Были истории, что некоторые Душеловы, в надежде быстро прокачать свой навык, жаждая власти, или же пылая праведным гневом, нарушали это правило, убивали людей и забирали их души. Вот только такой человек очень быстро сам становился монстром.
Слияние душ не проходило бесследно. Запертые в одном теле души бесновались, и пытались вырваться наружу. От этого страдало как тело, так и разум людей. Происходило это в разные периоды времени, но итог был всегда один — человек либо сходил с ума, либо совершал самоубийство, или его убивали, как бешеную собаку.
В моей прошлой жизни постоянно находились смельчаки, или наоборот, тупицы, которые считали, что именно у них все получится. Охотники, защищающие человечество от тварей, считали своим долгом уберечь его и от таких безумцев. И да, обычно торговавшиеся до победного конца, Охотники никогда не брали плату за уничтожение таких безумцев, считая их больными животными, но никак не людьми.
Да и, честно говоря, справиться с таким безумцем было очень сложно. Самые тяжелые операции, и самые большие потери Охотники несли в битвах с подобными монстрами. Да, именно монстрами, их нельзя уже было назвать нормальными людьми. Взяв на себя ответственность за человечество, они были, в том числе и санитарами леса, как волки, которые убивали больных животных, чтобы вся природа оставалась в равновесии.
Григорий Астахов сильно пострадал. Пострадал душевно. Его душевная боль и тяга к саморазрушению привела бы рано или поздно к летальному исходу. Встретив его, потенциально очень сильного Одарённого, я не смог пройти мимо. Сейчас он, в течение трёх дней, находясь в изоляции в лесу, как отшельник, очищал свой мозг и разум. И когда он зашел ко мне злой и отчаянный, с трясущимися руками, в глазах его была надежда. Надежда на то, что я, с виду такой юный и неопытный, смогу помочь ему в его беде. Кто лучше Душелова может работать с душами…
Аккуратно погрузив его в транс, я бережно, как с хрустальным шаром, поработал с его душой, очищая от ненависти и боли. А когда через длительное время мы оба вернулись в наш мир, я чувствовал себя выжатым, как лимон. Прошедшая манипуляция истощила меня больше, чем битва с самым сильным зверем. Но оно того стоило! В глазах молодого, но уже седого Иста появились слёзы. Он не мог словами выразить свою благодарность. Только смог выдавить из себя одно слово.
— Спасибо!
— Да не за что, — улыбнулся я. — Теперь у тебя появилось желание жить?
Он молча кивнул, вытирая слёзы.
Я в процессе излечения, прожил вместе с ним всю его жизнь, и тот злополучный Разлом, в котором он потерял всех людей, что надеялись на него. И сейчас, по крайней мере, он понял одно — то, что знал любой Охотник в моем мире, — люди смертны, и в их смерти не всегда только твоя вина. Иногда люди просто умирают.
— Я рад, что смог помочь тебе, — серьезно, без улыбки, сказал ему. — Ну, а теперь приступим к самому интересному.
По моему указанию Волк построил свою гвардию, и я представил им, буквально помолодевшего на глазах, Астахова.
— Это Гриша! Он научит вас, как сражаться с разными тварями.
В глазах опытных спецназовцев возникли разные эмоции. У кого-то было заинтересованность, у кого-то непонимание, у кого-то даже скептицизм. Они всю жизнь воевали с людьми, но многие из них мечтали выйти на совсем другой уровень — охоту на тварей из Разломов. А для этого нужен был опыт — тот опыт, который есть у меня и у Григория.
— У нас пока маленький Род, — продолжил я свою речь. — Чтобы выжить нам в этом мире, нам нужно быть сильнее остальных. Каждый из вас должен стоить, минимум, десятка других гвардейцев. Каждый из вас должен на голову превосходить своих коллег из других Родов. В большинстве своём гвардейцы исполняют одну обязанность — защищают себя и свой Род от людей в этом мире. У нас же будет всё совсем по-другому. Я хочу, чтобы каждый из вас мог одинаково хорошо сражаться, как с человеком, так и с тварями. Хотите вы этого или нет, но вы, в скором времени, сможете это сделать. Неволить никого не буду. Но знайте, как бы это ни звучало, вы для меня останетесь людьми второго сорта, в случае непринятия моей политики. Я сам по возможности буду участвовать в вашем обучении. Но Гриша даст вам первоначальные навыки — навыки борьбы с тварями. Поверьте, энергия Разломов сделает вас сильнее, гораздо сильнее! Учитывая ваши навыки, вам будет сделать это проще, чем многим другим, поэтому… — я улыбнулся, — самое время начать! Моя задача сформировать группу «разломщиков». Будете это вы, или мне придётся нанять других людей, не имеет значения. Но мне хотелось бы, чтобы вы были не просто гвардейцами, но также и «разломщиками». Для этого придётся поработать, серьезно поработать. На время тренировок Гриша — ваш царь и бог. Именно его мнению я буду доверять в рамках оценки вашей готовности к работе в Разломах. Но практика всегда лучше теории. Как только вы будете готовы, мы сразу пойдём туда. И уж поверьте, удовольствие от убийства тварей, и сила, получаемая от них — гораздо лучше, чем от убийства людей, которые, в первую очередь, являются людьми! Хорошими, плохими… но именно их мы обязаны защищать от потустороннего мира. Действуйте ребята, я в вас верю!
Я с улыбкой осмотрел скептически настроенных гвардейцев. Вообщем, наверное, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
— Давайте устроим небольшую демонстрацию. Ким, выйти из строя! — скомандовал я лучше всего снаряженному гвардейцу. — Сейчас господин Астахов продемонстрирует вам преимущество опытного Истребителя перед хорошо обученным и опытным Одарённым «реального» мира.
Ким с недоумением посмотрел сперва на меня, а потом на Астахова, который был одет… ну, не как бомж, но как обычный пьянчужка, укравший где-то хорошее оружие.
— Зашибу ведь… — неуверенно проговорил Паша, чем вызвал такую редкую улыбку на лице Астахова, который абсолютно спокойно отстегнул свой меч, и бросил мне.
Недоумение на лице у Кима усилилось.
— Ты что творишь? — спросил он у Иста, который подошёл и взял со стойки тупой тренировочный меч из обычного железа. — Точно зашибу! — ещё раз попытался предупредить Истребителя опытный диверсант, и тоже пошёл к стойке.
— Не-не, — остановил я его. — Ты можешь драться своим оружием.
Скептицизм на лице у гвардейцев сменился жгучим интересом. Даже Волк смотрел на предстоящее представление с некоторым недоумением.
— Полный контакт! — скомандовал я.
— Но мои кинжалы… — начал Ким.
— Да, знаю. И молодец, что последовал моему совету, и усилил «коктейль» на клинках. Давайте работать.
Диверсант «ушёл» в тень, став невидимым для всех, кроме меня. Вот только до Астахова он не добежал, вывалившись в реальность в двух шагах, как будто споткнувшись, и рухнул на землю. Григорий с улыбкой приставил тупой клинок к его горлу.
— Один — ноль! — прокомментировал я. — Давайте повторим.
Кореец разозлился. Он пока не понимал, в чём дело, и попытался повторить свой трюк, но с тем же успехом.
