Примерно через пару дней из аномалии вышел Сандр. Из одежды на нём были только его любимые семейные трусы, а на шее у него болтался металлический ошейник, при этом его глаза как-то странно блестели.
С грустным видом Охотник поведал, что встретился с непреодолимой Силой, что могла разрушить само Мироздание. Ему пришлось пожертвовать своей свободой, чтобы отвести угрозу от родного мира. Он попрощался с товарищами, завещав им блюсти Кодекс. И ни в коем случае не возвращаться для его спасения, иначе его жертва будет напрасной.
Охотники послушались, и имя Сандра уже собрались выбить на Аллее Славы величайших членов Братства, когда, примерно, через месяц, Сандр вернулся, сильно исхудавший, и немного безумный. Аномалия исчезла без следа, Мир был спасён.
Что там было, так никто и не узнал. Каждый раз, на прямой вопрос, что там было и через какие муки ему пришлось пройти, чтобы сбежать, Сандр отказывался отвечать, а в глазах у него возникало странное мечтательное выражение.
Видимо, сама мысль о происшедшем с ним ТАМ причиняла Охотнику нестерпимые страдания. Все пришли к выводу, что с Сандром там творили поистине ужасные вещи. В конце-концов, история подзабылась, но у Сандра появилась странная привычка. Он почему-то с подозрением стал относиться ко всем блондинкам.
И только самому Охотнику было ведомо, через что ему пришлось пройти на Острове Одиноких Эльфиек.
Глава 11
Мышей было очень много. Эти твари попросту сожрали целое поле, и я был сейчас рад, что Волк остался с людьми, помогая им.
Такс… Кажется, это будет сложнее, чем я думал. Пока меня не видно, и крысы не добрались сюда, на открытую местность, я призываю полсотни муравьев, и посылаю их в бой на пшеничное поле.
Они послушались, и сразу же рванули в бой, показать наглым крысам, как легко их можно перекусить. Завязалась битва, в которой я понимал, что муравьи дохнут слишком быстро.
Двадцать летучих мышей отправились валить своих сухопутных собратьев.
Смешно было наблюдать, как они цепляли мышку, и уносили ее на высоту, где ломали своими крепкими лапами, и так повторялось много и много раз.
Время текло очень быстро, не прошло и пяти минут, и до меня стали добираться эти падлы, и я еще раз вспомнил Карамельку, которую не взял с собой. А может это и к добру, а то бы еще эти гадкие мыши сожрали мою кошку. Потом позора было бы…
Так, а теперь уже совсем невесело. Их все больше и больше, и мне приходится рубить направо и налево. А меньше их не становится. Да и вообще! Хорошо, что никто не видит! Гордый барон Галактионов, родовым оружием мышей гоняет! Какой позор!
В моем запасе еще много душ, но, кажется, жизнь с леди Голдсмит оказывает на меня свое влияние, и мне просто жаль так бессовестно и бессмысленно их разбазаривать.
Могу угробить те души, которые поймал в этом мире, но ради мышей? Это уже даже несмешно. А тратить кого-то сильного из прошлой жизни, вообще, непозволительная роскошь. Хотя пару выдохов дракончика навели бы тут порядок!
Моя жадность заставила шевелить меня мозгами, быстрее соображая, как выйти из этой ситуации.
И я нашел выход! Довольно интересный, от которого мне сразу захотелось рассмеяться. Почему все гениальное — так просто?
Разрубив очередную мышь, которая пыталась меня цапнуть, я призвал трех кислотных слизней, и поставил их перед собой. Не прошло и пяти минут, как вся моя призванная армия была уничтожена, и мыши ринулись на меня, как на ближайшую цель. Но перед ними оказались слизни, и мыши решили их тоже сожрать.
Дальше я просто наблюдал, как мыши прыгали на слизней, попадали в их тело, и растворялись. А слизни лишь радостно булькали. Приток душонок мышей шел ко мне просто гигантскими волнами. Хоть каждая из них слаба, но их количество внушало. Отличная вышла охота!
Пора домой! А то Исты уже на подходе, объясняться придётся. Пускай уже в Разлом идут и сами этот рассадник закрывают!
* * *
Анна была непривычно тихой и загадочной. Она настаивала на том, что мне нужно поехать с ней, и встретиться с одним, как она выразилась, «полезным» человеком. Не доверять девушке оснований у меня не было. А лишние вопросы — что они дадут?
Мы подъехали к большому парку в центре Иркутска.
— И куда дальше? — спросил я у Анны.
— Пошли, прогуляемся по парку.
— Мне с вами? — спросил Волк.
Анна улыбнулась.
— Да нет, тут безопасно.
Волк всё равно посмотрел на меня. Я, также улыбнувшись, сказал:
— Анна же сказала, что безопасно. Так что, лучше здесь посторожи. Нам ещё один бомбист совсем не нужен.
Мы ещё не успели затормозить, как Шнырька уже был отправлен на разведку, показывая мне нескольких людей, которые расхаживали по парку в разных местах, а куртки их подозрительно оттопыривались. Похоже, там были даже не пистолеты. Ну, Анне можно верить. Если что, я нас прикрою.
Когда мы направились вместе с девушкой в сторону искусственного пруда, что был на территории парка, я увидел, как мужчины оживились. Один без палева дотронулся до уха, включая коммуникатор. С места никто не сдвинулся. Ждали они нас, но никакой угрозы я не чувствовал.
На скамеечке, возле пруда, сидел мужчина неопределённого возраста. Как это бывало у Одарённых, ему могло быть и тридцать, и шестьдесят лет. Он улыбался своим мыслям, и отщипывая кусочки от буханки белого хлеба, кидал их в пруд, где угощение благосклонно принимали несколько лебедей, и куча уток.
Анна уверенно направилась к нему. Увидев нас, мужчина улыбнулся, но продолжал своё занятие.
— Здравствуй, Семён, — кивнула Анна, когда мы подошли поближе.
— Здравствуй, Анна, — улыбнулся мужчина, и разорвав оставшийся хлеб на два больших куска, бросил их в воду, за которыми птицы сразу устроили нешуточную свару.
— Это Александр Галактионов, о котором я тебе рассказывала.
— Здравствуй, Александр.
Мужчина встал, стряхнул с колен крошки хлеба, и протянул мне руку, одарив крепким рукопожатием. Пальцы его были свободны от колец. Я не видел ни родового кольца, ни кольца Истребителя.
— Присаживайтесь, — он нам кивнул.
Я, по привычке, уселся посередине, сдвинув Анну в сторону, чтобы если что, можно было ее прикрыть.
Мужчина точно был Одарённым, достаточно сильным Одарённым. Глубокое сканирование я не проводил, чтобы не раздражать этого человека, так что понятия не имел, на что распространяется его Дар — на боевое или гражданское применение.
Шнырька показал, что окружающие люди даже не сдвинулись с места, а наоборот, потеряли к нам интерес, мониторя периметр вне. Похоже, это были люди этого человека, и находились они здесь для его охраны.
— Семён, как ваша фамилия? — не то, чтобы это меня сильно интересовало, но надо же было как-то завязать разговор.
