Прижался к моим губам и резко вышел, изливаясь горячей спермой на живот, и не сдерживая стоны удовольствия прямо мне в губы.
— О боже, Соня, — сказал он, когда смог отдышаться. — Как же ты меня этим возбудила.
— Я не умею, но попробовала… — смущённо ответила я.
— Я знаю, что ты не умеешь, — провёл он ладонью по моему лицу. — Но это был лучший минет в моей жизни.
* * *
Прошло уже две недели с момента нашего приезда в Москву. Зайцев больше не давал о себе знать и никому свое видео так и не отправил. Видимо, испугался угроз Камиля, о которых он мне коротко рассказал.
Родителям звонила каждый день, мама все подробно расспрашивала — как я обустроилась, как прошло слушание, даже папа интереосвлася моими успехами. А успехи были.
Я успешно прошла кастинг, и Антон, руководитель шоу, остался в полном восторге от моих задатков и умений. А когда понял, что это меня берет под крыло Камиль, то и вовсе не оставил никаких сомнений в том, что меня могут не взять.
Репетиции давались мне трудно, специфика таких танцев отличается от фигурного катания, но я очень старалась. Главную роль мне, конечно, никто не дал бы, и я, что называется, пока лишь массовка, но меня нисколько это не огорчало. Я УЖЕ в шоу, а получение ролей — это дело времени.
Колектив принял меня довольно прохладно. Девочки здесь оказались довольно высокомерными, но я сюда не дружить пришла, а работать, поэтому и огорчаться не стала. К тому же, за спиной судачили, что я попала в балет «через постель», но я лишь улыбалась в ответ. Да, через постель, и я сплю со своим продюсером, но в первую очередь по большой и чистой любви. Кто же виноват, что у моего мужчины есть деньги и желание сделать меня не только своей девушкой, но и звездой? Пусть судачат. Это просто зависть.
С Камилем я так и осталась жить вместе. Он ради приличия спросил, не желаю ли я жить отдельно, но я отказалась, чему он, кажется, вполне рад. Ему тоже не хотелось со мной расставаться. Прекрасные ночи, полные страсти, нежности и любви, и чудесное утро после — совместный душ, горячий кофе и свежие булочки. Что ещё надо для счастья? У меня теперь все есть!
Временами мы оба скучали по льду, и Камиль вёз меня в местный спортивный комплекс, чтобы мы обули коньки и прошлись по катку. Это ощущение полёта ни с чем не сравнить, разве что секс с Камилем. Вот тут не могу выбрать, что лучше! И то, и другое — мои самые сильные слабости.
Сегодня на льду нас оказалось трое — когда я приехала к оговоренному времени, Камиль уже ходил по арене, держа за руку мальчика лет пяти. Ребёнок улыбался и громко что-то говорил папе, а он его слушал, словно взрослого. Я видела впервые сына Камиля, но тут невозможно было ошибиться — настолько они похожи. Даниил — маленькая копия Камиля. Представляю, каким красивым вырастет мальчик, с такими же серыми глазами как у его отца.
Я остановилась у края катка, уже в коньках, и не знала, имею ли право прерывать такой нежный и семейный момент, но Камиль сам заметил меня и махнул рукой, приглашая подойти к ним. Я ступил на лёд, грациозно дошла до них и остановились в крутом повороте.
— Вау, — раскрыл рот ребёнок. — А меня так научишь, пап?
— Умница, — одобрительно улыбнулся мне Камиль, а затем повернулся к сыну. — Конечно, научу. Ты все будешь уметь не хуже меня. Познакомься, это Соня. Соня, это Даниил.
— Можно просто Даня, — мальчик протянул мне ладошку, с любопытством разглядывая меня.
— Привет, Даня, — улыбаясь, пожала в ответ протянутую детскую ладонь. — Приятно познакомиться.
— А что ты ещё умеешь?
— Много чего, ведь меня учили твоя бабушка и папа.
— Правда? — восхитился он. — С тобой занималась бабушка?
— Да, — кивнула я и посмотрела на Камиля.
Я не знала, сказал ли он сыну о смерти своей мамы, и боялась сболтнуть лишнего. Судя по серым глазам, сын не в курсе, значит, диалог лучше увести в другую сторону.
— Ну что, Даня, прокатится со мной в паре?
— Ага, давай.
Он взялся снова за мою руку и мы вдвоём пошли вперёд.
— Ты такая красивая, я тоже хочу дружить с тобой, как папа, — сказал Даня мне.
— О, ну спасибо, — засмеялась я в ответ. — Считай, что мы уже друзья.
— Круто!
Мы прошли несколько кругов, когда моя голова внезапно закружилась, и еле успела подъехать к борту и удержаться за него. Головокружение и слабость были такими, что я едва не упала.
— Соня, ты что, болеешь? — сочувственно спросил сын Камиля, догнав меня.
— Соня, в чем дело? — загремел и голос тренера, раскатываясь по всей арене.
Камиль подошел к нам, и заглянул мне в лицо.
— Что такое? Ты ужасно бледная.
— Я не знаю, — ответила я, продолжая сжимать в холодных пальцах борт. — Резко голова закружилась, и вялость какая-то весь день.
— Ну ещё заболеть не хватало, — проворчал он, и мягко взяв меня за талию, повёл к выходу с катка.
— Данька, со льда бегом.
Мальчик послушно пошёл за нами, и скоро все мы оказались возле лавочки, на которую меня усадил Камиль.
— Голова болит? — спросил он, усаживаясь рядом, и ощупывая мой лоб.
— Нет, — покачала я головой, — только вялость. Я просто очень устала от изнурительных репетиций. Ведь все это мне непривычно.
— Привыкнуть придётся, и такой темп отстанется навсегда. Но ты уверена, что тебе хватит здоровья, Сонь?
— Хватит, — решительно ответила я. — И не вздумай уговаривать меня уйти хотя бы на больничный. Я приму дома горячую ванну, посплю ночь и отдохну. Всё будет хорошо.
— Думаешь, за ночь все пройдёт? — изогнул бровь Камиль.
— Обязательно. Поедем домой?
— Конечно, какая уж теперь тренировка. Ну Данька, извиняй, в другой раз. Нашей Соне плохо. Повезли её домой.
Завезли сначала мальчика и дали его матери, правда я её не видела, в дом Камиль заводил сына без меня. Потом он отвёз меня домой.
Приняла пенную ванну, выпила бокал красного вина и легла в кровать. Едва голова коснулась подушки, как меня тут же унесло в сон. Правда, утром, вопреки моим ожиданиям, лучше не стало. Я все ещё была бледной, вялой, а от утреннего кофе меня просто стошнило, причём в прямом сиымое слова — едва почувствовала запах, понеслась в туалет.
Прополоскала рот бальзамом для зубов, чтобы избавиться от запаха. Посмотрела на свое отражение в зеркале над раковиной. Глаза огромные на бледном лице, похудела заметно. Вырвало. Да и вообще чувствую себя странно. Появилась одна догадка, и я понеслась судорожно искать в телефоне календарь своей менструации, и поняла, что уже неделю длится задержка!
— Слушай, мне не нравится твоё состояние, — сказал Камиль, который следом ходил за мной по квартире этим утром. — Оставайся дома. Я вызову врача.
