— Это не индейцы, — заметил Коннор. — Они ни когда бы не оставили таких явных следов. Похоже, тут работали двое. Подобрали пасущихся в сторонке животных и не полезли в середину стада.
— Сколько, по-твоему, они взяли?
— Дюжину.
— Тогда их уже и след простыл.
Коннор спешился и прошел немного вперед. Ему потребовалось меньше десяти минут, чтобы найти остатки костра.
— Они были совершенно уверены, что мы не заметим дыма. Костер был большой, и они не торопились уехать.
— Считаешь, они планировали вернуться этим же путем?
— Именно так я и считаю. — Коннор бросил взгляд на небо. Дневной свет почти полностью угас. — Выезжаем завтра. Они направляются к твоему участку, Дансер.
Возможно, засядут в твоей хижине.
— Черта с два.
Коннор ухмыльнулся, когда Дансер сплюнул при мысли о том, что угонщики могут использовать его хижину.
— Поехали, — сказал он. — Мэгги будет беспокоиться.
— На это не рассчитывай, — пробормотал Дансер.
— Что? — Коннор оглянулся через плечо. — Ты что-то сказал?
— Не важно. Предпочитаю не совать свой нос в чужие дела.
— Больше похоже, что ты вывихнул себе нос. — Ему хотелось посмотреть, ответит ли Дансер. Не дождавшись ответа, Коннор пожал плечами и поехал впереди по направлению к ранчо.
Берил ждала на крыльце. При их приближении она расправила на груди светло-лиловое платье, легко сбежала по ступенькам и пересекла двор.
Дансер первым заметил ее приближение.
— Вот и неприятности, — пробормотал он себе под нос. И добавил громко: — Пойду в пристройку и расскажу остальным, что мы обнаружили. А ты позаботься о конях. — Он спешился и поспешно ушел прежде, чем Берил подошла к ним.
Коннор соскользнул с седла и взял обоих коней под уздцы. Не обращая на Берил внимания, повел их в стойла.
— Что там опять такое, Берил? — спросил он, зажигая фонарь. И повесил его на крюк возле стойла.
— Мог бы быть чуточку поприветливее, — заметила она, проскальзывая к первому стойлу. Лицо ее залил теплый свет фонаря. Некоторое время Берил наблюдала за работой Коннора, потом небрежно произнесла:
— Хорошенькая у тебя дочь. То есть если это твоя дочь. Он резко поднял голову и пристально посмотрел на нее:
— И что это должно значить, черт побери?
— Просто то, что мне известно, что Мэгги была проституткой, которую ты встретил в борделе миссис Холл.
Полагаю, трудно определить, который из темноволосых и черноглазых посетителей является отцом ребенка.
— Что творится в твоей голове, Берил? — сердито спросил Коннор, нанося ответный удар прежде, чем она загонит его в угол.
Она деликатно пожала плечами.
— Я что-то не так сказала? — спросила она. — Я думала, что поскольку Мэгги поделилась со мной, то я могу говорить с тобой откровенно.
Коннор прищурился и несколько минут смотрел на Берил.
— Мэгги рассказала тебе о миссис Холл? — с подозрением спросил он.
— А откуда я еще могу это знать?
Вот это стоит выяснить, подумал Коннор.
— Мередит — мой ребенок, и если тебе кажется, что Мэгги сказала тебе что-то другое, значит, ты се неправильно поняла.
— Возможно, — мягко ответила Бернл, слегка отступая. — Скажи, Коннор, она уже была беременна, когда ты на ней женился?
— Не думаю, — ответил он. И принялся обтирать коня Дансера. — Это не имеет отношения к тому, почему я женился на ней, Берил, поэтому перестань лаять на это дерево.
Она весело рассмеялась:
— Какая неприятная картинка.
— Она тебе подходит, — напрямик ответил он. — Ты сука.
Берил заморгала. Потом поджала губы:
— Ты пожалеешь о своих словах.
Коннор не опустил взгляда:
— Сука в течке.
Она дала ему пощечину.
Коннор не среагировал, только застыл. Он увидел, что Берил дрогнула. Через секунду он миновал ее и зашел в следующее стойло, чтобы заняться Ураганом.
Берил пришла в себя и последовала за ним.
— Твоя жена здесь несчастлива, — сказала она. Почти на все, что могла еще сказать Берил, Коннор не обратил бы внимания. Но эта колючка вонзилась в открытую рану.
— Это тебе Мэгги сказала? — осторожно спросил он.
— А ты как думаешь? — отпарировала она. И не успел он ответить, как Берил продолжила: — Когда я была в Денвере, то общалась с ее сестрами. Был разговор о том, что Мэгги хотела стать доктором. Признаюсь, что нахожу эту идею довольно странной, но, с другой стороны» она из довольно странной семьи, тебе не кажется?
Коннор не ответил.
— Как ты думаешь, она винит тебя в том, что забеременела от тебя? — спросила Берил. Она прислонилась к стенке стойла и сложила руки у своей тонкой талии. — Ты мог и не знать о ребенке, но она-то знала, и при всех этих незаконнорожденных в ее семействе какой у нее оставался выбор? — Берил пожала плечами. — Ты должен признать, Коннор, похоже, Мэгги отказалась от медицины, чтобы приехать сюда. Если бы у меня была такая мечта, я бы ни на что другое не согласилась.
Коннор дал Урагану кусочек яблока на открытой ладони. Искоса взглянул на Берил, сдвинув черные брови.
— У тебя была мечта, Берил. Ты хотела выйти замуж за богача и уехать из Колорадо, и почти уже отказалась от нее, когда встретила моего отца. Однако, странно, ты получила именно то, что хотела, но с тех пор несчастлива. После этого ты не можешь знать, о чем думает Мэгги. — Он вытер руки о джинсы и двинулся к выходу из стойла.
Берил загородила ему дорогу.
— С твоим отцом дело было не просто в деньгах, — заявила она. — И не просто в переезде на восток. — Она обняла Коннора за талию. — Ты мне не поверишь, если я скажу тебе, в чем было дело. — Она привстала на цыпочки и прижалась губами к его рту.
Коннор поднял Берил и отодвинул от себя.
— С чего это ты решила, что я тебя люблю? Ты потрясающе красивая женщина, Берил…
Мэгги вошла в конюшню с Мередит на руках. Лицо ее ничего не выражало. В тот момент она показала мужу, что такое холодный и отрешенный взгляд.
— Раштон ищет тебя, Берил, — ровным голосом произнесла она. — Я сказала ему, что, по-моему, ты здесь.
— И я действительно здесь. — Берил лукаво улыбнулась Коннору. — Полагаю, это означает, что мне пора откланяться. — Ее походка была намеренно соблазнительной, пока она шла из конюшни, и прежде, чем исчезнуть в темноте, она послала Коннору последний взгляд через плечо.
Ураган всхрапнул и беспокойно переступил ногами. Сова на стропилах захлопала крыльями и заухала. Выводок котят мяукал в яслях, требуя еды. Более минуты эти животные оставались единственными источниками звуков. Боясь, что ее голос прозвучит карканьем гарпия или что она начнет кричать без остановки, Мэгги хранила молчание.
