— Живи, — я погладила окрепшие лепестки, и на этот раз мне не показалось, цветочек потянулся за лаской.
И я не стала ему отказывать. Погладила ещё немного, уговаривая не сдаваться, расти большим и сильным.
— Что вы здесь делаете, Светлана Александровна? — раздался за спиной строгий голос Драгана.
Попалась…
— Я? Я ничего…
Развернувшись к замершему в проходе между ограды мужчине, я расправила юбку, стараясь скрыть подолом своё преступление. Точнее, значительно изменившуюся клумбу.
— Ничего? — Драган выразительно приподнял тёмную бровь.
Свет фонарей почти не добирался до этой закрытой зоны сада. Лицо Царя тонуло в тени, не позволяя оценить выражение его глаз. Хотя, большую часть времени они ничего и не выражали.
— Ну, может кое-что, — я сконфуженно подтолкнула носком ботиночка комок земли. — Но ему было так грустно, — предприняла попытку оправдаться.
— Кому?
— Цветочку, — пояснила, делая шаг в сторону.
Бутон продолжал испускать голубоватое сияние, которое будто усилилось с появлением Драгана.
— Я думал, вы домовая нечисть, — мужчина приблизился.
Его рука потянулась к цветку, а цветок к нему. Я затаила дыхание, наблюдая за ним. Цветочное сияние озарило лицо мужчины. Оно больше не казалось каменным. Немного одухотворённым, сомневающимся, удивлённым, даже слегка радостным, но никак не бесчувственным.
— И домовая, и немного лесная, — пояснила, заложив испачканные в земле руки за спину. — Я универсальная.
— И как же вам это удалось? — Драган вновь посмотрел на меня.
В уголках твёрдых губ притаилась улыбка.
— Что именно?
— Обойти защиту, дать силы цветку…
— Не знаю, — пожала плечами, не в состоянии оторвать взгляд от глаз мужчины. Таких же ярко-голубых и мерцающих, как лепестки волшебного цветка. — Просто гуляла, вьюны сами раздвинулись, а цветок просто хотел пить и больше пространства. Защита? — уточнила, осознав нечто опасное.
— Она до сих пор здесь, но на вас не реагирует, — Драган сделал шаг ко мне.
— О, я даже не знала. Ничего не понимаю в этих магических штуках, — близость царя заставляла нервничать, и меня снова начинало нести. А он явно решил поплясать на моих нервах и протянул к моему лицу руку. — Что вы делаете? — спросила подозрительно.
Вдруг решил придушить, и мне пора нестись прочь из сада.
— Не двигайтесь, — шепнул он, ещё приблизившись, на этот раз вплотную.
Я ощутила его дыхание на лице и прикосновение прохладных пальцев к щеке. Нежное, несмелое, ставшее вдруг жадным и порывистым. Гулко вздохнув, он провёл всей ладонью по моей щеке к виску, вплетая пальцы в растрёпанные волосы. Вторая его ладонь легла на шею, поднялась выше, подводя большой палец под подбородок. Я невольно запрокинула голову, продолжая смотреть в гипнотические глаза царя. А потом произошло нечто совершенно невероятное. Он нагнулся. Наполнившийся жаждой лазурный взгляд сосредоточился на моих губах. Мои глаза закрылись сами собой. И следом мой рот накрыл поцелуй. Как и первое прикосновение сначала робкий, осторожный, но тут же наполнившийся вожделением, которое, казалось было чуждо лишённому чувств царю. Я задохнулась в ошеломлении. Зашаталась на ослабших ногах. Пальцы судорожно вцепились в рубашку на плечах Драгана. Он воспринял мою попытку не упасть по-своему. Руки царя опустились мне на талию и прижали к твердой груди. И я окончательно забыла как дышать. А стоило бы вспомнить, как включается голова. Потому что моё замешательство явно принимали за согласие. Горячие ладони спустились мне на бёдра, стиснули ткань платья.
— Стоп, — пискнула я, вырываясь из плена губ Драгана.
Тогда и поняла, что садовый закуток заливает яркий голубой свет, исходящий от цветка. Вот это он ожил. Как и царь. Драган смотрел на меня с кипящим во взгляде голодом. Крылья породистого носа трепетали под действием учащённого дыхания. Я и сама дышала с трудом. В том числе потому что его руки так и лежали на моих бёдрах.
— Я не такая, — выпалила, не придумав ничего умнее.
— Какая? — ухмыльнулся он.
— Ну, я не целуюсь с… В общем, я растерялась. Зачем вы вообще меня поцеловали? — я всё же сумела отцепить от себя руки мужчины и сделать несколько неверных шагов назад.
Бабушка у меня была добрая, но строгая в плане морали. Так что целовательный опыт у меня небольшой, я бы сказала, почти отсутствующий. И после того небольшого опыта случился большой взашей от бабушки. Так что с тех пор я жду принца на белом коне, даже после её смерти.
— Захотелось, — хмыкнул он, чуть пожав плечами, и снова сосредоточил взгляд на моих губах. — И хочу ещё, — произнёс хрипло.
Мамочки, он ещё и маньяк. Надеюсь, не думает, что с прислугой можно не церемониться. Лично я церемониться не собираюсь. В первый раз растерялась, второй раз дам в нос. Мы, кикиморы, нелогичные и внезапные, как борщ с желуденью.
— Это так странно, Светлана, — он вновь приблизился.
А я еле сделала эти два шага от него. Ноги до сих пор дрожат от шока.
— Светлана Александровна, — исправила его я, впившись предупреждающим взглядом в его ладонь, вновь потянувшуюся к моему лицу.
Он может царь страны, а я царица своего тела.
— Вы просили называть вас Светланой, — улыбнулся он.
Не дежурно, как обычно, на губах мужчины обозначилась улыбка истинного соблазнителя.
— Я, наверное, пойду. Можно? — взглянула в поисках спасения в сторону прохода.
— Нельзя, — качнул головой царь.
Надо было не спрашивать, а ставить перед фактом, как бабушка учила.
— Я пойду, — произнесла твёрже.
— Останьтесь, — повелительно взмахнул Драган рукой.
Похоже, с Царями такое не работает. А жаль…
— Я вас напугал своим напором, — он примирительно взял меня за руку. — Мы можем вернуться в усадьбу. Поговорить.
Ну вот за кого он меня принимает? Сначала в усадьбу поговорить, потом в комнату полежать. Мне же уж точно не кажется, меня настойчиво зовут в постель. царь, который вроде лишён чувств. Молодец, Света, ты своего добилась. Пробудила в Лесном Царе… либидо. Но может на этом фоне оживут и воспоминания о двери и ключе?
— Вы заметно ожили, хозяин. И память вернулась? — поинтересовалась невинно.
— Не совсем, — он вздрогнул, будто опомнившись.
Улыбка погасла. Он растерянно растёр пальцами лоб. Только второй рукой продолжал удерживать меня возле себя. Чтобы не сбежала.
— Вы… вы оживили мои чувства. Уверен, вернутся и воспоминания. Нужно поддержать их, — голос его наполнился вкрадчивыми и соблазнительными нотками.
Говорю же, умный мужик, понимает, чего все от него хотят. Но я уже взяла себя в руки и на такое не поведусь!
