Ренни рассеянно засунула карандаш в пучок волос на затылке и выжидательно посмотрела поверх очков на Джаррета. Она знала, что тот уже давно покинул свою полусидячую-полустоячую позицию и присел на корточки рядом с кофейным столиком, явно заинтересованный ее рассказом. Он тоже смотрел на нее странным взглядом, как будто не очень понимая, какие выводы следует сделать из услышанного. Неловким движением Ренни сняла очки и старательно их сложила. Вспомнив о своей привычке, она вытащила из волос карандаш.
— Ну, что вы думаете об этом? — спросила наконец Ренни.
Лицо Джаррета осталось неподвижным, только темные брови слегка шевельнулись.
— Оказывается, вы инженер, — сказал он.
Голос его был настолько ровным, ничего не выражающим, что Ренни не могла понять, удивлен этим Джаррет или недоволен.
— Ну да, — в замешательстве сказала она. — Я думала, вы об этом знаете.
— Знаю? — Он встал. — Откуда я могу об этом знать? Несколько дней назад я спросил, чем вы занимаетесь, и вы упомянули, что работаете на директора по новым проектам. Я предположил, что вы секретарь, и вы не стали возражать.
— Я сказала, что у меня более ответственные обязанности, чем следить за распорядком. — Она стала собирать разбросанные бумаги. — На самом деле я не могу много заниматься техникой. Мистер Томпкинс — это директор — мне не разрешает.
— Тогда он дурак.
Пальцы Ренни замерли над картами. Она взглянула на Джаррета, в ее взгляде отражались ее собственные сомнения.
— Вы действительно так думаете?
— Я действительно так думаю. Ренни с облегчением вздохнула.
С плеч свалился груз, который ее так долго тяготил. Казалось совершенно естественным принять мнение Джаррета как факт.
— Джей Мак вряд ли обрадуется, услышав такое. Он очень доверяет мистеру Томпкинсу.
— А вам меньше? — Он сдвинул папки на софе, расчистив себе место, чтобы сесть.
— Наверно, дело не столько в доверии, сколько в авторитете. Мистер Томпкинс работает на моего отца много лет, и в его распоряжении целый батальон инженеров. Его авторитет основан на большом опыте.
— В данном случае доверие может быть неоправданным.
— Я не очень понимаю, что вы имеете в виду.
Джаррет взял из рук Ренни топографическую карту, положил ее на стол, развернул и указал на то место, где карандашом была намечена трасса железнодорожной ветки. Поблизости виднелись пятна, указывающие на варианты возможных маршрутов, но твердой, уверенной рукой Ренни было нанесено совсем другое.
— Вы проложили трассу вот по этому горному перевалу, через Куинс-Пойнт. Уклон здесь, кажется, немного круче. Его нужно выравнивать так, как вы говорили. Очевидно, это потребует намного больше работы и денежных затрат, чем на вот этом более пологом, но и более извилистом подъеме, предложенном вашими коллегами. Так почему вы выбрали именно такой вариант.
— Думаю, предложенные ими туннели и эстакады не годятся для такого маршрута. Из этой карты видно — по край ней мере мне, — что форма речной долины изменяется пугающе часто, а осадочные отложения создают складки и прогибы.
— А как вы к этому пришли?
— Я последовательно просмотрела карты, составленные разными изыскателями за последние пятнадцать лет. Более ранние из них составлены очень приблизительно, но, я считаю, достаточно полно подтверждают мой вывод.
— И никто больше этого не заметил?
— Заметили, потому что я на это указала. Но существует и другое объяснение, которое убедило мистера Томпкинса, что выбран правильный маршрут.
— Более дешевый.
— И это тоже. Соображения экономии следует учитывать.
— Но вы по-прежнему настаиваете на другом решении. Почему?
— Я думаю, что они ошибаются. Я хочу снова поставить этот вопрос перед мистером Томпкинсом и постараться его убедить.
Джаррет оторвал взгляд от карты и внимательно посмотрел на Ренни.
— А почему не Джея Мака? Она покачала головой.
— Это не соответствует принятому порядку. Сначала я должна получить одобрение мистера Томпкинса.
— Понятно. — Джаррет снова указал на долину. — Причина, по которой долина меняет свои очертания, вот какая. Каждую весну талые воды проносятся по ней, сметая все на своем пути. Никакой поэзии в этом нет — только стихия. Даже если предположить, что в засушливый год удастся построить эстакаду и проложить рельсы, то на следующий год паводок все снесет.
— Вы это точно знаете?
— Это знает любой, кто когда-либо проезжал около Куинс-Пойнт. Это ни для кого не секрет. — На лице Джаррета появилась насмешливая улыбка. — Разве что для тех железнодорожников, у которых, как у вашего отца, больше денег, чем здравого смысла. Если бы он послал туда знающих людей, которые бы все как следует изучили и опросили местных жителей, он бы об этом узнал.
Услышав обвинение в адрес своего отца, Ренни ощетинилась.
— Пятнадцать лет назад никто и не думал о том, чтобы строить железную дорогу в такой глуши. В Скалистых тогда только что открыли россыпное золото, а здесь еще бушевала война. Требовалось проложить много дорог по эту сторону Миссисипи и к северу от линии Мэйсона — Диксона. Так что не все эти карты были составлены сотрудниками Северо-Восточной компании, — сказала она. — Только последние две, причем Холлис Бэнкс был в составе изыскательской партии.
Услышав об этом, Джаррет задумчиво потер переносицу.
— Вы ему говорили о ваших выводах?
— Говорила. Он сказал, что я ошибаюсь. Джаррет фыркнул.
— Этот человек или дурак, или лжец. Вот что я понял. А как ваше мнение?
— Такой вывод мне не нравится. Он поднял руки в знак капитуляции.
— Я не собираюсь провоцировать войну с вами. Я только хотел сказать, что вы правы относительно Куинс-Пойнт. Если вы с этим согласитесь, то придете к выводу, что Холлис дурачит или вас, или себя. Но если вы поверите в его правоту, то тогда окажется, что вся ваша работа была бесполезной тратой времени.
Ренни и раньше думала, что Холлис с изыскателями пришли к неправильным выводам, но это можно было объяснить скорее небрежностью, чем злым умыслом. Презрительная улыбка Джаррета, казалось, намекала на нечто прямо противоположное.
— Они могли проявить невнимательность, — медленно сказала Ренни, сознавая, что это звучит не очень убедительно, — но предположить, что они сознательно…
Джаррет пожал плечами, не желая вновь спорить.
— Вы знаете его лучше меня.
Ренни помолчала, задумавшись. Затем кивнула.
— Да, верно. В изысканиях он никогда не был особенно силен, и никогда это его особенно не интересовало. Он просто сопровождал группу, а не контролировал ее работу, Он не дурак и не лжец, но в данном случае он, возможно, проявил некоторую беспечность или склонность слишком полагаться на чужое мнение.
