Ловко приземлиться не вышло — хорошо еще, что она не сломала шею. Что-то смягчило ее падение — огромный согнутый стебель, а может быть, ветка дерева, — прежде чем Сали рухнула в колючие кусты.
Сали посмотрела вверх, на освещенное отверстие, медленно проплывающее мимо. Она поднялась на ноги и огляделась. Со всех сторон двигались гусеницы. Сообразив, куда идти, Сали устремилась прочь — наполовину бегом, наполовину ползком — против хода города.
Ей приходилось огибать огромные гусеницы и балансиры, которые свисали с кокона. Под городом стояла непроглядная темнота, а земля была неровная. К счастью, Шакра двигалась черепашьим шагом, и вскоре Сали из-под нее выбралась. Она увидела детей Незры на краю истоптанного поля, там, где они разбили лагерь на ночь.
Они заметила ее и громко закричали. Мали, Даэвон и еще несколько человек бросились навстречу Сали.
— Ты вернулась! — воскликнула Мали. — Что случилось?
— Шаманы помогут нам? — спросил Даэвон. — Они за нас?
Сали мрачно прошагала мимо.
— Не надейтесь на шаманов. Поднимайте людей. Рассчитывать мы можем только на себя.
Эпилог
Сайык сидел во дворе отцовского особняка и наблюдал за большой стаей карпов, плававших в пруду. Интересно, почему они все двигались в одну сторону? Время от времени один карп резко сворачивал, и остальные следовали за ним. Сайык часами мог любоваться этим умиротворяющим зрелищем. Он гадал, знает ли вожак стаи о том, что он вожак.
В середине пруда стояла группа статуй, вырезанная из цельного куска камня. Над всеми возвышался отец Сайыка; его лицо почти полностью закрывал церемониальный крылатый шлем с фиолетовым султаном, устремленным ввысь. Из-под шлема виднелись только глаза и рот, однако ошибиться было невозможно: скульптор дотошно изобразил густые отцовские брови, горбатый нос, длинную острую бородку. Сайык буквально чувствовал хмурый и неодобрительный взгляд отца.
Мать изобразили примерно в нынешнем возрасте Сайыка. Она скромно стояла справа от мужа, в традиционном головном уборе в форме тюльпана и парадном платье того фасона, который еще носили при гияньском дворе. Сайык сильно скучал по матери. Она умерла от отравления свинцом во время одной из отцовских кампаний. Сайык в то время был слишком мал, и его оставили дома — вероятно, это спасло ему жизнь.
Родителей окружали четверо детей. Двое теперь служили у Сунри, в знаменитом отряде «Лавина». Брат Лисиу пропал без вести еще до рождения Сайыка — скорее всего, его похитили и убили. Старший из сыновей, Сайянь, женился на дочери одного из влиятельнейших и знатнейших вельмож княжества Син. Тесть был стар и болен, лицо у него напоминало гнилую картофелину, а значит, Сайяню скоро предстояло повышение при дворе.
С краю скульптурной группы виднелась вырезанная из отдельного камня статуя Сайыка, изображенного маленьким ребенком. Сайык подумал: сразу видно, с какой радостью семья ожидала его появления на свет.
Появился слуга.
— Молодой господин, ваш отец желает вас видеть.
У Сайыка что-то перевернулось в животе, горло пересохло. Он не боялся отца… просто еще ни одна встреча с ним не заканчивалась благополучно.
Сайык, шагая вслед за слугой, миновал внутренний двор, сад и оранжерею. Отец частенько повторял, что он всего лишь простой земледелец, которому посчастливилось стать генералом.
Двое других слуг открыли перед юношей неудобную высокую дверь, когда Сайык приблизился к главному дому. Он вошел в просторную комнату, которая больше походила на музей, чем на личные покои. Вдоль одной стены стояли пьедесталы. На них лежали странные вещицы — сплошь катуанские механизмы. У другой стены виднелась почти целая биси, не считая гусениц, а рядом — остов летного приспособления. В дальнем конце стояла половина корпуса лодки, якобы способной двигаться под водой, хотя Сайык и сомневался, что это правда, а не выдумки перепуганных солдат. Приблизившись к отцовскому кабинету, он вновь ощутил дрожь. Юноша закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
Войдя в комнату, он первым делом заслонил глаза. Там было необычайно светло: горели все лампы и фонари, в камине пылал яркий огонь. Принесли даже несколько напольных канделябров. Отец сидел за столом на небольшом возвышении. Как ни странно, он зачем-то надел боевые доспехи. На стене висело желтое княжеское знамя Каобу, под ним — семейный флаг Цюань, а еще ниже — многочисленные изорванные флаги побежденных врагов.
С двух сторон стола стояли Немые. Отец обычно избегал их, предпочитая полагаться на собственные силы, но бывали времена, когда присутствие Молчаливой Смерти было необходимо. Сайык нахмурился; похоже, настало именно такое время. Он думал, что его ждет разговор с глазу на глаз с отцом, однако в комнате присутствовало трое незнакомцев — две женщины и мужчина.
— Молодой господин Цюань Сайкнань прибыл.
Генерал Цюань Са, командующий армией княгини Сунри, не отрываясь от бумаг, произнес:
— Ступай.
Слуга низко поклонился и, пятясь, вышел.
Сайык опустился на колени.
— Чем я могу служить тебе, отец?
— Встань, — сказал Цюань Са и оглядел его с головы до ног. — Ты вырос и раздался в плечах.
— Я все время упражняюсь и сытно ем.
— Ты доволен своим обучением в Лунсяне? Жаль, что школы не стало.
— Да, отец. Мне не терпится продолжить обучение военному искусству в другой школе, которую ты соизволишь выбрать.
— Понимаю… — И генерал Цюань Са взглянул на стоявшую в сторонке женщину. — Полагаю, договор заключен.
Незнакомка — рыжая, по-иноземному стриженная — была невелика ростом, однако Сайык чувствовал исходившую от нее угрозу. Она поморщилась и вздохнула.
— Ладно, сойдет.
— Придержи язык, — резко сказал Цюань Са. — В нем течет кровь семьи Цюань.
— Подумаешь, младший сын, — ответила женщина, пожав плечами.
Сайык застыл. Никто и никогда раньше не разговаривал с его отцом таким тоном, даже княгиня.
— В любом случае для кровного возмещения годится, — холодно произнес Цюань Са.
— Что ж, ваш счет обновлен, генерал. Союз посылает вам свой поклон, — в голосе женщины звучала насмешка.
— А теперь убирайтесь из моего города, — приказал генерал Цюань Са, вновь обращаясь к бумагам. — И не смейте возвращаться иначе как по делу.
Прежде чем Сайык успел возразить или хотя бы поинтересоваться, что случилось, женщина схватила его под руку и потащила за собой.
— Ты же сказала, что мы заведем девочку, — прошипела вторая незнакомка.
— После того скандала, который Срединный круг закатил Союзу, скажи спасибо, что нас всех не разжаловали в оруженосцы, — отрезала рыжая.
— Что вы делаете? Отпустите меня! Вы разве не знаете, кто я такой?
