– Я лишь хотела спросить… Это правда, что вы приехали к шаману? Слышала, что здесь творятся чудеса, но никогда не думала, что по-настоящему.
Женщина хмыкнула, а Роман охотно закивал, указывая Рине на горы за ее спиной.
– Да, у нас очень сильный шаман. Он даже к хозяину подземного мира может обратиться! В здешних краях есть место силы, и скоро шаман проведет там ритуал. Мы с родителями хотим в этом поучаствовать.
Рина думала о шаманизме с тех пор, как услышала о нем от Кати, но ничего не знала о специфике ритуала, который нужен семье полицейского. Слова Романа ее заинтересовали. Она живо вообразила себе стук бубна, дым курительных смесей и гипнотическую атмосферу. Это завораживало и подталкивало любопытство вперед.
Косясь на мать своего собеседника, Рина сказала:
– Я просто хотела узнать, правда ли шаманы могут помочь в… понимаете… исцелении.
Она всеми силами пыталась подобрать слова, чтобы не обидеть Романа и его мать, но он оставался дружелюбным, радуясь неожиданной встрече. Наверное, когда ты прикован к коляске, не так часто удается завести новое знакомство. Впрочем, Рина, имея две здоровые ноги, точно так же не могла похвастаться обширными контактами, поэтому она была не менее опьянена своей неожиданной смелостью.
Молодой человек погладил руку матери, будто успокаивая и сигнализируя, что все в порядке.
– Рина, да? – переспросил он и, услышав утвердительный ответ, продолжил: – У вас интересные вопросы, но мне становится холодно. Придете сегодня послушать музыку в ресторан? Я принесу вам книгу, где есть ответы.
Рина закусила губу от неловкости и кивнула. Не то чтобы ей очень хотелось читать книгу по шаманизму, но она вдруг подумала, что есть шанс приоткрыть завесу, плотно накрывшую ее два года назад туманными снами, паническими атаками и обрывочной памятью.
Приходила ли ей эта идея в голову раньше? Нет.
Она хотела бы справиться со своей памятью одна, боясь доверить это кому-то постороннему или слишком близкому, но разве шаманы не умеют заколдовать так, что мать родную не вспомнишь? Так, по крайней мере, показывают в кино. Может, это выход для нее.
Попрощавшись с Романом и его неприветливой матерью, Рина вернулась в отель, ежась от вечернего холода, пытаясь согреть замерзшие пальцы дыханием. В холле по-прежнему царила оживленная атмосфера, но ей не было до этого дела.
Поднявшись к себе, она заварила чай и присела в кресло у окна, задумавшись о словах нового знакомого.
Шаман и хозяин подземного мира.
Сонная муха по-прежнему жужжала у окна, и Рина подула на нее, прогоняя из поля зрения. Толстое насекомое было противным, Рине хотелось поразмышлять о материях иного плана. Муха шлепнулась куда-то на пол, продолжая жужжать в углу.
И что может дать такой ритуал? Неужели Роман думает, что подобное способно поставить его на ноги? Рина убеждена, что колдовство – чушь собачья, но вера в него местных жителей завораживала.
Она попробовала рассмотреть горные вершины в долине, но увидела лишь свое отражение в окне – горы сегодня были далеки как никогда. И где-то там загадочное место силы, застывшее во времени, пульсирующее энергией и погруженное в безмолвную ночную пустоту.
Рина отпила глоток чая, возвращаясь к реальности. Как и ночью, она почувствовала себя нежеланной чужачкой в этих диких местах, где правит только природа, но на этот раз в ее голову украдкой пробралась мысль, что именно в единении с природой она сможет почувствовать себя живой, и тогда ей не нужно будет забывать или вспоминать то, что когда-то случилось. Это попросту станет неважным.
Она так отчаянно хотела отгородиться от своей жизни, что была готова пробовать разные способы, если они не предполагали возврат к прошлому. Возможно, она оказалась в правильном месте, вверяя себя природе и полагаясь на ее равнодушную силу?
Отражение в окне застыло, и Рина пробежалась глазами по его контуру, подмечая детали внешности. Она стала намного полнее, чем раньше. Лицо казалось припухшим, а волосы – неухоженными. Красивые пухлые губы обкусанные, словно разбитые, а в глазах затаилась какая-то щенячья тоска, они продолжали по-детски блестеть.
Рина отставила недопитый чай и направилась к своей до сих пор не разобранной сумке. Где-то там, на дне, завалялась косметичка, которую она по привычке взяла с собой, но благополучно забыла о ней, заинтересованная больше запасами алкоголя.
В косметичке оказалась старая недешевая тушь, матовая помада NYX с истершимся названием на крышечке, консилер и пудренница Ruby Rose, которую обожала мама.
Усмехнувшись, Рина взяла консилер и, подойдя к зеркалу, нанесла под глаза, где проступали синеватые круги. Использовав средство еще в нескольких местах и прихлопывая его пальцами, она увидела, как преображается из заспанной болезненной девчонки в свеженькую девушку, будто только очнувшуюся от приятного сна.
Глядя на себя в зеркало, Рина заплакала. По ее красивому лицу текли дорожки слез, размазывая косметику, но она не могла остановиться. Взяв помаду, она нанесла ее на губы, мигом вспомнив, как это правильно делается. Нанести тушь оказалось не под силу, потому что она продолжала плакать. Рина расчесала волосы и пригладила их водой из-под крана.
Девушка смотрела на себя в зеркало и думала, что за эти два года она совсем перестала быть похожей на себя. Или, наоборот, стала слишком сама собой, окунувшись в переживания, о которых раньше и не думала.
Стерев помаду с губ тыльной стороной ладони, Рина вымыла руки и прекратила плакать. Она подправила растекшийся макияж и припудрила лицо, чтобы выглядеть более свежо. В кои-то веки она делала это не ради того, чтобы замазать синяк или ссадину от ночного падения с кровати. Это был, что называется, жест «для себя» в лучшем его проявлении.
Она отметила, что на губах все же остался небольшой след от помады, но не стала его стирать, а решила пойти как есть.
Время уже подходило к ужину, и скоро должен был зайти Антон, так что Рина просто уселась на кровати и стала ждать, не найдя другого занятия. Она растратила эмоции и силы на слезы и теперь чувствовала приятную опустошенность, какая бывает, если выплакать долго копившиеся эмоции.
Ждать пришлось минут тридцать, она даже успела задремать, откинувшись на кровати, но вот раздался стук в дверь, и, очнувшись, Рина поспешила открыть ее.
Сюрприза не было: гостем оказался Антон, переодевшийся в огромный свитер, скрывающий все татуировки. Сперва Рина даже не узнала его, но отметила про себя, что так он выглядит гораздо менее ярко. Возможно, так и было задумано.
– Привет, – поздоровался он, не заходя в номер. – Спала, что ли?
Рина отрицательно помотала головой и взяла смартфон и ключ-карту.
Антон отступил, выпуская ее и позволяя закрыть дверь. Выглядел и держался он далеко не так уверенно как раньше.
– А смотришься выспавшейся, – усмехнулся он, – в кои-то веки.
