Ненадолго — как праздный турист — задержалась у витрин с ювелирными украшениями: сверкали бриллиантовые диадемы и ожерелья, пылали рубиновым огнём кольца, таинственно мерцали сапфирами серьги. Я вздохнула. Раньше — до моего глобального разорения — вполне могла бы здесь что-то купить. А сейчас не могу… Зловещая пропасть депрессии приветливо распахнула объятья, но я молча отвернулась. Последнее дело — пристально анализировать каждую свою эмоцию или душевный порыв…
Подумаешь, деньги!
Их всегда можно вернуть.
***
Шарлотта предусмотрительно забронировала столик, и мы устроились в отсеке, отделённые от других посетителей изящной перегородкой. Заведение было достаточно дорогим — настолько, чтобы не изнемогать от нашествия шумных туристов и говорливых аборигенов.
Заключив контракт, мы обмыли сделку шампанским с пирожными. Итак, меня ангажировали на необычную роль — оказывать информационные и консультационные услуги в продвижении компании на российский рынок, а так же в организации международных выставок. Сумма, предложенная в качестве вознаграждения, впечатляла. Мне было лестно, что мой опыт оценили так высоко.
Мы живём в удивительное время. Чтобы зарабатывать большие деньги, не обязательно иметь стартовый капитал, блестящее образование и крепкие связи. Можно обойтись и так, главное, хорошо ориентироваться в вопросе и владеть информацией. Информационное поле — вот то «поле чудес», где зарыты тонны золотых монет.
Шарлотта объявила, что мы начинаем работать немедленно: после встречи на корабле она поняла, что я вполне успею подготовить стенд для декабрьской медицинской выставки в Шанхае.
— Здрасте, приплыли! Шарлотта, да вы смеётесь! — возмутилась я. — Во-первых, вы говорили о российском рынке и наших, российских выставках. Откуда вдруг возник Китай? Во-вторых, три месяца на подготовку — это не серьёзно!
— Вы сказали, что у вас есть китайские партнёры.
— Три месяца! Абсолютно не реально!
— У вас большой опыт, — напомнила Шарлотта. — И вы свободно говорите по-китайски.
— Да вы даже себе не представляете, какой это объём работы! Сколько документов нужно подготовить! Покупка выставочной площади, строительство и оформление стенда, ввоз и установка экспонатов, разработка и печать рекламных материалов… Визы, билеты, гостиницы, трансфер, аккредитация…
— Конечно, я не собираюсь всё повесить на вас, — улыбнулась Шарлотта. — Вы подсказывайте, консультируйте. А я напрягу персонал.
— К вопросу о персонале. Одним моим китайским вы не обойдётесь, придётся искать и нанимать переводчиков. А ещё — стендистов, хостес и промоутеров.
— Я в вас не ошиблась. У вас в голове — чёткая схема действий. Сразу видно настоящего профессионала.
Шарлотта, спокойно улыбаясь, смотрела на меня и барабанила пальцами по кожаной обшивке кресла.
— Хорошо, давайте, — рассмеялась я. — Хотя это чистой воды авантюризм… Но почему бы и нет? Рискнём и выиграем. У вас нет русских корней?
— Вроде бы, нет. Вы хотите сказать, только русские имеют обыкновение бросаться в омут с головой?
— И лезть в самое пекло, надеясь на авось.
За три месяца подготовить французскую компанию к участию в китайской выставке — да это же полный бред!
Во что я ввязалась?
Шарлотта пришпоривает коней, она не хочет упускать ни единого шанса для продвижения своего бизнеса: выставка в Шанхае весьма престижна. Если моя фирма-крошка за четыре дня в Париже получила триста предложений о сотрудничестве, то компания Шарлотты и вовсе сорвёт банк.
Правда, из трёхсот предложений двести восемьдесят оказались рекламным спамом. Но двадцать заслуживают пристального внимания.
Двадцать — это хороший результат.
— Ах, Шарлотта, — вздохнула я. — На что вы меня толкаете!
Как бы не ошалеть от самолётов, когда буду метаться шариком пинг-понга между Уральскими горами и Иль-де-Франс. Сколько раз ещё придётся прилететь в Париж, бросив собственную фирму на произвол судьбы?
Круто Шарлотта взяла меня в оборот! Честно говоря, я не ожидала от хрупкой француженки подобной прыти.
***
Кто бы мне объяснил, за каким… хм… Нет, попробую выражаться культурно… Скажите, пожалуйста, зачем я отправилась на бульвар Вольтера?
В этом не было никакой необходимости — уж лучше бы прогулялась по садам Тюильри, любуясь осенними цветами и листвой, тронутой золотом, посидела бы на скамейке с ноутбуком и стаканчиком кофе, поработала бы или расслабилась, наблюдая за движением розовых облаков по вечернему небу…
Или заглянула бы в Галери Лафайет. Учитывая, какой бонус меня ожидает от сотрудничества с настойчивой Шарлоттой, могла бы порезвиться в раю знаменитых брендов и купить себе парочку новых платьев. Да и сам магазин в плане архитектуры очень красив — великолепный купол, балконы, люстры — гулять по нему сплошное удовольствие. А тратить там деньги — удовольствие в квадрате…
Но нет! Меня влекло на бульвар Вольтера, где, как я недавно выяснила, располагался офис Бориса Лантье.
Разве об этом мужчине мне положено думать?
Мы четыре года состоим в отношениях с Константиновым, пора бы уже привыкнуть, что только он — мой бог и кумир. Однако не получается. Годы сексуальной распущенности (когда я не была связана моральными обязательствами с одним-единственным мужчиной) сформировали определённые привычки: я максимально открыта для контактов. При условии, что кандидат умён, как нобелевский лауреат по молекулярной физике, красив, как чемпион мира по плаванию, и стоит не ниже меня на социальной лестнице.
Или просто потому, что дрогнуло сердце.
Четыре года назад в Праге, когда мы случайно столкнулись на улице с Константиновым, — дрогнуло! Володя с его зверской рожей, бритым черепом и массивной шеей выглядел киллером на задании, но представился снабженцем. А я в те времена была недосягаемой дивой — хозяйкой успешного бизнеса с миллионными оборотами. Киллер-снабженец очаровал меня с первого взгляда. И вот уже четыре года мы не расстаёмся.
Вернее, расстаёмся постоянно, потому что Константинов никакой не снабженец. У него процветающий холдинг, а я пытаюсь, как птица Феникс, возродиться из пепла после крушения. Мы оба работаем, как проклятые. У каждого из нас ежедневный список дел соперничает по длине с хвостом числа «пи». Времени на любовное воркование практически не остаётся — выкручиваемся, используя современные средства коммуникации.
Да ещё мы живём в двухстах километрах друг от друга, в разных городах. Я всё никак не перееду под крыло к милому другу, что периодически вызывает всплеск негодования у Владимира. Но ему приходится мириться с моим своенравием и независимостью.
Вот не хочу я переезжать в Екатеринбург!
Чего я там не видела?
— Доиграешься, мамочка, — постоянно накручивает меня Натка. — Уведут нашего красавца.
