– Ну, конечно. Поступай, как тебе нужно.
– Съешь спаржу. А то пропадет.
– Элизабет наверняка даст мне еще. Она много лет разводит спаржу. Она очень плодовитая.
Между нами повисла пауза, и я осознала, что мы крайне редко разговаривали по телефону.
– Мне так не хочется отменять нашу встречу, Оливия, – сказал Самир.
– Не глупи. Дай мне знать, когда будешь свободнее.
– У тебя все в порядке? А то голос какой-то… убитый.
– Ты не при чем. И твоя мама тоже. Просто этим утром у меня прибавилось плохих новостей. Выяснилось, что Хавер и смотрители опустошили все счета.
– Все-все?
– Похоже на то, – я поводила мыском по земле. – Так что я пытаюсь сейчас изыскать средства на ремонт, а тут еще Грант отступать не намерен. И я просто… Наверное, я отвезу несколько картин в Лондон, пусть оценят.
– Если они подлинные, это решит все проблемы. А в кругу твоей матери нет человека, который мог бы посоветовать тебе, к кому лучше обратиться… Мало ли что…
– Есть. А, пожалуй, все можно устроить гораздо проще. Ты не пришлешь мне те фотографии, которые сделал?
– Пришлю во время ланча.
– Это было бы очень кстати. Я пошлю снимки маминому менеджеру.
– Сообщи мне смс-кой, если что узнаешь. Я позвоню тебе позже. После ужина.
– Хорошо, – в небе надо мной, заплывавшем тучами, пролетела пара скворцов. – Этим утром я столкнулась с Пави и твоей мамой в булочной. Миссис Малакар заметила в моей сумке твои книги.
– Пави мне сказала.
Я вспомнила выражение ее лица.
– У меня совсем нет шансов ей понравиться?
– Это не имеет значения, Оливия. Ты должна нравиться мне. А мне ты больше, чем просто нравишься.
– Спасибо. Ты мне тоже, – распрямившись, я подняла к небу голову. – Дай мне знать, если тебе захочется отвлечься.
– А ты пришлешь мне сексэмэску, если я очень-очень попрошу?
– Конечно! – рассмеялась я. – Но только вдруг она придет не по адресу?
Короткая пауза.
– Мне не хочется заканчивать разговор. Что ты делаешь?
– Иду по лесу к Розмеру. Мне пришла в голову одна мысль: раз смотрители уехали, значит, их жилье пустует. Мне захотелось глянуть на него.
– Но ты же не на машине.
– Увы. Но до деревни меньше мили. Мне просто нужен… дом. Розмер им еще долго не станет. А меня тут осенило: он должен стоять на дороге. А кухня должна иметь застекленные двери с видом на поля.
– Вот это мне по душе, – в динамике послышался раскат грома. – Ух ты… Мне пора. Похоже, скоро разразится гроза. Нам надо успеть настелить солому.
– Пока!
Я пошла назад, к вершине холма. В ладони опять задрожал телефон. Пришло сообщение:
«Мне кажется, я знал тебя всегда».
«Мне тоже», – набила в ответ я.
Когда я поднялась на холм и оглядела величавый дом, нависавший надо всем окрест, и развалины оранжереи вдали, мне в голову пришла мысль: из всех мужчин в мире я выбрала того, кто мог разбить сердце любой. Увлечься им – да еще с таким самозабвением – было верхом идиотизма. Поначалу все кажется радужным. Эта искра, вспышка, это опьяняющая одержимость. А потом…
А что потом?
И что я, собственно, могла сделать? Разве могла устоять?
Профиль Самира, его прямой нос, бородка – снова встали перед глазами. Его вздох обдал жарким дыханием мою спину. Я почувствовала на животе его руку, плечо защекотали его кудри.
Господи! Да я сошла с ума! Я растворилась в нем, в нас. И лишь уповала на то, что никто из нас не образумится как можно дольше.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
В какой-то момент Хавер дал мне связку ключей; одни из них были маркированы, другие нет. Подойдя к гостевому домику, я выбрала подходившие по размеру ключи и приготовилась поочередно вставлять их в замочную скважину. Но дверь в квартиру смотрителей запиралась на современный замок, и новый, еще сверкавший ключ открыл ее сразу.
Комнаты были пустые, как и не застланные ничем деревянные полы. В квартире явно планировался масштабный ремонт, но потом ее жильцы, видимо, отказались от своей затеи. Что только подтвердило версию бухгалтера: они не собирались возвращаться сюда в ближайшем будущем.
Однако сама квартира была замечательной – пять больших комнат с полированными деревянными полами и открытыми балками. В гостиной нишу под большой камин уже успели облицевать плиткой; в оконных проемах белели новые рамы – целых три, впритык друг к другу, благодаря чему всю комнату заливал свет. Ванная комната тоже была современной, с настоящей английской ванной. А вот в комнате, которую я сочла спальней, стоял платяной шкаф, сделанный без малого пятьсот лет назад. Я открыла его. Пусто!
Кухня вообще меня потрясла. Судя по отделке и оборудованию, ее обустроили всего года три или четыре назад. Плита AGA, на которую я обратила внимание из любопытства, подогретого восхищением, которое вызвала у меня такая же модель в главном доме, стоила со всеми приспособлениями 16 000 долларов. И была зеленого, «гоночного» цвета Соединенного Королевства. Мне этот цвет был знаком потому, что у одного моего приятеля имелся «Мини Купер».
Крошечные светильники свисали с потолка над благородной гранитной столешницей. «Красиво!» По крайней мере, у хозяев был хороший вкус – все отделано состаренным деревом и природными материалами. И да! В такой квартире я смогла бы жить долгое время. Можно было снести стену между двумя спальнями, и тогда образовалась бы комната, равной по площади которой у меня никогда в жизни не было!
Я снова погладила плиту: до чего же приятно будет на ней готовить!
– Ладно, мама, – сказала я вслух. – Не все так ужасно.
Увы, я все равно пока не знала, где же взять деньги. «Может, поговорить еще раз с графом, спросить у него совет, что делать с Грантом?»
А еще мне нужно было понять, что хотела от меня мама. Что я должна была найти?
По возвращении в съемную квартиру мне предстояло просмотреть снимки, которые Самир обещал мне прислать. «Может быть, на этот раз получится сложить паззл?» И сегодня же мне надо было покончить со своей боязнью Розмера. Зайти в мамину комнату и все внимательно осмотреть. «Вдруг подсказки оставлены там?» Строители возобновили работы в усадьбе. И их шум мог мне помочь. Пришла пора вступить в полноценное владение домом, стать настоящей смотрительницей усадьбы. А если все время страшиться призраков и таскать за собой друга, то какая из меня домовладелица?
Прежде чем покинуть квартиру в гостевом доме, я сделала несколько фотографий, с разных ракурсов.
«Все хорошо. Не хватает только мебели. И… собаки».
Пока я пересекала поросшую травой зону между гостевым домом и усадьбой, вдали пророкотал гром. Зайдя в усадьбу через задний вход, я решительно прошла по кухне. Эта комната никогда не вызывала у меня ни беспокойства, ни страха. Мне нравились ее открытое пространство, свет и ее потенциальные возможности.
