1
— Значит, вы считаете, любить могут только взрослые? — кокетливо спросила я его.
Не знала, что умею кокетничать.
— Я не так сказал. Я сказал, что тебе для любви нужно созреть, Диана, — ответил Станислав. — Ты ещё слишком юная и путаешь любовь с обычной симпатией к мужчине.
— А если не путаю? — я подошла ближе. Заглянула в его глаза. — У вас такие красивые глаза, Станислав Сергеевич…
— Диана, ты… — голос преподавателя по философии звучал глухо. Он обманывает, что я его не волную.
Поднялась на мыски и коснулась его губ своими. Лёгкая щетина колола губы, его аромат проникал в лёгкие и словно пьянил. Внезапно поцелуй оборвался — крепко взяв меня за плечи руками, он отстранился, заставляя и меня отступить на шаг.
— Диана, ты что вытворяешь? — Ошарашенно сказал Станислав Сергеевич, оборвав мой неловкий и неожиданный даже для меня самой поцелуй. Просто эмоции нахлынули. — Не делай больше так… Иначе я буду вынужден уволиться.
Он спешно вышел из аудитории, оставив меня сгорать от стыда и унижения и лить бестолковые слёзы. Ну и на что я рассчитывала, когда полезла целовать его? Как унизительно… Таня права, я никому не могу нравиться, и попытаться добиться внимания от мужчины, который понравился мне — пустая трата времени. Зря я только ввязалась в этот спор с ней… Хотела доказать, что тоже чего-то стою, а вышло всё наоборот.
— Ого, Диана, — раздался позади меня ехидный голос. — Ты умеешь целоваться? Я думал, ты ханжа.
Обернулась и застыла на месте. Господи, он видел нас? Ну почему ОН? Сердце упало в пятки. Моё унижение приобрело уже вселенские масштабы. Я так расстроилась после своего провала, что даже не слышала, как парень моей подруги зашёл в аудиторию. Ланской, парень моей подруги и соседки по квартире, смотрел на меня с насмешкой, оперевшись на ближайшую парту. Он уже несколько дней меня дико достаёт по непонятной мне причине, а теперь он ещё и стал свидетелем не особенно приятной сцены для меня… Теперь его насмешки в мою сторону станут ещё более обидными и язвительными. Спросила его, стоявшего рядом с ехидной рожей, пытаясь сохранять спокойствие.
— Ты что тут делаешь? Ты же ушёл.
— Блокнот свой забыл. Вернулся, а тут шоу показывают — Диана-типа-ханжа сосётся с преподом! Слушай, а чего он сбежал, а? Так хреново целуешься? Печально. Надо срочно звонить на съёмочную площадку “Дом-37”. Такой материал пропадает. Офигеть.
Чёртов Ланской! Так бы и съездила ему по морде тяжёлой сумкой со спортивной формой и кроссовками… Даже не могу сказать, что конкретно сейчас меня от этого удержало… Наверное, страх получить от этого медведя в ответ. Кто его знает, может, у него кукушка хворая?
— И что? — решила я сделать вид, что меня вовсе не волнует, что он видел нас со Станиславом.
— Ничего, — пожал он плечами. — Хотел выразить восхищение твоей смелостью. Я даже снял на фото памятный момент, как ты целуешь местного философа.
Стиснула зубы. Вот сволочь… Мне и так плохо, он ещё со своими приколами лезет! Потом закралась в голову нехорошая мысль, что он может это фото как-то использовать. Ланской тот ещё жук, он ничего просто так не делает и не говорит… Перевела на него взгляд, полный подозрения.
— И что ты собрался делать с этим фото? — осторожно спросила я.
— Покажу ректору, разумеется, — отозвался он довольным голосом. — Он должен знать, кто у него работает!
Мирослав уже сделал шаг в сторону выхода из аудитории, как я нашла в себе смелость перегородить дорогу огромному парню. Холодные глаза вопросительно смотрели на меня.
— Чё тебе, мелкая? Решила поиграть со мной в игру “Ты не пройдёшь”? У тебя нет шансов — я тебя просто перешагну.
— Не надо показывать фотографию ректору, — попросила я без особых надежд на успех. — Он не виноват. Это всё я. Удали её, Мир. Пожалуйста.
— Это почему ещё?
— Ну… Я тебя прошу. Человек ты, в конце концов, или нет?
— И что я с этого буду иметь? — спросил наглый мажор.
Такой поворот мне уже вообще никак не нравился. Поймал меня на крючок как рыбку.
— Ты хочешь получить что-то взамен? — спросила я, не надеясь уже на то, что уйду из этой аудитории без потерь.
— А вот это уже правильный вопрос, Ди, — парень ухмыльнулся и окинул меня взглядом с ног до головы. — У меня на тебя большие планы.
— Что ты хочешь, Мир? — устало спросила я, рассчитывая на что-то вроде "сделай за меня курсач".
— Поцелуй, — заявил парень моей подруги.
А… Что?! Зависла на пару секунд. Открыла рот, закрыла обратно.
— Ты вообще идиот, Ланской? — только и нашлась, что сказать ему.
— А будешь обзываться, я покажу фотки. Ещё и в инсту выложу. Напомню, там у меня несколько тысяч подписчиков, и многие из нашего института. Да почти все. Хочешь стать звездой института? Можешь обозвать меня ещё как-то. Не сдерживай себя! Ну?
На языке продолжали вертеться злые и даже местами нецензурные слова. Вот наглый бабуин, а! Но я не сказала ни слова во избежание последствий.
— Ну, препода же целовала, — хмыкнул он. Глаза его стали холодными, взгляд тяжёлым и давил на меня без слов. Но то, что он говорил, заставляло меня просто трястись от тихой ярости. — Теперь и меня поцелуй. Чего выделываешься стоишь? Мы уже все поняли, какая ты. Присосалась к нему пиявкой, а сама святую из себя разыгрывала. Я почти поверил. И можешь не бояться — я не сбегу, обещаю. Вынесу стоически твой поцелуй, даже если он крайне хреновый. И с языком, пожалуйста. А после я подумаю, показывать ли эти фото ректору или ты убедишь меня, что не стоит. Так что старайся, Ди. Его судьба в твоих руках. Давай.
Мне гораздо сильнее захотелось съездить по его самодовольной роже сумкой. Он ощущал себя хозяином ситуации, а я в ловушке. Его ловушке. Теперь он будет надо мной глумиться… А на принятие решения у меня есть буквально несколько секунд…
Тяжело вздохнула. Вот влипла, а?
Бли-и-н-ин… Ну нафига я это сделала вообще? Полезла к Станиславу. Мало того, что обломалась с ним, что ожидаемо, так ещё попала под шантаж Ланского. Что на меня нашло, не понимаю? Не то чтобы я совсем не целовалась, но и… не так чтобы я была мастером поцелуев.
Перевела взгляд на Мирослава, который словно ловил каждое движение моих губ, представляя, как уже истязает и облизывает их… Прямо прочла это в его серых глазах. Таких обычно холодных, но сейчас они… горели.
Ну какой же он мерзкий, аж лицо перекосилось невольно. Ну как можно так с девушками? Терпеть его не могу! Как я должна его целовать? Стаса я хотела поцеловать, несмотря на то, что идея была истинно дурацкая. Но хотела. А Мирослава я хочу пнуть, но никак не целовать. Он же всё напирал и напирал, прижав меня уже почти к стене аудитории. Когда я врезалась в крашеный бетон спиной, поняла, что дальше отступать некуда. Что с ним творится? Он выглядит странно. Смотрит ещё более странно. Зачем ему мои поцелуи? Так раздражает, что выбранная им игрушка попыталась сбежать к другому, или… я нравлюсь ему? Не понимаю.
