– Я поужинаю в комнате.
– Как пожелаете, госпожа, – и девушка быстро скрылась за дверью.
Как только служанка ушла, я решила не терять времени даром. Не помешает хорошо осмотреться и изучить хотя бы свою комнату. Большая и светлая, выдержанная в нежно-голубых тонах, она восхищала своей гармоничностью. Вся мебель: огромная кровать, массивный шкаф, комод с множеством ящичков, небольшой стол и стулья с мягкими сиденьями – изготовлены в одном стиле из белого дерева, с изящными гнутыми ножками и причудливыми завитками в качестве украшений. Из такого же дерева сделан и туалетный столик с большим зеркалом, обрамлённым резной рамой. Я с восхищением рассматривала, вырезанные искусной рукой мастера витиеватые узоры, сплетающиеся в один завораживающий орнамент. Стены покрыты какой-то тканью, напоминающей атлас, приятного голубого оттенка и точно из такой же ткани выполнена обивка на мебели и шторы на окне.
Окно! Как же я могла не обратить на него внимание в первую очередь. Быстренько подбежав, я отдёрнула штору и застыла, поражённая открывшимся видом. Похоже, что спальня расположена на втором этаже, поэтому обзор очень хороший. Прямо под окнами разноцветным ковром простирался цветник. Буйство красок поражало своим разнообразием, но при этом не выглядело аляповато и даже мысли не возникало, что что-то можно убрать или добавить. А дальше, насколько хватает глаз, раскинул свои зелёные хоромы великолепный сад. И хоть окно и было наглухо закрыто, мне показалось, что я чувствую его свежую прохладу и неповторимый, присущий только большим садам, аромат.
– Сад очень красив, не правда ли? – голос Алистера прозвучал так неожиданно, что я вздрогнула. Наверное, Мара неплотно прикрыла за собой дверь и поэтому я не слышала, как она открылась.
– Сад очень красив, не правда ли? – голос Алистера прозвучал так неожиданно, что я вздрогнула. Наверное, Мара неплотно прикрыла дверь и поэтому я не слышала как она открылась.
– Да, он прекрасен, – мне не пришлось кривить душой, и фраза прозвучала вполне естественно, не выдавая моего внутреннего напряжения.
– Я встретил твою служанку и отменил распоряжение принести ужин в комнату. Нам накроют в саду. Думаю, ты не откажешь в такой малости, как поужинать в обществе супруга в день свадьбы. – В его язвительном тоне отчётливо слышалась ирония, а вопросительно приподнятая бровь только усиливала этот эффект.
Как бы мне не хотелось, как в глупых фильмах, заломить руки и, возведя глаза к потолку, бросить ему возмущённо: «Подите прочь из моей комнаты! Никуда я с вами не пойду», но я ж не дура. Зачем дразнить тигра, дёргая его за усы? Я даже мысленно улыбнулась такому сравнению. Пусть у Алистера усы и не торчали в разные стороны, как у дворового кота, но всё же имелись. Несомненно, и какая-то кошачья грация ему была присуща, вон как бесшумно подкрался. Поэтому я с достоинством, по крайней мере, хотелось, чтобы это выглядело именно так, тихо ответила:
– Хорошо, как пожелаете.
Ну и что, интересно, я опять сказала или сделала не так? Чего он опять взбеленился? Зло зыркнув на меня, раздражённо бросил:
– Иди за мной, – и, резко развернувшись, пошёл к выходу. Я бросилась следом, понимая, что если потеряю его из виду, то банально могу заблудиться. Но, не успев сделать и десятка шагов по коридору, встретила возвращающуюся Мару. Девушка посмотрела на меня расширенными от ужаса глазами и поражённо воскликнула:
– Госпожа, вы что, прямо так пойдёте, в халате? – и, понизив голос до шёпота, добавила: – Это же ужасно неприлично.
Вот, чёрт! Я мысленно выругалась. Откуда мне знать, что тут прилично, а что нет? Дома я часто разгуливала в халате, и переодеваться к ужину было необязательно. Да к тому же, если бы кое-кто не рычал так на меня, пусть и не вслух, но я этот безмолвный рык ощущала всей кожей, то может я и догадалась бы, что не мешало бы принарядиться к трапезе, а так я просто растерялась.
Алистер, естественно, тоже услышал вопль служанки и, повернувшись, смерил меня таким взглядом, что проняло аж до костей. Он смотрел так, как будто я с Луны свалилась, и он видит меня впервые в жизни. Было в этом взгляде и удивление, и недоумение, и раздражение, и даже, как мне показалось, смущение. Ну ты подумай, смутился он! Мог бы и намекнуть, что в халате я буду выглядеть дура дурой.
– Я зайду за тобой через полчаса, надеюсь, тебе хватит этого времени, чтобы переодеться, – таким тоном можно замораживать продукты, экономя электричество.
Не утруждая себя ответом, с горящими от стыда щеками, я рванула назад в комнату так, будто внезапно обнаружила, что стою совсем голая посреди многолюдной площади. Как же глупо получилось! Сколько ещё таких и подобных неприятностей со мной случится? Хотелось взвыть в голос, но нельзя поддаваться ни слабости, ни отчаянью.
– Госпожа, как же так? Зачем вы вышли в таком виде? – с порога снова запричитала Мара. – Это вас господин заставил? Как же он мог, бессовестный! А если б я вовремя не пришла, и кто-то увидел вас в таком виде? Это ж сплетен сколько бы было, стыд-то какой!
В этот раз неиссякаемая многословность девушки совсем не успокаивала, а наоборот подливала масла в огонь и этим раздражала. Я ответила весьма уклончиво:
– Я просто немного растерялась, – а про себя подумала, что если так пойдёт и дальше, то меня попросту сочтут за сумасшедшую. И кто знает, что хуже – быть подопытным кроликом в лаборатории или пациентом местной лечебницы для поехавших кукушкой.
– Что ж сделал или сказал этот негодяй, что вы были в таком состоянии? – не унималась служанка, успевая при этом с необычайной ловкостью облачать меня в ранее выбранное платье. – Ой, простите, я снова лезу не в своё дело. Вот чувствовало моё сердечко, что ничего хорошего из этого брака не выйдет. Не зря ж вы так его не хотели.
– Хватит, Мара, – гораздо резче, чем хотелось, отрезала я. И что бы сгладить свой тон добавила гораздо мягче: – Пожалуйста.
– Молчу-молчу. Но если вам будет охота выговориться, то можете на меня положиться. Я ж никому ничего не скажу. А вдруг чего подсоветовать смогу? Я хоть и молодая, но ушки всегда держу навострёнными – много чего вижу и знаю.
А может и правда довериться этой заботливой девушке? Ведь с союзником будет намного проще осваиваться в этом незнакомом мире. Но с другой стороны, она ведь так преданна и заботлива по отношению к своей госпоже, то есть к Милене, а никак не к самозванке в её обличье. Кто знает, не решит ли Мара, что именно я виновна в том, что её любимая хозяйка пропала? Нет, я не могу так рисковать.
– Вы, как всегда, неотразимы, просто картинка, – довольно приговаривала девица, любуясь результатом своей работы. После того как она помогла мне облачиться в платье, поправила причёску, а точнее провела по волосам несчётное количество раз щеткой и с помощью магии зафиксировала их в лёгкие, воздушные волны, она занялась моим лицом. Немного пудры, немного румян, немного помады и вуаля – с зеркала на меня смотрела обворожительная красотка.
– Вот увидите, этот тиран, то бишь ваш муженёк, ещё будет слюни пускать на такое совершенство.
