Внутри нас встретил хозяин. Я передал большой букет роз, который мы купили, идя сюда, и поздравив именинницу с днём рождения. Анна передала какую-то упакованную коробку, непонятно с чем внутри. Подарок она выбирала без меня.
— Александр Галактионов, — оценивающе посмотрел на меня Авраам Голдсмит.
В отличие от своего брата, он был выше и крепче. Это было неудивительно, учитывая, что матери у них разные. Он являлся третьим по старшинству из пятерых мужчин старших Голдсмитов, и состоял в совете Рода, которым председательствовал отец Анны.
Мы перекинулись парой вежливых фраз и гаф откланялся к вновь прибывшим гостям.
Вообще-то на приеме было достаточно мило. Мне даже почти не задавали дурных вопросов. Зная Голдсмитов, большинство из них дружило с головой. Учитывая их Дар, они ещё и умели работать с информацией. И даже до того, как Анна сказала, с кем она будет, а в тот момент, когда она пошла работать ко мне, я думаю, что они узнали всё о мне и о моей родословной. Возможно, даже больше, чем известно самому мне.
В конце концов, я устроился рядом с баром, потихонечку попивая на удивление вкусное вино. Как мне сказал услужливо бармен — напрямую с виноградников Франции, которые также принадлежали Голдсмитам. Насколько мне сказала Анна — из пяти братьев двое жили в Иркутске, один в столице, и еще двое за границей.
Хотя нет, я погорячился, сказав о том, что все отнеслись ко мне благосклонно. Один молодой офицер, в военном мундире, причем мундир, если мне не изменяет память (а память мне никогда не изменяет), был английским, шумно выпивал с друзьями неподалеку за столиком, постоянно бросая на меня кривые взгляды. И чем больше поднимался его градус в крови, тем больше эти взгляды мне не нравились.
— Похоже, нормально посидеть у меня не получится, — пробормотал я себе под нос, когда он встал. — Ну, зато разомнусь немного.
И тут молодой офицер меня удивил. Он подошёл не ко мне, а пошёл прямо к хозяину, и что-то начал негромко ему говорить.
Народ, стоящий рядом с ними, всполошился. Все остальные тоже стали подтягиваться туда. Анна же, наоборот, бросилась ко мне, как будто ища защиты.
— Саша, извини, но у меня большие проблемы!
— Да ты что? — саркастически улыбнулся я. — И какие же?
— Я официально требую у рода Голдсмитов руку дочери Рафаэля Голдсмита — Анны. Моему Роду была обещана эта свадьба, и я настаиваю, чтобы Голдсмиты выполнили своё обещание.
— Хе-е-ера себе-е-е!!! — протянул я, и удивленно повернулся к Анне. — Это жених твой, что ли?!
Глава 12
— Не совсем так, — наморщила очаровательный носик Анна. — Да, изначально был договор на нашу помолвку. Но после смерти моей матери Ротшильды неофициально разорвали помолвку.
— Ротшильды?
— Ну да, это младший сын герцогов Ротшильдов, Джеймс. А помолвку их Род разорвал, поняв, откуда ветер дует. После того, как моя мать… и отец… Ну, я тебе рассказывала.
— Угу, — задумчиво пробурчал я, разглядывая молодого герцога. — Так почему он не угомонится?
— Я без понятия, — пожала плечами девушка и, судя по её лицу, она действительно была в недоумении. — Во-первых, для меня было сюрпризом его присутствие здесь. А во-вторых, это очень странно.
— Вся наша жизнь — странная штука, — выдал я экспромтом глубокий философский смысл. — Ты мне вот что скажи — ты сама хочешь замуж за этого молодого удальца?
Лицо Анны на секунду скривилось, и я понял ответ.
— Ты что, дурак?
— Нет, — автоматически ответил я, а в голове у меня появилось явное ощущение дежавю. Вот только сразу я не вспомню, когда меня в последний раз так обзывали. Но когда-то это точно было. Но я, на всякий случай, уточнил. — То есть, замуж за него ты не хочешь?
— Ни в коем случае, ты что! — затрясла головой девушка так интенсивно, что я аж испугался, что её голова вот-вот сейчас отвалится.
— Ну, не хочешь — значит не пойдешь! — улыбнулся я.
Я смотрел, как Голдсмит пытается образумить молодого Ротшильда, но тот не сильно поддавался внушению. В конце концов, он просто вырвал своё плечо из руки Аарона, который его мягко придерживал, и направился решительным шагом прямо к нам.
— Анна, я требую, чтобы наша свадьба состоялась! Да, мой Род разорвал нашу помолвку, но не было официального объявления!
— Да ты что?! — к Анне вернулось её самообладание, и вместе с ним, изрядная доля сарказма. — А как насчет вашей фразы, что «эта сучка Голдсмит уже не представляет никакой ценности для нашего Рода»?!
Герцог на секунду смутился.
— Дорогая моя Анна, вы хотите оскорбить мой Род? У вас есть доказательство ваших слов? — он начал говорить с ехидной улыбочкой. — Вы не можете знать, были ли эти слова сказаны или нет, а если у вас есть ко мне претензии, то попрошу доказательств.
А вот мне резко захотелось уменьшить количество его зубов.
— Откуда я знаю? Ну, так ты не забывай, к какому Роду я принадлежу!
— И всё же я настаиваю!
Лицо герцога быстро наливалось краской.
— А что это у тебя за мундир такой красивый? — решил немного сгладить ситуацию я.
— Лейб-гвардия Его Королевского Величества!
— Хрена себе! — присвистнул я. — Это у вас еще шапки такие прикольные? Почему гвардеец короля так далеко забрался от своего босса?
— Ты кто такой?! — презрительно скривилось благородное лицо Ротшильда.
— Тот, кто вежливо говорит тебе развернуться на сто восемьдесят градусов, и топать к своим дружкам. А еще лучше убраться на свой туманный Альбион, и там права качать, — я не удержался, и ухмыльнулся. — Правда, я слышал, что девушки у вас там стрёмные. Ну, уж извини, братан. Ты сам выбрал свое место жительства.
— Да кто ты такой?!! — внезапно заорал молодой офицер, повторяясь, и кладя руку на эфес родовой шпаги.
— Барон Галактионов, собственной персоной, — невозмутимо сказал я, с удовольствием отхлёбывая вино из бокала.
Ну, надо же. Насколько я не люблю вино, но когда ремонт закончится, я уверен, что у меня в имении найдётся винный погреб, который сейчас, наверняка, занят каким-нибудь мерзким гоблином. Но после его восстановления нужно будет заказать пару ящичков сортового вина.
— Барон?! — удивился он, явно не ожидая увидеть соперника такого низкого Рода, а затем попытался выбить бокал с вином из моих рук.
Ой, как некрасиво… Решил указать мне на мое место? Ну-ну…
Все вокруг ахнули! Ведь они, в отличие от этого идиота, знали, кто я такой, хотя моя репутация была неоднозначной. Похоже, что их больше удивило такое наглое поведение англичанина. Все же Голдсмиты — дипломаты по своей натуре.
Руку с бокалом я отдернул, подаваясь назад, так что рука его пролетела мимо. Я же свободной рукой слегка добавил телу противника инерции, ровно настолько, чтобы он повернулся ко мне задом, не вставая с высокого стула. Таким образом, идиот сам придал себе ускорение, и филигранно налетел на выставленную подножку, на самом максимальном ускорении, которое я мог ему придать.
