Но чудом все равно нельзя было не любоваться.
— А вот это? — продавщица подвела меня к другому платью. — Только вчера привезли, я утром поставила в витрину. Взгляните!
Я замерла, глядя на платье, которое выплыло ко мне из глубины витрины — да на него можно было смотреть только так, замирая от восторга. Нежно-голубое, с россыпью бисера на плечах и глубоким вырезом, оно превращало свою хозяйку в птицу с опущенными крыльями — птицу, полную любви и надежды, птицу, которая готова отдать себя, чтобы жили другие.
Когда-то я читала сказку о Белиране и плакала. И сейчас ко мне снова пришла открытая книга и птичья тень той, которая отдала себя людям.
— Да, выглядит удивительно, — согласилась я, уже не стараясь скрывать своего восхищения. Вдруг подумалось, что Курт увидит меня в этом платье — и на душе сделалось тревожно и горячо, что-то сжалось в груди, и сердце забилось быстрее. — Я его возьму.
Глава 25
Курт
Завязывая галстук особым, модным узлом, я думал о том, что давно не был на балах с таким светлым настроением, которое владело мной сейчас. Конечно, меня и моих жен приглашали в свет, мы посещали балы и званые вечера, но ощущение было таким, словно мы приходили на собственные похороны. И вот теперь все наконец-то было правильно, и праздник расцветал праздником, а не проводами мертвеца в могилу.
Я знал, чем закончится сегодняшний вечер, и готовился к этому. Мне следовало сохранять спокойствие, чтобы не спугнуть мстителя, который собирался нанести удар — я знал, что все будет хорошо, и в то же время исподволь, незаметно, мне все больше становилось не по себе.
Я не мог потерять Кайю. Все должно было пойти по моему плану, я подготовился, прекрасно зная: если мой враг пошел на Песнь Призыва, то терять ему нечего, и он не будет медлить. Сегодня Кайя упадет на паркет в зале, полном гостей — после того, как во все стороны от нее расплескается Смертный бросок, а я…
А я остановлю ведьму. Убью ее.
Будет то не смерть, но сон, как говорилось в одной из старых книг. Я это знал, но все равно не мог не тревожиться.
Живь-травы достаточно. С моим проклятием она не справилась, но со Смертным броском сможет помочь.
И все кончится. История мстителя завершится, а моя пойдет другой дорогой.
В дверь постучали. Я отошел от зеркала, снял с вешалки сюртук и вспомнил, что отец, бывало, говорил: джентльмена должны одевать слуги. Он и шнурков сам себе не завязывает.
— Входите, — сказал я, надевая сюртук. Уильям заглянул в комнату и сообщил:
— Миледи Кайя уже готова к выходу, милорд.
Я кивнул, поправил на лацкане маленький орден, который получил за поимку Эбенетт Хорти, ведьмы-отравительницы, и вышел в коридор. В эту комнату я вернусь безутешным вдовцом, и мой мститель обязательно окажется рядом. И он будет не просто смотреть — он станет торжествовать, а я увижу это торжество, потому что знаю, где искать.
Тарелка, которую нашла Эмма, все зафиксирует для моих коллег. Мститель не сможет оправдаться.
Спустившись в гостиную, я увидел Евтея — кот с важным видом возлежал на диване. Заметив меня, он вытянул лапищи, распопырил когти, словно собирался драть шелковую обивку, и сообщил:
— Кот велик, и он не требует роскошных празднеств. Но воспитанные люди все-таки ведут себя так, чтобы их кот не скучал.
Я не сдержал улыбку.
— Котов на балы не берут.
— Ну вот и напрасно! — воскликнул Евтей и с удивительной грацией для его веса и размера спрыгнул с дивана и прошел по ковру. — Я прекрасно мог бы танцевать. Ну или вести беседу с кем-нибудь. Что за скукота ваша жизнь? Ни праздников, ни танцев! Пригласил бы ты кого в гости? Только не ту псину, от нее так воняет, что хоть святых выноси.
— Зато у нас есть мясо и творог, — улыбнулся я, и кот кивнул и сообщил:
— Да, а добрая Эмма мне сегодня огурец дала. Ладно, так уж и быть, прощу вас. Помните мою доброту! Но только если вы привезете мне с бала хорошее угощение. Рыбку, например, слабосоленую, или рулетики с икрой.
Я невольно заметил, что кот слишком много кушал — вернее, зажрался. Рулетики с икрой? А устриц ему не подать на майсенском фарфоре?
— Не надо, — ответил Евтей, когда я спросил насчет устриц. — А вот рыбку вези, да смотри, побольше да посвежее. Пусть тебе коробку дадут, а то потеряешь от своей бестолковости. А еще…
На лестнице мелькнуло что-то светлое, и кот осекся. Я вдруг поймал себя на том, что смотрю на Кайю с приоткрытым от удивления ртом. Она в самом деле была похожа на сказочную птицу или ангела — легкая, светлая, удивительно прекрасная, Кайя спускалась со второго этажа, и я не мог оторвать от нее глаз. Во мне вдруг иссякли все слова. Все, что я мог бы сейчас сказать — похвалить ее платье, заметить, что она красива — все это вдруг рассыпалось и исчезло. И я смотрел на свою седьмую жену, как школьник смотрит на одноклассницу на святочном балу, и никакие слова больше не имели значения.
Впрочем, нет. Кое-что я все-таки смог сказать:
— Потрясающе! — одобрил я, окончательно убедившись в том, что выгляжу полным дурачком. Кайя рассмеялась, спустившись ко мне, и закружилась, давая рассмотреть платье, похожее одновременно на облако и метель из хрупких перьев — потом она остановилась, замерла, такая растерянная, нежная и юная, такая весенняя среди зимы, и спросила:
— Нравится?
— Очень нравится, — искренне ответил я и вдруг неожиданно для самого себя выпалил: — Давай ты наденешь что-то такое на нашу свадьбу?
Кайя вопросительно подняла бровь, словно не поняла, что я имею в виду. Да я и сам себя сейчас не понимал до конца!
Но мне было хорошо. Мне было правильно.
— Мы ведь уже женаты, разве ты забыл? — спросила она. Я помог ей надеть пальто, мы вышли из дома, и я ответил:
— Не забыл. Но у нас с тобой должен быть не брак отчаяния по договору, а настоящая свадьба. Чтобы мы все начали заново, когда…
В груди снова шевельнулась тревога, но я задавил ее усилием воли. Мститель не знает о живь-траве, он готовится нанести удар — и скоро я его возьму с поличным.
А пока нас ждал бал. Угощение, танцы и то веселье, о котором мечтают все девушки.
Линдмарки жили буквально через четыре дома от меня, но идти туда пешком означало нагло нарушить все светские нормы и правила. Выходя из экипажа и протянув Кайе руку, я заметил едва различимые сиреневые искры над ее правым плечом.
Мои внутренности будто покрылись ледяной глазурью. Смертный бросок был выпущен и достиг цели. Пройдет совсем немного времени, и Кайя, повинуясь его власти, будет вынуждена атаковать, примерно так же, как было с Песнью Призыва.
Я знал, что все будет хорошо, что уже сегодня вечером мститель будет разоблачен и передан моим коллегам — но холод, который меня охватил при виде искр, не отступал. Кайя заметила что-то в моем лице, потому что спросила, когда мы пошли к дверям Линдмарков:
