Ким сидел за своей стойкой и быстрым легким почерком заполнял отчетную книгу. Рядом с ним красовалась стопка рецептов с печатями. Услышав, что колокольчик на двери звякнул, аптекарь поднял голову, и я убедился, что он не узнает меня.
Да, заклинание Азаэля и в самом деле стерло нас из памяти людской. Вот и замечательно.
- Чем могу помочь? – сухим официальным тоном осведомился Ким. Я представился, сообщил, что ищу того, кто залезал в аптеку, увидел, как на его лице расцветает нескрываемая радость, и спросил:
- Могу ли я заглянуть в ваши книги с рецептами?
- Разумеется, милорд! – Ким тотчас же выложил на стойку требуемое и добавил: - Ведь он, зараза такая, ни одного лекарства не взял! А сердоликовую жабу стибрил! Вот тут она стояла, жаба.
Жаба как раз была тем, что заставляло меня испытывать какое-то неудовольствие, похожее на занозу. Зачем она ему?
Ким открыл книгу с рецептами, постучал по странице и сообщил:
- Вот так она была открыта. А я точно помню, что вечером оставил ее закрытой. Не имею такой привычки, все нараспашку держать.
- Прекрасная привычка, - одобрил я и увидел: «…три листа жив-травы в руках ребенка в сочетании с карвенинскими солями…»
Точно. Все сошлось. Прыгун создавал лекарство, и у него были ингредиенты и рецепт. Я вдруг подумал, что обязательно хочу поймать его – но не за тем, чтобы сажать за решетку, а для того, чтобы помочь.
Я принялся считать. Сначала Прыгун проник в хранилище академии. Наверняка это был не первый его прыжок в наш мир: он знал, куда идти, и что именно забирать. Он вернулся на родину с жив-травой, понял, что она не работает, и прыгнул к нам снова – сунулся в аптеку, уточнил рецепт, а затем вновь залез в хранилище, но наткнулся на ловушку. Ему нужна жив-трава и детские руки, которые ее возьмут.
Прыгун, должно быть, в отчаянии.
- А есть какие-то особенности в работе с жив-травой? – спросил я. – Или только детские руки?
- Да больше никаких, - ответил Ким. – Жив-трава исцеляет безнадежно больных. Как правило, ее используют в лечении опухолей. Например, тех, которые возникают в мозгу. Можно резать без всяких гарантий, а можно взять жив-траву и подняться через несколько дней полностью здоровым.
Я понимающе кивнул.
Теперь мне было понятно, что нужно делать.
***
Полина
- Вот так, аккуратно. Теперь этот уголок намазываешь клеем и приклеиваешь вот здесь.
Ждать возвращения Джейми просто так было невыносимо, и я сказала, что возьмусь за работу – буду делать набросок на стене в спальне Тургена. Азаэль счел идею превосходной и предложил, чтобы мы побыли все вместе. Наша компания переместилась в комнату мальчика – под руководством дракона дети принялись за поделку из цветной бумаги: через час, когда я сделала часть наброска, в руках у Тургена и Киры уже были красно-золотые цветочные шары.
- Их традиционно вешали над кроватями, - объяснил Азаэль. – В эти складки закладывали травы. Усыпляющие, успокоительные, целебные. Вам, молодой человек, - он указал на Тургена, и мальчик тотчас же опустил голову, - не помешали бы корешки лаван-ла. Вы бы стали меньше беситься, это точно.
- Не надо мне никаких корешков, - возразил Турген. – Я не бешусь, это у меня такая натура. Дядя Джейми говорит, что орки так познают мир.
Арден, который все это время стоял у окна, глядя на дорожку, ведущую к дому, и крутя в руках свое боевое заклинание, обернулся и поинтересовался:
- А нам-то несчастным что делать, пока ты мир познаешь?
Турген только руками развел.
- Не знаю. Но дядя Джейми говорит, что надо терпеть.
Кира выразительно завела глаза к потолку. Я закончила набросок лошадей и юрты и, обернувшись на дракона, спросила:
- Азаэль, простите за такой вопрос, но вы правда меняетесь?
Брови дракона явно стали тоньше и темнее. Разрез глаз тоже изменился – я бы сказала, что в более женскую сторону. Он упоминал, что драконы бесполы и выбирают нужный пол для размножения: неужели у нас тут скоро будут бегать маленькие дракончики?
Азаэль неопределенно пожал плечами. Пальцы, которые быстро сплетали алые косички из ниток, на мгновение замерли. Арден как-то стушевался, словно смущался самого себя. Иногда я замечала, как вздрагивают его ноздри, словно он ловил драконий запах и наслаждался им.
- Даже и не знаю, честно говоря, - признался дракон. – Вернее, я забыл. Слишком много лет прошло с тех пор, как я менялся в прошлый раз.
- Джейми идет, - бросил Арден, и все мы кинулись к окну. Джейми действительно вошел в ворота: сейчас он выглядел так, словно все было в порядке. Люди, у которых проблемы, не идут настолько ровным и упругим шагом. Я невольно прижала руку к груди, пытаясь унять сердцебиение.
- Ура! Дядя Джейми! – закричал Турген и выбежал из комнаты. С громким топотом и восторженными воплями он скатился с лестницы – все мы отправились за ним и спустились как раз в тот момент, когда Джейми вошел в дом, и мальчик бросился ему на шею.
- Дядя Джейми! Вернулся! – голос мальчика дрожал, словно он готов был расплакаться. Орки не плачут, но я чувствовала, как ему было страшно все это время. – Живой вернулся!
Джейми, кажется, был искренне удивлен таким напором. Покружив Тургена в воздухе, он осторожно опустил его на пол и спросил:
- Сыч, ну ты чего? Конечно, я живой. Все в порядке.
- Ну мало ли, а вдруг не в порядке? А я боялся, и Кира тоже боялась, я видел, как у нее нос дрожит. А вдруг там засада была? А вдруг заклинание не сработало? А вдруг ты пошел в ловушку? – звонко говорил Турген, не сводя глаз с Джейми. Я подошла к нему, обняла и негромко сказала на ухо:
- Я тоже боялась.
Джейми улыбнулся. Все это время после смерти жены, на войне и после, у него не было человека, который переживал бы за него – не как дитя, а как любящая женщина и друг.
- Все хорошо, - так же негромко ответил он и добавил: - Я кое-что понял о Прыгуне. И кажется, у меня есть план, как его найти.
- Отлично! – обрадовался Арден и вдруг одарил Азаэля коротким порывистым взглядом – таким, каким смотрят на того, кто крайне заинтересовал. – Найдем мерзавца и прикончим.
- Нет, - отрезал Джейми. – Мы ему поможем.
Поможем? Услышав это, я поняла, что ничего не понимаю. Прыгун вскрывал хранилище академии, напугал мою дочь, возможно, планирует вторжение или собирается наслать сюда чуму, а мы будем ему помогать? Вся наша компания уставилась на Джейми с весьма выразительными лицами.
- Да, мы поможем, - твердо сказал Джейми. – Вот что я узнал сегодня.
И он рассказал о признании ректора в пропаже жив-травы, удивительном лекарстве, которое имеет силу только в руках ребенка, и предположил, что Прыгуну нужно средство, способное исцелять. Некоторое время мы все сидели молча, а потом Турген поднял руку, как примерный ученик, и спросил:
