Мне бы со своими проблемами разобраться!
Юмико прижала подарок к груди, охая и причитая что-то на японском языке.
— Конечно, надевать. И вспоминать! — пообещала она. — Спасибо!
…Я устроилась поудобнее в кресле и тоже, как и Лера, достала пудреницу.
— Сейчас нам принесут ланч, — сообщила попутчица. — В смысле — обед.
— Обед — это прекрасно. Давно пора.
— Интересно, что нам дадут?
— О, это всегда содержит волнующую интригу: чем же будут кормить в полёте? — согласилась я с Лерой.
Вскоре мы получили пластиковые подносы и горячие контейнеры, затянутые фольгой.
— А что, неплохо! — нежно чавкнула Лера в мою сторону. — Довольно вкусненько!
— Да ты, оказывается, любишь поесть! — уличила я подругу в порочном и немодном пристрастии.
— Вовсе не люблю! — испугалась Лера. — Так, самую капельку.
— Ладно, не оправдывайся. Большинство людей обожает этот процесс, некоторые считают его даже круче, чем секс, — успокоила я подругу.
— Кстати, о сексе. Я видела, к тебе Мартецкий приставал?
— Точно, приставал!
— Да, он такой. Красавец и донжуан.
Из показаний Николая Риенко (68 лет, доктор фармацевтических наук, ведущий научный консультант компании «Фармаконика»): «Наш юный друг Мартецкий не продержался и пары часов полёта. Он отправился на охоту. Безусловно, его влекло к этой яркой штучке в зелёном костюме, Елене. Она была — как меня проинформировали — подругой Валерии. Сомневаюсь, подруги ли они. Я слышал, какими ремарками обменивались девушки. Они словно одаривали друг друга шоколадными конфетами с начинкой из уксуса и серной кислоты… Но дамочка себе цену знает. Вадика она славно отбрила, красавец и вякнуть не успел!»
12. Токио. Храм Мэйдзи дзингу
Когда на следующий день Юмико предъявила новый план экскурсий, я подумала, что шутя-шутя милая японка сэкономит мне кучу денег. Конечно, особо беспокоиться о деньгах мне не приходилось, ведь за всё платила Шарлотта. Но я посмотрела в интернете, сколько стоят услуги русскоговорящего гида в Токио, и поняла, что любая программа, предложенная Юмико, тянет, как минимум на триста-четыреста долларов. Мы метались от одной достопримечательности к другой в рок-н-рольном темпе, я уже была буквально нафарширована впечатлениями, но грустила, что за неделю всё посмотреть не удастся. Даже и двух месяцев не хватит, чтобы посетить все токийские храмы, парки, музеи — впрочем, как и в любой столице мира…
Правда, моего прелестного гида трудно было назвать «русскоговорящим». Скорее, «русскопонимающим». Но ведь это ещё и лучше!
По реакции, взгляду и коротким замечаниям я быстро убедилась, что Юмико прекрасно понимает русскую речь. Её пассивный словарный запас удивлял объёмами. Даже слова «гусеница» и «поварёшка» не вызвали у неё затруднений, она их знала. Но говорить по-русски было для Юмико настоящим мучением. Поэтому, когда поток исторических и географических сведений начинал меня затапливать, я требовала от гида перейти на русский. И моя очаровательная японская куколка тут же умолкала.
— Я знать, вы грустить, — несколько раз заметила она. — Почему?
В её чёрных блестящих глазах сиял искренний интерес и сочувствие. И на четвёртый день нашего знакомства я вдруг начала изливать ей душу, стала говорить о себе, хотя никогда не испытывала в этом потребности. Но вот накопилось. Всё понимающий, но молчаливый собеседник — разве это не драгоценность? Юмико была настоящим бриллиантом, я почти влюбилась в неё. А что остаётся, если человек полностью сконцентрирован на вас и ваших удовольствиях? Юмико прыгала вокруг меня, словно я была императорской особой. В результате я расслабилась и выплеснула на девушку эмоции, рассказала ей о том, что у нас произошло с Константиновым.
Ох, этот Константинов!
Все нервы вымотал…
Вдоль широкой и длинной аллеи, заполненной посетителями огромного парка, мы двигались в сторону храма Мэйдзи Дзингу, главного синтоистского святилища Токио.
Мэйдзи — это посмертное имя императора Муцухито. За время правления Муцухито Япония из феодальной, технически отсталой и изолированной страны превратилась в одну из сильнейших мировых держав.
Храмовый комплекс, где мы с Юмико сейчас находились, был полностью уничтожен во время Второй мировой войны: американцы прицельно сбрасывали бомбы на храм, так как считали императора Муцухито символом милитаристской Японии. Трудолюбивые и упорные японцы восстановили не только святилище, но и парк вокруг: со всей страны люди везли сюда саженцы деревьев и кустарников, чтобы засадить растениями огромную территорию.
Юмико уже усвоила, что подробные страноведческие лекции меня только раздражают. Но так как ей хотелось рассказать строптивой экскурсантке как можно больше, девушка изворачивалась. Сегодня, например, чтобы заинтересовать меня фигурой императора, она нашла в интернете и распечатала на русском языке его стихи, написанные в стиле вака.
— Стихи! Интересно! — объявила она и вручила мне пачку голубых листков, пробитых степлером.
Как выяснилось, император Муцухито времени даром не терял! Он не только устроил в Японии техническую и культурную революцию, но и создал в течение жизни около ста тысяч стихотворений.
— Читать, пожалуйста! — проворковала Юмико.
Я полистала страницы и прочитала первое, что попалось на глаза:
— «Так много обвинений
В этом мире.
Поэтому не беспокойся
Об этом
Слишком сильно»…
Хм… А что… Классно!
Как ни странно, выбранное наугад стихотворение полностью совпадало с моим собственным убеждением.
Я прочитала ещё один стих:
— «Когда солнце
Клонится к закату,
Я сожалею о дне,
Проведённом
В бездействии»…
Чудесно! Святые слова.
Это написано как будто про меня. Каждый новый день — драгоценность, ведь он даёт возможность свернуть горы. Нельзя этим не воспользоваться.
— Смотреть ещё! — нежно попросила Юмико.
Я перевернула страницу:
— «То штормовая,
То спокойная,
Волна в океане
В точности подобна
Человеческому существованию»…
Прелестно, прелестно!
— Юмико, а мне нравится этот парень!
Если задуматься, никаких особых откровений в стихах императора Муцухито не было. Но, осенённое его статусом и ролью в истории, каждое слово приобретало вес золотого слитка. Простому человеку приятно узнать, что его мнение совпадает с императорским.
