проворчал виконт - На вечере нас не представили друг другу.
– А он вас знает.
– Неужели?
Индия кивнула:
– Да, знает. Так он мне сказал.
– Возможно, но мы с ним никогда не встречались.
– Мне граф говорил другое, - возразила Индия.
Саут еще больше помрачнел.
– Полагаю, он ошибается.
– Видите ли, Маргрейв сказал, что вы не помните его. Это было давно, когда вы оба учились в Хэмбрик-Холле.
– В Хэмбрик-Холле? - переспросил Саут. Он захлопнул книгу и задумался. - Да, теперь вспоминаю. Верно, это было очень давно. Кажется, Маргрейв лет на пять моложе меня. Но тогда он еще не был графом, не так ли?
– Нет, тогда он был виконтом Ньюлендом.
– Значит, Ньюлендом? - в задумчивости пробормотал Саут. Потом вдруг покачал головой. - Нет, не помню.
– Бедный Маргрейв, - с улыбкой проговорила Индия. - Наверное, он надеялся, что вы его вспомните. Он был членом «Общества епископов».
– Если так, то, возможно, я знал его под каким-то другим именем. Мы, враги «епископов» и члены клуба «Компас», придумывали для них обидные прозвища. Например, Слизняк, Бездельник, Ослиная Голова…
– Ослиная Голова? - Индия тихонько рассмеялась. - Ох, какими вы были злыми и грубыми мальчишками.
Саут тоже рассмеялся.
– Не такими уж злыми мы были А вот «епископы» были на редкость подлыми.
Индия вздохнула.
– Да, теперь понятно, почему Маргрейв оказался в их рядах. Знаете, мне кажется, его вы могли бы назвать… Гадюкой.
– Ты имеешь в виду змею?
– Да, именно змею, и это прозвище для него прекрасно подходит. Он может затаиться, и его никто не замечает. Он же только и ждет возможности нанести удар. Если вы припомните мальчика с такими замашками, то это Ньюленд.
Саут пристально взглянул на Индию.
– Значит, он был именно таким?
Индия кивнула:
– Да, по временам.
– А сейчас он такой же?
– Не думаю, что гадюка может менять облик и привычки. Думаю, что он и сейчас такой.
Саут кивнул. Он помнил нескольких мальчиков, вполне соответствовавших этому описанию. И если бы один из них стал архиепископом «Общества», то виконт нисколько не удивился бы.
– К сожалению, я не могу вспомнить его лицо, - пробормотал он в задумчивости.
Индия пожала плечами:
– Какое это имеет значение?
Она сделала на нитке узелок, потом разгладила ткань и принялась рассматривать свое шитье.
– Может быть, ты набросаешь в альбоме его портрет? - предложил Саут. - Изобрази его таким, каким он был тогда.
Индия машинально подняла голову.
– Нет, не хочу его рисовать!
Саут посмотрел на нее с удивлением, однако настаивать не стал.
– Что ж, не надо, если не хочешь. - Он пожал плечами.
Индия вытащила из-за уха карандаш и взглянула на альбом. Потом вдруг захлопнула альбом и оттолкнула его ногой подальше от себя.
– Нет-нет, я не могла бы нарисовать Маргрейва.
– Не стоит так волноваться, Индия. Я ничего от тебя не требую.
– Но я действительно не могу, - пробормотала она.
Саут внимательно посмотрел на нее; было очевидно, что она нервничает.
Стараясь не смотреть на виконта, Индия снова заговорила:
– Это граф меня рисует. Знаете ли, Маргрейв - художник. Но не такой, как я, он настоящий художник. У него большой талант. Маргрейв пишет портреты маслом. А учился в Париже, Флоренции и Амстердаме. Думаю, если бы он не был графом, то зарабатывал бы на жизнь живописью.
Индия машинально наматывала на палец белую нитку, а потом разматывала ее.
– Маргрейв пишет тайком и только для собственного удовольствия, - продолжала она. - Всего несколько человек видели его работы. Разумеется, мать. Возможно, отец и некоторые из преподавателей. Конечно, я тоже видела его картины.
Индия ненадолго умолкла, потом, взглянув на виконта, проговорила:
– Видите ли, милорд, если Маргрейв не найдет меня в ближайшее время, то он может очень мне досадить… с помощью своих картин. Думаю, вы должны знать об этом.
– Расскажи о его картинах.
– Это вызовет у вас отвращение ко мне.
Саут покачал головой:
– Уверен, что нет.
– Вы ошибаетесь, милорд.
– Ты, кажется, сказала, что он пишет портреты.
– Да, в определенном смысле. - Она снова принялась накручивать нитку на палец. - Но он пишет не только лица.
– Ты изображена на многих его картинах?
– Я на всех его картинах.
– На всех?! - изумился виконт.
Индия кивнула:
– Да, я почти уверена. Правда, я не всегда на переднем плане. Но не помню ни одной его картины, где бы меня не было.
– Значит, у него есть и другие натурщицы?
– Да, есть. Но я всегда позировала ему одна.
Стараясь не выдать своих чувств, Саут проговорил:
– Ты позировала ему обнаженная?
Индия с такой силой дернула нитку, что та врезалась ей в палец. На пальце появилась капелька крови, и она поднесла палец к губам.
– Индия, я прав?
Она на мгновение закрыла глаза и едва заметно кивнула.
– Где эти картины?
– Полагаю, в Марлхейвене и Мерримонте. А также в его лондонском доме и в моем.
– Я был в твоем доме, но не видел их, - заявил Саут.
Из горла Индии вырвался нервный смешок.
– Я не выставляю эти картины напоказ, милорд.
– Да, понимаю. Но я дважды приходил в твой дом без приглашения… И все же не видел их.
Индия усмехнулась.
– В таком случае вам следует обратиться за помощью к Джентльмену Вору. Уверяю вас, они там.
– А… запертые комнаты… - пробормотал Саут.
