— Ты куда? — подорвалась Света, увидев, что Мария встала.
— В туалет схожу.
— Так туалет есть в этой палате!
— Я хочу в другой туалет, — буркнула Мария. — Подальше отсюда.
Света скривилась, но тут же улыбнулась. Не могла она долго обижаться или находиться в плохом настроении. Повезло Андросову с ней.
Мария вышла, и бесцельно побрела по коридору. В туалет она не хотела, просто она хотела немного побыть в одиночестве, и подумать над новым непонятным для себя чувством.
Проходя мимо процедурной, острый слух Одарённой уловил оттуда странные звуки. Уже был поздний вечер, лазарет в большинстве своём спал. Какие могут быть процедуры в такое время?
Долгорукова никогда не отличалась чрезмерным любопытством, но тут её что-то прямо толкнуло. Она подошла и осторожно приоткрыла дверь. Звуки стали громче, и звуками этими оказались восторженные оханья и аханья удовлетворяемой женщины. Медсестра, имя которой она даже не запомнила, но, надо признать, которая отличалась аппетитными формами, сладостно стонала на коротком диванчике под мускулистым телом молодого мужчины, чья крепкая задница ритмично двигалась вверх-вниз.
Долгорукова оторопела. Она почему-то точно знала — чья это задница. Барон Галактионов, который по заключении лекарей должен сейчас лежать в отрубе, и, как минимум, еще неделю даже пальцем пошевелить не мог, как раз сейчас доказывал врачам, что они не правы, двигаясь очень активно. И нет… не пальцем.
Мария раздраженно прикусила губу, и закрыла дверь. В Империи, конечно, приветствовалось многоженство и все такое, но почему-то в этот момент она разозлилась, искренне не считая эту сучку ровней Александру. От таких мыслей она даже оторопела. Почему так эмоционально реагирует на то, что она только-что увидела?!
Помолвка, в которую никто не верит, говорите?! Ну-ну…
***
— Где тут наш герой? — дверь в палату отворилась, пропуская Хрулёва с его неизменным аналитиком Серёжей, что являлся его дальним родственником. И которого Василий Петрович готовил, если себе не на замену, то, по крайней мере, в заместители.
— Герой проснулся рано утром, и уже бегает по лазарету, кошмаря местный персонал, — хмыкнул я, потягиваясь.
Ночь прошла великолепно! Оленька оказалась настоящим чудом. Хотя даже она взмолилась о пощаде через два часа наших… гхм… упражнений.
Герцог нахмурился, пытаясь понять, о чём я. Потом до него дошло.
— А… так ты про Андросова?
— Да… Его Высочество еще тот живчик.
— Главврач предложил поменять его на княжича Андросова. И хотя он был очень раздражен, но, кажется, даже не шутил. Всё-таки Андрей Иванович Лекарь от бога.
— Это точно, — сказал я.
— Но, вообще-то, я пришел к тебе.
— Неожиданно, — я опустил ноги на пол и надел больничные тапки. А ещё у меня была модная пижама из материала, который был получше некоторых костюмов. Всё-таки, у Центра не было проблем с финансированием.
— Я в затруднении, Александр, если честно, — покачал головой Хрулёв. — Я пришел наградить тебя за ликвидацию тварей на иркутском шоссе М-135. Но пока шёл — подумал, что за спасение группы Долгоруковой тебе ещё один орден положен.
— Ну… Вручите мне его попозже, делов-то, — хмыкнул я. — Что за медалька?
— «Медалька»! — Василий Петрович, кажется, даже обиделся на меня. — Международная медаль Истов — «Спаситель Человечества III степени».
— Как-то слишком пафосно звучит, вам не кажется? — ещё шире улыбнулся я.
Но Хрулёв не поддержал мою шутку.
— История этой медали очень давняя. И получить её достаточно сложно. А название чётко отображает то, чем мы, Истребители, занимаемся. Так что я попросил бы от тебя побольше уважения к ней.
— Извините! — сразу серьезно ответил я.
Да, в принципе, мне было пофиг на все эти финтифлюшки. Однако, достойно принимать благодарности не менее важно, чем отдавать. Это я тоже давно уяснил. Опять же, среди местной аристократической братии, подозреваю, отношение к наградам было совсем другим. Лишний скачок в статусе для меня будет не лишним. Я и так здесь — белая ворона. И если для более лояльного отношения мне нужно обвешаться медалями, как новогодняя ёлка, то я это сделаю.
Василий Петрович взял, протянутую Сергеем, синюю бархатную коробочку, откуда вытащил бронзовую звезду на разноцветной ленточке и прикрепил её к моему больничному халату.
— Я что-то должен сказать? — улыбнулся я ему.
— Ничего не должен, — хлопнул меня по груди Хрулев, и тоже, наконец-то, улыбнулся. — Заслужил. Но это ещё не всё.
Он опять протянул руку в сторону Сергея, и получил в этот раз бархатную коробочку красного цвета. Достал оттуда Орден, по сравнению с которым бронзовая бляшка выглядела простым мусором. Этот же переливался драгоценными камнями, как светомузыка.
— А это Орден Империи «За мужество»! Есть у меня такое право — вручать этот Орден. Вот только доводилось делать это достаточно редко. Этот лежит у меня уже три месяца. Но как раз выходя к тебе, я понял, что ты его вполне заслужил.
— Тоже крутая медалька… ой, извините… награда.
Василий Петрович укоризненно покачал головой.
— Вот смотрю я на тебя, Галактионов, и думаю — ты как будто с Луны свалился. Или из другого мира к нам прилетел?
Тут я невольно хрюкнул, оторвавшись от разглядывания красивой цацки.
— Вроде аристократ. Уже не мальчик. Должен знать, что это такое. Посмотришь сам в Сети, не развалишься. Скажу просто, что все Ордена Мужества номерные, и у тебя тысяча двадцать четвёртый почти за двести лет. Как ты думаешь — это точно престижная награда?
Быстро произведя в голове вычисления, я немного смутился. И тут же хитро улыбнулся.
— Василий Петрович…
— Чего тебе? — кажется, герцог был немного не в настроении, так как я, вместо того, чтобы прыгать от радости, повёл себя странновато.
— А случайно, для вручения этого Ордена, вас не подтолкнули звонки кого-то из имперских князей?
Хрулёв сначала нахмурился, а затем хитро улыбнулся.
— Умный, зараза! И почему ты у меня на постоянке не работаешь? Все три князя позвонили, по очереди! Подозреваю, что тебя ещё ждут персональные награды от каждого из них.
Тут уже я нахмурился.
— Не понимаю, за что? За то, что спас своих друзей?
— Ну, твои друзья внезапно оказались детьми очень сильных Родов Империи.
— Какая разница… — пожал плечами я. — В первую очередь, они мои друзья. А награду свою я уже получил — они все живы и, практически, здоровы. Вот это для меня лучшая награда.
Хрулёв на меня внимательно посмотрел, пытаясь разобраться — шучу я или нет. В конце концов, согласно кивнул головой.
